Виктор Мануйлов - Лестница
Положив обе руки на руль, Тепляков смотрел на подъезд, из которого должно вот-вот появиться «тело». Стрелки часов давно миновали девять, а его все не было и не было. Двигатель тихонька урчал, обогревая салон. Слева на панели бубнил небольшой телевизор. В воздухе кружились редкие снежинки.
«Может, Ольга Петровна что-то напутала? — думал Тепляков. — Или наоборот: специально подставила меня под удар? Но зачем? Вызвать гнев Мих-Миха? Ей-то какая выгода стравливать меня с ним? Или такой приказ от хозяина?.. Странная, между прочим, баба: вся какая-то застегнутая на все пуговицы! не улыбнется, а глаза. глаза какие-то стеклянные. Как у робота. И говорит как робот — без всяких интонаций в голосе… будто в микрофон, не видя того, с кем говорит», — припоминал он подробности редких общений с секретаршей.
Местный канал рассказывал о последних событиях. События сводились к дорожным происшествиям, происшествия — к нетрезвым водителям. И вдруг:
— Сегодня, как передает наш корреспондент, всего лишь час тому назад на пересечении проспекта Свободы с улицей Дворянской столкнулись два автомобиля: самосвал и иномарка. В иномарке на заднем сиденье ехала известная у нас в городе бизнесвумен Лидия Коврова. Ее водитель скончался в карете «Скорой помощи», Коврова с серьезными травмами доставлена в больницу. Врачи уверяют, что ее жизнь вне опасности. Водитель самосвала сбежал с места аварии. Телекамеры зафиксировали неожиданный наезд самосвала на легковушку. Непонятно, то ли водитель не справился с управлением, то ли наезд был совершен преднамеренно. Покушение на Коврову, совершенное больше двух месяцев тому назад, в результате которого пострадал водитель, и до сих пор не раскрытое, заставляет предполагать, что наезд был совершен преднамеренно. Городская прокуратура завела уголовное дело. Опрошены свидетели, составлен фоторобот. Наша редакция будет следить за дальнейшим развитием событий. Не переключайтесь. А теперь — реклама.
Тепляков тупо пялился на экран, где бесстрастный глаз видеокамеры исследовал знакомую машину, смятую чудовищной силой, с трудом представляя себе свою недавнюю хозяйку на больничной койке. Вчера он обоих отвозил в офис, вечером он ее не видел, а сегодня.
«Неужели дошло до такого? — первое, что пришло ему в голову, едва он вспомнил вчерашнее утро, перестав слышать бесшабашный голос, расхваливающий стиральный порошок. — Неужели Мих-Мих решил таким способом… не потому ли следователи оставили меня в покое?.. если оставили, конечно. А еще Куценко. Всё в одну точку, — метались в его голове обрывки мыслей. Из них, точно наткнувшихся на столб, оказавшийся посреди дороги, возникло твердое решение: — Надо будет навестить Максимовну завтра же. Даже если. и без всяких если», — оборвал он себя.
Укутский вывалился из подъезда боком, волоча за собой огромный чемодан на колесиках: двери были узки для него даже и без чемодана. Вслед за ним вышла молодая женщина. Короткая стеганая куртка, будто наполненная воздухом, превращала ее тело в надутый шар, из этого шара торчали длин-
' ные ноги в шерстяных колготках и высоких сапогах, свисали толстые короткие руки.
«Эту бабу где-то я уже видел, — подумал Тепляков, напрягая память. — Ну да, в сквере возле ресторана «Таежные дали». Там всегда толкутся проститутки. Случайная встреча в лифте? Вряд ли. В лифте с проститутками случайно не встречаются».
Женщина с вызывающе громким смехом повисла на руке Мих-Миха, они спустились вместе по ступенькам и подошли к машине.
«Неужели не знают об аварии?» — подумал Тепляков, предупредительно распахивая заднюю дверь.
— Привет, Юр-рик! — весело воскликнул Мих-Мих, повернувшись к Теплякову всем телом. — Как спалось?
— Доброе утро. Спалось нормально, Михал Михалыч. Благодарю вас, — произнес Тепляков бесстрастным голосом.
— Рано благодаришь, парень. Вот когда. Поставь-ка это в багажник, — ткнул он толстым пальцем в чемодан. — Не надорвешься? А то опять. хах-ха-хах! — загремишь в госпиталь!
— Ми-ишааа! — капризно остановила его женщина. — Хватит уже! Поехали! Опоздаем!
— Мы едем, едем, едем! — пропел Мих-Мих, пропуская женщину вперед. Передохнул, продолжил: — в далекие краяяя. — попыхтел, и дальше: — Веселые со-се-еди, хорошие дру-зья-ааа.
Женщина проскользнула в салон, уселась в кресло, поерзала, устраиваясь. На Теплякова пахнуло густым запахом дезодоранта.
Вслед за женщиной, пыхтя и отдуваясь, втиснулся в машину Мих-Мих.
Тепляков, закрыв дверь и убрав чемодан в багажник, обошел машину, занял свое место.
— Слыхал про Максимовну? — спросил Мих-Мих весело. — Вот ведь угораздило бабу… на самом деле! А я ей, дуре, говорил: не доверяй этому щенку. Нет, не послушала. Вот тебе и результат. на самом деле.
Тепляков промолчал.
— Все на малолеток ее тянет, свежачка решила попробовать, — рычал Мих-Мих. — А ты, парень, случайно, не спал с ней? — хохотнул он, и тяжелая клешнятая рука легла на плечо Теплякова.
— Я со старухами не сплю, — отрезал Тепляков.
— А с кем же ты спишь? С дочкой хозяйки квартиры?
— А вам какое дело до того, с кем я сплю?
— О своих слугах я должен знать все! — рявкнул Мих- Мих, сдавливая его плечо. — А будешь вякать, выкину с «волчьим билетом». Понял?
Тепляков резким движением сбросил со своего плеча руку Мих-Миха.
— Можешь выкидывать хоть сейчас! — обернувшись к нему, процедил он сквозь зубы. И, выключив зажигание, открыл дверь.
И тут опять завизжала женщина:
— Ми-иии-ша-ааа! Ну хватит уже-еее! Поехали! Опаздываем!
— Что ж это, и пошутить нельзя. на самом деле? — бабьим голосом пожаловался Мих-Мих, откидываясь на сиденье. — Прям до кого ни дотронешься. на самом деле. так на дыбы. — И забубнил, поначалу будто оправдываясь, а затем сорвавшись в озлобление: — Распустились, бомбу в конверте! Де-мокра-а-ати-яяя! Работать надо! Вкалывать, на самом деле, как негры на плантациях! Характер будешь показывать, когда в банке заимеешь несколько штук с семью нулями! Понял? Поехали!
— Ми-иии-ша-ааа! — снова плачущим голосом завелась женщина. — Ну сколько можно? — И к Теплякову: — Юра! Не обращайте на него внимание! Он шутить совсем не умеет. Ну, пожалуйста! Я вас умоляю!
Тепляков видел в верхнем зеркале тяжелое насупленное лицо Мих-Миха и краешек испуганного лица женщины. В нем боролись два желания: уйти сейчас же, порвать сразу с этим хамом, а там будь что будет, и жаль почему-то было проститутку, тоже, видать, хлебнувшую горя по самую маковку. Второе, — даже не желание, а чувство жалости, — пересилило. Он захлопнул дверь, завел еще не остывший двигатель и стронул машину с места.
— Нам, Юра, пожалуйста, на вокзал, — попросила женщина, и в лице ее, и в голосе Тепляков различил привычную униженность.
Возвращались с вокзала. Мих-Мих велел везти его домой. Он сидел сзади, хмуро смотрел прямо перед собой. Иногда по его одутловатому лицу пробегала короткая судорога. Не исключено, что на него так удручающе подействовало расставание с женщиной, хотя Тепляков не заметил в их отношениях ни теплоты, ни взаимного расположения. Казалось, будто его подопечный мучительно ищет, что сказать в продолжение предыдущего разговора, которому мешала эта женщина, и не находит нужных слов.
Возле своего дома Мих-Мих, едва заглох мотор, заговорил таким сварливым тоном, каким говорят иные армейские командиры со своими подчиненными после взбучки, полученной от начальства:
— Ты вот что, Тепляков. Если будешь ерепениться и трепыхаться, выгоню. на самом деле. без выходного пособия. А Рассадову велю забрать у тебя лицензию. Мне нужен человек, достаточно преданный, на самом деле, на которого я могу положиться во всем. Во всем! Слышишь?
— Слышу, — ответил Тепляков.
— И что?
— Мы приехали. Я обязан проводить вас до дверей вашей квартиры.
— Обязан он, — проворчал Мих-Мих и, открыв дверь, полез, сопя, из машины. Утвердившись на асфальте, продолжил: — Ты обязан открывать мне дверь. на самом деле. А ты что? Крутой? Да? Видали мы таких крутых. на самом деле.
— Не сомневаюсь. Давайте расстанемся по-хорошему…
— Ты никак мне грозишь, щенок?
— Ошибаетесь. У меня нет ни малейшего желания ни грозить вам, ни спорить, ни даже разговаривать с вами.
— Во как! Не хочет он. Ха-ха! Ладно, пошли. Разберемся. на самом деле. Как я должен идти — впереди или сзади?
— До двери — впереди. За дверью — сзади, — ответил Тепляков, с трудом сдерживаясь, чтобы на грубость не отвечать грубостью же.
В лифте они стояли в разных углах. Тепляков первым покинул лифт, быстро огляделся: никого. За ним шагнул на площадку Мих-Мих.
— В гости тебя не приглашаю, — произнес он, подходя к двери своей квартиры. И пояснил с презрительной ухмылкой: — Не заслужил.
— А мне и не положено ходить в гости к своему подопечному, господин Укутский, — парировал Тепляков с усмешкой. Затем, решив, что это их последняя встреча, добавил: — Вам, господин Укутский, не мешало бы прочитать контракт, подписанный Лидией Максимовной, тем же Рассадовым и мной. Там все указано: и что я обязан делать, и что не обязан. И даже не имею права. И какие обязательства берет на себя наниматель.
