Константин Смелый - Это даже не умрёшь
Подозревать, что долговязый мужчина в чёрной кожаной кепке идёт за ним по пятам, Олег начал после церкви. Точнее – после того, как наискось перебежал маленькую, усаженную кустами площадь перед зданиями двух школ, которые эту церковь загораживали. Мужчина держался метрах в пятнадцати-двадцати и пересёк площадь по той же траектории, шаг в шаг, даже не пытаясь быть незаметней. Олег зашагал ещё быстрее – мужчина подстроился под него; Олег сделал лишний крюк над подходе к каналу – мужчина повторил этот крюк; на берегу канала Олег резко свернул налево, в сторону пешеходного мостика, – мужчина свернул за ним, в том же самом месте.
На другом берегу канала, в пяти шагах от мостика, нервы Олега лопнули. Он прижал чемодан к груди и понёсся в сторону своего дома, до которого оставалось не больше трёхсот метров. Ему хватило силы воли, чтобы не завопить о помощи сразу же, но как только сзади раздалось отчётливое русское «Стой! Стой, Олег!», его самообладание развалилось окончательно, и он заорал во всю глотку – заорал первобытное, универсальное «ААААААА!!!», с подвизгиванием и клёкотом, и продолжал орать, пока, прямо на подступах к своему подъезду, не задел ногой стойку для велосипедов и не растянулся на мокром газоне.
Дождь забарабанил по его спине.
Хлюпающие шаги приблизились прежде, чем он успел подняться. Они умолкли прямо у его ног; осталось только громкое дыхание – пересыпанное кашлем и ещё более надорванное, чем его собственное.
- Куда ж ты бежишь... мать твою перемать... не угнаться за тобой...
Олег приподнялся на локте и повернул голову.
- Узнаёшь... узнаёшь меня? – преследователь содрал с головы кепку, вытер ею лицо и попытался разогнуться.
- Жук, – просипел Олег. – Роман Романыч... откуда ты-то... ты-то на хера за мной...
-
За тобой... Нужен ты мне тыщу лет... – Жук наконец прокашлялся и сплюнул в лужу. – Тетрадку давай.
Возвращение
- Ты ел уже?
- Голубцы разогрел вчерашние.
-
... На вот, я взяла тебе.
Послесловие
Кирилл – это я.
В этом состоит вторая причина.
