Карин Альвтеген - Стыд
— А сама она как?
— Ну, как сказать. Печальна. Но в каком-то смысле собранна. Мне кажется, она принимает успокоительное, чтобы как-то пережить первое время. А вот девочка… — Ее голос пресекся. — Она ползала на полу и смеялась, и невозможно было… представить, что это я виновата в том, что с ней случилось.
— Осе, вы ни в чем не виноваты, если на дорогу вот так выбегает лось, сделать ничего нельзя.
— Мне следовало ехать медленнее. Я же не знала, что там нет ограждения.
Моника колебалась. Нет, на Осе нет вины. Так было задумано. Просто пассажиром случайно оказался другой человек.
Снова повисла тишина, Осе взяла себя в руки. Несколько раз всхлипнула и прекратила плакать.
— Приезжали родители Маттиаса, но уже уехали, они живут в Испании. Отец Перниллы жив, но у него, по-видимому, старческое слабоумие, и он находится в каком-то специальном учреждении, мать умерла десять лет назад. Но муниципалитет выделил ей помощь. К ней приходят волонтеры из кризисной группы, гуляют с ребенком, чтобы она могла отдохнуть.
Моника встрепенулась. Волонтеры из кризисной группы?
— Вы знаете, что это за группа?
— Нет.
Она написала «КРИЗИСНАЯ ГРУППА????» рядом со статьей о Якобе Магнусе Спренгпортене — военном и политическом деятеле эпохи Густава III — и несколько раз подчеркнула.
— Я так боялась, что она будет злиться и так далее, но нет. Она даже поблагодарила меня, что у меня хватило мужества приехать. Со мной были Бёрье и Эллинор, одна я не решилась бы. Она так благодарила меня за то, что узнала все подробности, она сказала, ей стало от этого легче.
Моника почувствовала, как каменеет тело.
— Какие подробности?
— Как это случилось. О дороге. И как проходил семинар. Я сказала, что он много рассказывал о ней и Даниэлле.
Монике нужны были остальные подробности, о которых Пернилла теперь уже знает, но задать этот вопрос было трудно. Однако Осе не оставила ей выбора. В конце концов Моника спросила как можно непринужденней:
— Не то чтобы это имело какое-то значение, но… вы упоминали что-нибудь обо мне?
Повисла небольшая пауза. Моника напряженно ждала. А вдруг Осе уже все испортила?
— Нет…
Она смотрела перед собой не мигая. Потом встала и направилась в кабинет к компьютеру. Прошла полпути, когда Осе спросила:
— А вы как чувствуете себя?
Моника остановилась. Взгляд уперся в стену над компьютерным монитором. Как же осторожно Осе задала этот вопрос, почти застенчиво, словно с трудом решаясь произнести вслух.
— Что вы имеете в виду?
Моника вовсе не хотела, чтобы реплика прозвучала так жестко.
— Нет-нет, я просто подумала, может быть, вы чувствуете… или вы подумали… но на самом деле нет никаких причин…
С минуту Осе отчаянно пыталась закопать свой вопрос в куче каких-то не связанных друг с другом мелочей. Моника стояла не шевелясь. Это только ее вина, и никого другого она не касается. Но теперь стало ясно: Осе тоже о чем-то догадывается. Надо было во что бы то ни стало удалить Осе от Перниллы. Она не могла рисковать, позволяя Осе появляться там, ведь в этом случае Пернилла рано или поздно узнает, что во всем виновата Моника.
— Вы меня слышите?
Моника сразу же ответила:
— Конечно слышу. Я просто задумалась.
— Я не знаю, что делать. Мне так хочется как-то ей помочь.
Моника села за компьютер и нашла сайт муниципалитета. Забила в поисковое окно «кризисная группа» и получила одно упоминание. Отвела взгляд от монитора. На подоконнике стоял цветок фуксии, который надо полить. Она подошла и потрогала пальцем сухую землю.
— Осе, я считаю, что для нее будет лучше, если вы просто оставите ее в покое. Вы не можете ничего сделать. Говорю вам это как врач, я не раз сталкивалась с подобными ситуациями. Вы должны различать то, что будет благом для нее, и то, что вы делаете ради самой себя.
Осе замолчала, Моника ждала. Она должна оставить Перниллу себе. Теперь только Моника в ответе за нее. Когда Осе снова заговорила, в голосе ее звучала растерянность:
— Вы уверены в этом?
— Да. Я знаю, как нужно вести себя в таких случаях.
Снова наступила тишина. Моника оторвала сухой лист и вышла на кухню.
— Осе, старайтесь думать о себе. Вы нужны вашей семье. Случившееся не поправить, лучшее, что вы можете сделать, — это попытаться жить дальше и не взваливать на себя вину за случившееся.
Она подошла к мойке, открыла дверцу под ней, сжала лист, растерев его в порошок, и выбросила в мусорное ведро.
— Я позвоню вам через несколько дней, узнаю, как вы себя чувствуете.
И попрощалась.
Но обещание Моника не выполнила. В следующий раз снова позвонила Осе.
После разговора ей стало нехорошо. Там, в квартире Перниллы, происходят события, контролировать которые Моника не может. Пора предпринимать следующий шаг. Приступать к новой роли. Она вышла в прихожую и надела пальто.
В машине ей стало легче. Самое трудное всегда — выбрать направление, когда же цель определена, оставалось просто действовать. А это она умеет. Как только она видит перед собой задачу, от чувства безысходности не остается и следа, она снова исполнена решимости, и в жизни снова появляется смысл.
Она вошла в подъезд без колебаний, успев, однако, снова зафиксировать внимание на форме дверной ручки и подумать, что скоро она станет для нее привычной и хорошо знакомой. Поднялась на лестничную площадку между вторым и третьим этажом. Проходя мимо их двери, на мгновение прислушалась, но ничего не услышала. Там было тихо. Села на холодную каменную ступеньку, подложив свернутое пальто. Просидела так час. Всякий раз, услышав чьи-то шаги, она вставала и притворялась, что тоже куда-то идет — вверх или вниз, по ситуации. В какой-то момент, когда Моника снова села, неожиданно вернулся мужчина, который незадолго до этого вышел на улицу. Улыбнувшись ему, Моника подумала, что пора уходить. Но тут наконец открылась их дверь.
Она встала. Заметить ее не могли, сама же она видела только ноги того, кто вышел из квартиры, в женских туфлях. Никаких слов прощания она не услышала, незнакомая женщина просто направилась к выходу. Моника пошла следом, рассматривая ее — средних лет, в бежевом пальто с подобранными волосами. У выхода они поравнялись. Женщина придержала дверь, Моника улыбнулась, поблагодарила и направилась к машине.
Номер, найденный на сайте муниципалитета, она внесла в мобильный.
— Здравствуйте, я насчет Перниллы Андерсон, вы помогали ей в последнее время.
— Да, есть такая.
— Она попросила меня позвонить вам, поблагодарить за помощь и передать, что больше приходить не надо. Теперь о ней будут заботиться друзья.
