Сергей Сеничев - Лёлита или роман про Ё
Уж не знаю, как именно выглядит летящая в твою сторону пуля, но реакция моя была мгновенной — тут же распластался на песке, успев сообразить, что дальше палить будут прицельно. И не ошибся: следующий выстрел сотряс воздух не сразу, секунд через пять. Но опять повезло, я всё ещё был жив…
Ах ты, Дед, слепая башка, или кто там с тобой!..
И кровь во мне на секунду встала: батюшки! а если он и впрямь не один? — упыри?.. Но, простите, а что мешало покончить с нами вчера? И вообще: зачем отстреливать нас теперь? Проще было прийти ночью с топориком и…
Я услыхал, как за спиной хлопнула дверь. Обернулся: Лёлька — в ночнушке до пят — выскочила на канонаду. Идеальная мишень.
— В дом! — заорал я страшным шёпотом.
— Чего это было? — она то ли не расслышала, то ли не разобрала спросонок.
— Марш назад! — и я по-пластунски завихлял в сторону палисадника.
Вместо же того, чтобы спастись, девонька кинулась ко мне, я сгрёб её уже одновременно с третьим бабахом и, как подумалось, закрыл собой от огня.
— Тебя ранили, да? — запричитала дурёха. — Куда?
— Да целый я. Ты когда слушаться будешь? Щас быстренько вскакивай и беги за забор, поняла?
— А это вообще кто?
— По ходу Дед…
— Так он же…
— Значит, видит маленько.
— А из чего?
— Из ружья, Лёль, из ружья. Показывал мне вчера.
— Ну и забрать надо было.
— Да вот не сообразил… Беги, говорю, а я за тобой…
Однако выходило, что насчёт зрения своего никудышного Дед не особенно врал: за церквушкой вновь раскатисто пророкотало и снова без малейшего для нас ущерба.
— Эй! — заорал я. — Илюха, или как тебя… Ты чего хочешь-то? Хорош дурака валять, словами скажи…
Вместо ответа из-за молельни появился Кобелина.
А за ним Тимур — с карабином в руке. Увидел нас и сложился пополам в диком хохоте:
— Эй, в окопе! Вылазьте, брататься будем!
— Стрелял кто? — крикнул я. — Ты, что ли?
— Ну а кто же!
— Зачем???
— Да идите, говорю, сюда, — и он медленно, как киношный коп, на которого наставили дюжину стволов, поднял оружие над головой и так же неторопливо положил его перед собой. — Моя твоя не стреляйт! Моя капитулирен!..
— Тима, я тя щас убью, понял? — взревела Лёлька и помчалась к брату.
Не понял я — на хи-хи её пробило или на ёрш твою медь. Я сам их щас! — и затрусил следом.
— Не убивайте меня, большой бгат и маленькая сестга, — продолжал глумиться племяш.
Но вид мой был до того грозен, что далее стрелок мешкать не решился, ухватил ружьецо и кинулся за угол. Пёс ушмыгнул следом. Я готов был просто растерзать обоих. То есть, всех троих, включая крышу…
Крыша тем временем, как ни в чём не бывало, восседал на своём троне-скамье и неспешно черпал из миски со вчерашним кондеем. Нашкодившие Кобелина с Тимуром расчётливо схоронились за него.
— А мы, Андрюх, тут тренируимси маненько, — пояснил Дед. — Тимошка-т вон заместо чаво да откеда цинку с пулями приволок и давай лупить…
— По нам???
— Да с какой стати по вам-то? Я по галкам стрелял.
В доказательство Кобелина пару раз хлобыснул хвостом, указав мордой на пару же уложенных рядком тушек.
— Вот гляди, — похвалился Тим и, вскинув карабин, прицелился в севшую на плетень птицу.
— В хлаз ея долби, — подбодрил наставник, смачно облизывая ложку.
— Ща… попробую, — прокряхтел стажёр и долбанул.
Лёлька вздрогнула, галку смело, и Кобелина ринулся за очередным трофеем.
— А?! — гаркнули Тим с Дедом в один голос, будто тот и вправду тоже чего увидал.
— Вильгельмы, блин, Телли, — выдохнул я. — Предупреждать надо… Дед! Зыбануть дай, что ли…
— Бяри пользовайся, — кивнул тот на трубку с кисетом. — Навовси бяри, бросать попробоваю…
— Благодарствую, — хмыкнул я, забирая подарок. — Передумаешь, скажи… И как его… хватит мне тут дурака валять.
— Ну, это ты уже визжал, — не сдержался Тимка.
— Щас ты у меня завизжишь, — устал я чего-то нынче от его подначек. — Диспозиция следующая. Ты, шпана, беги одевайся и насчёт поесть сообрази. А ты, киллер, карабин почисть, и чтоб без моего ведома никаких больше стрельб.
Тимур вздохнул, но спорить не стал.
— А мне можно попробовать? — попросила Лёлька.
— Потом как-нибудь, — уклонился я.
— Под его чутким, — уточнил Тим.
— Ну-у-у, — фыркнула она, совсем по-вчерашнему.
— Да не ну, а иди картошку жарь.
— Вот сам и жарь…
— Лёля! Нам с Дедом посекретничать надо.
— Да поняла я, поняла, — и пошла.
— Маршал победы! — буркнул задира, догоняя.
— Ну, чего, Дед, — наконец мы остались тет-а-тет, если не принимать в расчёт разлёгшегося в пыли пса: поторопился старик с выводами-то, не спешил Кобелина сменить старого хозяина на нового, — давай, что ли, серьёзно поговорим.
— Ну, давай-давай, — сказал он и протянул руку.
Я молча подал ему раскуренный чубучок. Каково оно, бросать, мы не хуже знали…
Далее стенографически: почему бабкина могилка без надгробья? — не успел, да и нету там никакого гроба, сказывал уж. Хорошо, а с какого ляду в горнице ни икон, ни лампады? — а накой. Тоже ладно, тогда что это за храм такой, коли поверх безобразие вместо креста? вы что тут, в бога не верите?
— В бога-т? Дык как же в яво не верить-та? Думай, чаво лапочешь!
— Тогда забожись, — вспомнил я Светку.
— Не понял.
— Ну, крест поцелуй. Ты вообще крест-то носишь?
— Тьфу-тьфу-тьфу, бох миловал…
— Нехристь, что ли?
— По-вашенскому выходит што да…
— Ну и кто ты такой, если в бога веришь, а не крещён? Не мусульманин же?
— Порты сымать долхо а то б показал я табе мусульмана. Хто-хто: человек! Божье сотворенье. Сообразно подобью как и всяк меж вас.
— Эт ты щас про которого из богов?
— А сколь их по-твоему-т? Два? Три? А мож усе семь? ай боле?.. Чудак ты Андрюх: бох — он бох и есть.
— Ну да. И Магомет его пророк…
— Ентва я не знаю хто там кому пророк. Мы мил человек семинариев не кончали. Но шта всяка козявка и люба травинка крухом от боха — ет табе вон и Кобелина подтвердит.
Оглянуться на Кобелину я не рискнул: а ну как подымается на задние лапы, откашливается, шмыгает носом и ляпнет чего-нибудь навроде йес оф кос.
— А ты сам-то часом не с поповских будешь? — воспользовался Дед замешательством. — Шибко крепко жмёшь…
— Нормально жму. И с поповских не буду. Ты мне давай зубов не заговаривай, я вообще атеист как бы.
— А ет чаво тако?
— Ну типа совсем безбожник.
— Ох напасть!..
