Константин Смелый - Это даже не умрёшь
- И Катя была, – Женя откинулась на спинку скамейки и жмурилась на падающее в многоэтажки солнце. – С ноября месяца...
Олег отвернулся и бессознательно отхлебнул из бутылки, пытаясь заглушить раздражение.
- Зачем спрашиваешь, если и так всё знаешь?
- А нет, я не всё знаю... Я только хронологию. Но мне вот интересно, а как же это вы её видели – два раза в неделю – и не замечали?
- Что она бессмертная? У неё на лбу не было написано.
- Нет, что она патологическая дура. Клиническая идиотка. Как вы этого не замечали?
Олег задумался.
- Да не было в ней ничего из ряда вон, – решил он в конце концов. – Дура как дура. По-английски так даже бойко говорила. Без времён и без предлогов, правда, ну так этим не одна она грешит... Ну, чушь несла дикую, когда в перерыве у нас заходил разговор про что-нибудь. Так ведь в той же группе была, ну, например, преподаватель экономики – Лариса, по-моему – из Большого Университета. Автор монографий и прочее. Тоже дура абсолютная, но эта ещё и с претензиями. Они с Зиной сцепились один раз по поводу Солженицина. Такую пургу несли – непонятно было, кто из них дурней... Да, а Стас! – Олег чуть не вскочил со скамейки. – С мозгами в пидараске! Вот у кого всё на лбу было написано. Увязался со мной раз до метро. Рассказывал, как он крут в сетевом маркетинге дисконтных карт. Давал советы, как женщин надо воспитывать. Никогда не забуду... А ты, Жень, говоришь... Да включить телевизор – там же что ни рожа, то Зина. Одна в Думе есть – даже внешне похожа на Зину чем-то. А как рот откроет, так вообще две капли воды, только эта злее раз в десять... Как её фамилия... Склизкая, Скользкая...
Женя расхохоталась так громко, что где-то за их спинами затявкала собака.
- А действительно, есть в ней от Зины что-то... – она наконец оторвала руку от скамейки и утёрла слёзы, выступившие от смеха.
- Не выделялась Зина особенно, – подытожил Олег, снова отхлебнув. – Потом да, она меня достала со своими приглашениями. Знаками внимания бесконечными. Но я не подозревал, что так серьёзно всё. Пока она не повесилась.
Он скосил глаза на безмятежную улыбку на лице Жени и решил воспользоваться моментом.
- Жень? Может, пойдём всё-таки? Закат с балкона можно посмотреть... У меня есть новости кое-какие.
Женя не обратила никакого внимания на его инициативу.
- Ни-че-го кли-ни-чес-ко-го... – музыкально протянула она. – А у меня тоже сегодня новости! Не простые, а прямо от Айболита.
- От кого?
- От Жука Романа Романовича.
- ... Это который клиникой командовал?
Женя размашисто кивнула, всё так же жмурясь.
- Он тебе написал?
- Типа того. Написал.
- И что он... – вопрос застыл у Олега на губах. – Погоди, он на твой почтовый ящик написал?
- Ннндя, – кивок.
Мысли в голове Олега параноидально заметались из угла в угол. Жук послал ей письмо – при помощи компьютера, не иначе – Жук арестован – компьютер просматривается насквозь – они проверят все ушедшие пакеты – Женин ящик – владельцы почтового сервера – Женин интернет-провайдер – Женин ноутбук – телефонный номер – его телефонный номер!!! – связался, блядь – ещё эти микробы в Швецию – ну и что, что симпатичная – геморрой один от этих баб – ещё и алкоголичка – найдут ведь, блядь, найдут! – это бред, это страшный сон, этого не может быть – может, всё-таки врут они это всё – и фэнтэзи ещё пишет – чего делать-то? – чего делать? – Александрийская библиотека, мать...
Женя перестала жмуриться и теперь смотрела на Олега, как будто забавляясь смятением на его лице.
- Олег, ты такой... впечатлительный, – она погладила его по плечу. – Ты прямо как я... Если через телефонную линию выходишь в интернет, они тебе – как же это – каждый раз новый этот...
- Айпи-адрес, – процедил Олег.
- Точно. Каждый раз другой дают. Борис узнавал для меня…
- Да выследят как не фиг делать! Они выследят и по динамическому! Они по какому хошь айпи запеленгуют! Нашла кого спрашивать... Борись, блинн, Борис...
- Олег, ну не кипятись ты так, – Женя хихикнула. – Ну пускай айпи... Это же не конец фильма. Всё в почту упирается. У меня ящик на хотмэйле, на имя Ханс Вихтельманн. Адрес вихтельманн 1971 собака хотмэйл ком. Я тебе покажу. У Айболита на йаху. Его ящик. Чайниз подчёркивание кьюти. Эту кьюти зовут Янь Пихань. Мы с ней параноидально стираем все сообщения. По прочтении. Никто на нас не выйдет через почту... – она снова хихикнула. – Да и вообще. Глупости это всё. Он сбежал! Айболит сбежал!
Олег не почувствовал особой радости.
- Он щас не ко мне едет, надеюсь?
Женя энергично замотала головой.
- Об этом не написал. Знаешь, что он написал? Он написал, – она взялась за край скамейки и начала раскачиваться, словно произнося мантру, – Женька, привет, я ушёл от них три дня назад. Действие на кору как предполагали. Будет время и возможность, напишу подробно. Надеюсь, ты за границей и вообще молодцом. Жэ. Жээээ... Олег?
- Здесь я.
- Ты такой впечатлительный. Я тебя так понимаю. Что я могу для тебя сделать? Я для тебя что-нибудь хочу сделать... Ты такой хороший человек...
- Да ладно, какой я хороший... – Олег внутренне обмяк и внешне зарделся.
- Может, я тебе нравлюсь? Хочешь, мы – как же это – займёмся любовью? Если я тебе нравлюсь, то есть?
Олег нелепо огляделся. Ближайшие люди – всё те же подростки на роликах – маячили метрах в ста справа. Он огляделся снова, потом ещё раз, стараясь оттянуть свою реплику и как можно дольше не встречаться с девушкой взглядом.
Женя положила руку ему на колено.
- Я же вижу, я тебе нравлюсь... Ты не думай, мне не трудно. Ты ничего, симпатичный...
- Спасибо.
Олег бросил оглядываться и нерешительно удалил Женину руку с колена. Если бы её предложение прозвучало в квартире, а не на скамейке посреди проспекта, ему бы не пришли в голову мысли о благородстве. Он даже не мог внятно объяснить себе, что такое благородство. Смутно помнилось, что благородство – это когда ты не забираешь себе найденный кошелёк с пачкой евро или отказываешься заниматься сексом. Про кошелёк было понятно, про секс – не очень, но целоваться на скамейке не хотелось в любом случае, потому что в определённый момент всё равно бы пришлось прерваться и переместиться домой, а это было как-то негладко для первого раза, а если не начинать целоваться здесь и сразу идти домой, она может передумать, и всё получится неловко и беспросветно, и при таком раскладе благородство – наилучший выход, потому что это произведёт на неё впечатление, а там, глядишь, шанс повторится, особенно если оставить бутылку вина в шкафу – так, стоп.
Подумав про бутылку вина в шкафу, Олег понял, что рядом не лежал ни с каким благородством. Он ужаснулся и невольно обхватил бутылку обеими руками, но мысли не перестали метаться: а ведь если он откажется, она и вправду может решить, что она ему не нравится, или просто настроение никогда не повторится, с алкоголем или без, сегодня же она получила письмо от этого Жука, нууу жук, она так радуется, словно спала с ним раньше, тут ещё и любовная линия в этом шпионском романе – это бред, это страшный сон, этого не может быть – один геморрой только от...
Метания Олега прекратила лада с мигалкой и бело-голубой раскраской. Лада свернула с недостроенного шоссе, в которое упирался недостроенный проспект, недоропливо проехалсь вдоль разделительной полосы, проплыла мимо скамейки, но тут же осадила назад и остановилась.
- Вечер добрый, молодые люди, – розовощёкий лейтенант с густыми советскими усами условно козырнул им, не вылезая из машины. – Рядом ведь живёте-то, небось?
- Рядом, – беспомощно кивнул Олег.
Женя, совершенно окаменев, поедала милиционера глазами.
- Вот и идите домой вино-то пить, – добродушно посоветовал лейтенант. – Вы знаете, что административное нарушение совершаете?
Олег знал.
- Извините, товарищ лейтенант, мы на закат просто хотели посмотреть... – зачем-то залепетал он, плохо соображая от облегчения.
- Да мне-то что... Слышь, извиняются! – смеясь, он повернулся к напарнику. Потом снова высунул голову в окно машины. – А вот попадётесь кому другому, могут и привлечь. Идите, идите домой. На закат можно из окна посмотреть.
- Спасибо, – сказал Олег.
Как только лада отъехала, они поднялись со скамейки и молча пошли домой. Недопитую бутылку Олег поставил в урну рядом с подъездом.
В квартире он рассказал Жене о поручении, которое получила его компания. Потом о командировке в Стокгольм. Женя слушала рассеянно. Вяло нахмурилась первому, вяло обрадовалась второму. Выслушав, сказала, что завтра надо встретиться с Борисом и всё «переобсудить», а сейчас она ни о чём больше не хочет думать. Она хочет в душ и спать.
Олег содрал с шеи галстук и изготовил себе бутерброд. Полюбовался закатом из окна кухни. Ехать к Борису и Кате совершенно расхотелось.
