Осне Сейерстад - Книготорговец из Кабула
«Я ни за что туда не вернусь, — говорит она. — Ненавижу Пакистан».
Но она знает, что все в руках Султана. Если он велит ей ехать обратно, придется подчиниться.
Жены Султана сидят рядышком и щебечут, как старые подружки. Они сидят, разглядывают ткани, примеряют блузки и украшения. Соня хлопает рукой по подаркам, которые Шарифа привезла для нее и для ее маленькой дочери. Султан редко когда дарит молодой жене подарки, так что приезд Шарифы внес приятное разнообразие в ее монотонное существование. Приодетая матерью Латифа выглядит как куколка в новом ярко-красном платье из шелестящей ткани.
Женщины обмениваются новостями. Они не виделись больше года. Даже не разговаривали: телефона в квартире нет. Самое значительное событие в жизни кабульских женщин за это время — это свадьба Шакилы, и они в мельчайших подробностях расписывают, какие она получила подарки, во что все были одеты, и сообщают про помолвки, свадьбы, роды или смерти в семьях родственников.
Шакила рассказывает, как поживают беженцы в Пакистане. Кто вернулся домой, кто остался.
«Да Салика обручилась, — говорит она. Семья, конечно, недовольна, но куда ей было деваться? У парня нет ни гроша за душой, и лентяй он, каких поискать, полное ничтожество», — добавляет она.
Женщины кивают. Все помнят Салику как девчонку, у которой на уме лишь украшения и наряды, но все равно жалеют ее: бедняга, ей придется выйти замуж за нищего парня.
«После такого свидания в парке Салику месяц держали под домашним арестом, — повествует Шакила. — И вот в один прекрасный день пришли мать и тетя парня, чтобы посвататься к ней. Родители ответили согласием. А что им еще оставалось, когда ее репутация уже испорчена? А празднование помолвки! Настоящий скандал!».
Женщины слушают, затаив дыхание. В особенности Соня. Вот это ей близко, это ей понятно. Истории Шарифы заменяют ей мыльные оперы.
«Настоящий скандал», — повторяет Шарифа для пущего эффекта. По обычаю это празднование помолвки платит семья жениха, она же дарит невесте платье и украшения. — Когда родители встретились, чтобы обсудить помолвку, отец парня вложил в руку отца Салики несколько тысяч рупий. Тот как раз приехал из Европы, чтобы уладить семейные неприятности. Когда он увидел деньги, то недолго думая бросил их на землю. «И на это ты собрался устроить праздник?» — закричал он. — В тот момент Шарифа сидела на лестнице и слушала, так что она может поручиться за каждое слово. — «Нет уж, забирай свои гроши! Придется нам самим раскошелиться на помолвку», — сказал он.
Отец Салики тоже далеко не богач, он жил в Бельгии, надеясь получить статус беженца и потом вызвать к себе семью. В Голландии ему еже отказали, и в настоящее время он существовал на пособие, выплачиваемое бельгийскими властями. Но празднование помолвки имеет важное символическое значение, разорвать помолвку практически не возможно. Если это все же случается, девушке потом очень трудно выйти замуж, даже если разрыв и произошел не по ее вине. Празднование помолвки также демонстрирует окружающим, как обстоят дела у семьи. Какие были украшения, сколько стоили? Какую подавали еду, сколько выложили за нее? Какое на невесте было платье, во сколько обошлось? Какой играл оркестр, сколько ему заплатили? Если праздник выглядит бедно, это значит, что семья жениха невысоко ценит невесту и тем самым выражает непочтение ко всей ее семье. То, что отцу пришлось залезть в долги ради праздника, который никому в семье не был в радость, за исключением, может быть, Салики и ее нареченного, не имело значения. Главное, что честь семьи спасена.
«Она уже начала раскаиваться, — разливается всезнающая Шарифа. — У него же совсем нет денег. Она быстро поняла, что он за ничтожество. Но теперь уже поздно. Если она откажется от помолвки, никто на ней не женится. Она всюду похваляется шестью браслетами, которые он ей подарил. Говорит, золотые, но я-то знаю, и она знает: это обычные металлические побрякушки, покрытые фальшивой позолотой. Да ей даже на Новый год платья не подарили! Вы когда-нибудь слышали, чтобы жених не подарил невесте платья на Новый год? — Шарифа переводит дыхание и продолжает: — Он теперь по целым дням просиживает у них, просто из дому не выгонишь. Ее мать даже не знает, чем они занимаются. Какой кошмар, какой стыд! И ведь сколько раз я ей говорила!» — вздыхает Шарифа, а собеседницы принимаются засыпать ее новыми вопросами.
Интересуются, как дела у того и этого.
В Пакистане по-прежнему остается немало родственников — тети, дяди, двоюродные и троюродные сестры и братья, — что все еще не решаются вернуться в Афганистан, уж больно там все непросто. А кому-то и некуда возвращаться: дом в руинах, земля заминирована, магазин сожжен. Но все они тоскуют по родине, как Шарифа. Она почти год не видела сыновей.
Лейле пора на кухню — готовить обед. Она рада возвращению Шарифы. Так оно правильнее. С другой стороны, теперь начнутся бесконечные ссоры — с сыновьями, золовками и свекровью. Лейла еще помнит, как Шарифа пыталась прогнать их на все четыре стороны. «Уходи и забирай своих дочерей, — сказала Шарифа своей свекрови Бибигуль. — У нас и так мало места. Мы хотим жить своей семьей», — кричала она, когда Султана не было дома. В те времена она властвовала не только над домом, но и над сердцем Султана. Правда, в последние годы, когда Султан взял себе вторую жену, Шарифа немного смягчилась по отношению к родственникам мужа.
«Придется нам потесниться», — вздыхает Лейла. В четырех маленьких комнатках теперь будут жить не одиннадцать, а тринадцать человек. Она чистит лук, и горькие луковые слезы льются ручьем. Плакать по-настоящему она почти разучилась; ни о чем не мечтать, ничего не желать, ни на что не надеяться. От Лейлы больше не пахнет чистотой и мылом, как в хамаме. Масло брызжет со сковороды на волосы, так что от них начинает сильно разить жиром. Соус Чили разъедает стершуюся от работы кожу рук.
Несмотря на приезд Шарифы, Лейла готовит самый простой обед: никаких излишеств не полагается. Женщины в семье Хан не столь важные особы, чтобы праздновать их приезд. К тому же она должна готовить то, что нравиться Султану: мясо, рис, шпинат и бобы. В бараньем жире. Обычно мясо достается только Султану с сыновьями, может быть, один кусочек перепадает Бибигуль, остальным же приходиться довольствоваться рисом и бобами.
«Вы не заслужили вкусной еды. Вы живите за мой счет», — говорит Султан.
Каждый вечер он приходит домой с пачками денег — дневной выручкой от своих магазинов. Каждый вечер он их запирает в шкафу. Нередко он приносит большие пакеты с сочными гранатами, сладкими бананами, мандаринами и яблоками. Но фрукты тоже запирают в шкафу: они предназначены для Султана и Сони. Ключ от шкафа есть только у них. Фрукты, особенно не в сезон, дорогое удовольствие.
Лейла смотрит на маленькие твердые апельсины, что лежат на подоконнике. Соня выложила их, чтобы все угощались, когда плоды начали подсыхать. Лейле и в голову не приходит их попробовать. Если уж ей суждено есть бобы, значит она будет есть бобы. А апельсины пусть лежат там, пока не сгниют или совсем не высохнут. Лейла упрямо встряхивает головой и ставит тяжелый противень с рисом на примус. Высыпает туда рубленный и жаренный в масле лук, добавляет помидоры, картофель и пряности. Лейла умеет готовить. Она умеет почти все, поэтому на нее почти все и взваливают. Когда остальные едят, она обычно сидит в углу, всегда готовая вскочить и принести недостающее, она же бегает за добавкой. Только когда все поели, она накладывает себе в тарелку остатки общей трапезы. Немного маслянистого риса и вареных бобов.
Она воспитана, чтобы прислуживать, и со временем превратилась в отличную служанку. Все могут ей приказывать. И с каждым приказом все меньше уважают. Плохое настроение всегда можно сорвать на Лейле. Она виновата во всем — и если пятно не выводится со свитера, и если мясо подгорело или непрожарено. Что бы ни пошло наперекосяк, семье всегда есть на ком отыграться.
Когда у родственников намечается торжество, Лейла ни свет, ни заря отправляется им помогать, предварительно приготовив завтрак для своих. Чистить картошку, резать овощи, варить бульон. Едва успев переодеться перед приходом гостей, продолжает прислуживать — подносить еду, остаток же вечера проводит за мытьем посуды. Она все равно, что Золушка, только вот принцев в мире Лейлы не бывает.
Султан с Мансуром, Экбалом и Аймалом возвращаются домой. Султан целует Соню на пороге и коротко здоровается с Шарифой. Они провели целый день вместе в машине на пути из Пешавара в Кабул и исчерпали все темы для разговоров. Султан и сыновья садятся. Лейла входит с чайником и жестяным тазиком для мытья. Она ставит тазик перед всеми по очереди, потом протягивает полотенце. Пол накрыт клеенкой, пора подавать еду.
Входит младший брат Султана Юнус и тепло приветствует Шакилу. Расспрашивает ее о родственниках и по обыкновению замолкает. Он редко открывает рот во время еды. Он вообще молчальник и почти никогда не участвует в семейных беседах. Да и зачем портить другим настроение своей меланхолией? Юнус предпочитает оставлять свои мысли при себе. Молодой человек — не удовлетворен тем, как складывается его жизнь.
