Патрик Несс - Жена журавля
Она вздохнула, но успокоилась:
— Бокальчик белого вина. Ну, может, два.
— Только не за мой счет!
— О, нет! — Она стукнула его по бокалу обручальным кольцом и чуть ли не впервые осознала, что носит его до сих пор. — Странная здесь атмосфера. Только посмотри на них всех… — Наклонившись к Хэнку, она прошептала: — Думаешь, Джордж их всех знает? Или это просто, как их называют, люди искусства?
— Зачем же приглашать незнакомцев в свой дом?
Аманда понимала, что на самом деле Хэнк хотел спросить: «Зачем приглашать незнакомых в этот дом?» Ей нравилось, что он немного сноб (что всегда так неожиданно в американце), и она понимала, о чем он. Этот дом был чересчур маленьким, чересчур обветшалым и располагался слишком далеко от Зоны 1,[18] что можно было легко понять по манере некоторых гостей одеваться, а также по удивлению, с которым они поглядывали на чрезвычайно неплоский экран отцовского телевизора.
Хэнк ушел в кухню, а к Аманде со второго этажа спустилась Клэр с Джеем-Пи на прицепе. Судя по виду матери, в нее только что ударило небольшой молнией.
— Она сюда въехала, — сказала Клэр.
Аманда не сразу сообразила, что это значит.
— Кто?
Клэр понизила голос до полушепота:
— Кумико.
— Разве?
— Ты что, не знала?
— Нет. А ты как поняла?
Клэр смущенно нахмурилась:
— Покопалась в его гардеробе.
— Ну, мам…
— Чуть не половина вещей — женские тряпки. Так что либо она въехала сюда жить, либо Джорджу придется рассказать нам о себе кое-что любопытное. — Клэр окинула взглядом тесную гостиную, забитую людьми, и они услышали голоса вновь прибывших в прихожей. — Где она вообще? Как она выглядит?
— У нее каштановые волосы… — начала было Аманда, но не придумала, чем дополнить рассказ.
— Спасибо, родная, — сказала ее мать. — Ты значительно сузила мне поиски. Почти каждая женщина в этом доме подходит под твое описание.
Вечеринка быстро набирала обороты, и вскоре гости толпились в кухне и даже садике, несмотря на холодную ночь.
— Добро пожаловать! — повторял Джордж, разливая вино по бокалам, взятым напрокат. — Угощайтесь…
Женщина, которую прежде он никогда не встречал, пригвоздила его умоляюще-требовательным взглядом:
— Вы тоже не можете показать мне, где тут хозяин?
Джордж заморгал:
— Хозяин?
— Лично Джордж Дункан, — сказала она, отхлебнула вина и недовольно поморщилась. — Я приехала издалека специально, чтобы поговорить с ним о его выдающемся творчестве, а вместо этого торчу посреди огорода на морозе в каком-то… — она снова состроила недовольную мину, — в каком-то пригороде!
— Ну что ж, — ответил Джордж. — Я пошлю его к вам, как только увижу.
— Ну, то есть, — продолжала женщина, указывая сигаретой на его хлипкий шлакобетонный гараж, — он что, какой-нибудь комедиант? Или вы думаете, будто все это место — часть его искусства? — Вдруг оживившись, она повернулась к нему: — Вот, как у Рэйчел Уайтред![19] Только вместо пустого пространства дома — сам дом как таковой…
— Да нет, — сказал Джордж. — Я думаю, он просто здесь живет.
Женщина фыркнула. И, повернувшись к мужчине, которого Джордж также никогда до сих пор не встречал, спросила:
— Вы тоже считаете, что он здесь живет?
— Не смешите меня, — сказал мужчина. — Когда же, интересно, вынесут новые таблички?
Кто-то взял Джорджа за локоть. Он обернулся. Кумико.
— Дом забит до отказа.
— Да что ты? — Он поднял руку, чтобы взглянуть на часы, и нечаянно расплескал вино из бутылки вокруг себя. Мужчины и женщины, чьих имен он не знал, отскочили с возмущенными криками. — Еще только восемь часов…
— Кто все эти люди? — прошептала Кумико.
Если бы он знал. Он вовсе не рассчитывал, что все обернется именно так, он приглашал только друзей, родню да еще несколько человек из этого нового мира, в котором они с Кумико вдруг оказались — арт-дилеров, не устававших твердить, как тонко они чувствуют души Джорджа и Кумико через их таблички, — и все они должны были поместиться в его пускай небольшой, но уютной гостиной.
Он планировал скромную, совсем небольшую вечеринку.
А вовсе не такую.
— Видишь ли, парень, который купил самую первую табличку, спрашивал, можно ли прийти с другом, и, видимо, это разрослось как снежный ком…
Кумико с тревогой оглянулась на окружавшую их толпу, и даже сейчас она оставалась деликатной и мягкой.
— У нас не хватит мини-сосисок.
— Эти люди не похожи на любителей мини-сосисок…
— Джордж? — услышал он голос Рэйчел, которая выползла из-за его плеча, как отравляющий газ.
Джордж напрягся — так сильно, что это наверняка заметила Кумико. Он специально вышел в сад, чтобы держаться как можно дальше от Рэйчел и не оставлять при этом гостей. Свет из кухонного окна отразился в ее глазах, и они на секунду вспыхнули зеленым пламенем. Взгляд дьявола на фотографии, почему-то подумал Джордж.
— Так вы, должно быть, Кумико? — спросила Рэйчел.
— Да, — кивнула Кумико. — И никем другим я быть не могу.
Джордж вдруг понял, что впервые слышит, как она говорит с кем-то без своего обычного дружелюбия. У него засосало под ложечкой — не в последнюю очередь из-за ощущения, что во всем виноват только он сам.
Он подлил вина в свой бокал и осушил его одним махом.
— Не то чтобы они такие уж замечательные… — старательно проговорил Мехмет, пытаясь скрыть, что уже порядком пьян. — Понимаете, о чем я?
— Я видел их только на фотографиях, — ответил Хэнк, мастерски сооружая для Клэр порцию гимлета, — но, на мой взгляд, они весьма хороши.
— Ну ладно, я соврал… Конечно, они гениальны. А вы можете смешать мне такой же?
— Могу, но сдается мне, сегодня ты уже не очень твердо стоишь на ногах.
Хэнк терпеливо подождал, пока мужчина, застывший перед распахнутым холодильником, не заметит его и с извинением не отодвинется. Это была одна из особенностей этой страны, которая ему нравилась: внимательность. Люди здесь извинялись, если ты наступил им на ногу. Хотя он не исключал, что с ним они так вели себя чаще всего из-за его внешности. Хэнк достал бутылку белого вина и, задрав одну бровь, изучил наклейку.
— Ну, что делать! — вздохнул он наконец и все-таки потянулся за штопором.
— Да я вообще не должен здесь быть, — сказал Мехмет. — Из-за этого я пропускаю классную вечеринку.
Хэнк махнул штопором в сторону гостей, на удивление тесно набившихся в кухню.
— Многие назвали бы и эту неплохой вечеринкой.
— Джордж сказал, что я должен прийти обязательно, потому что именно я открыл дверь, когда она впервые пришла к нему в студию. — Мехмет посмотрел на него с хитрецой: — Так что, похоже, сегодня нам всем объявят кое-что важное…
— Вот как? — отозвался Хэнк без особого интереса, наливая себе чудовищного Pinot Grigio.
Ему было почти все равно. Джордж был неплохим парнем, но до сих пор круг его настоящих друзей — если не считать таковыми всех этих арт-дилеров и богатых бездельников, осаждающих теперь этот домишко в Бромли, — ограничивался парой-тройкой женщин да вот этим пьяненьким геем. Джордж не был джентльменом до корней волос, а Хэнк, хотя и не считал себя таким уж патриотом, чтобы носить ковбойские шляпы, все-таки был родом из Техаса. С другой стороны, старушке Клэр все еще нравился Джордж, и, если эти слухи верны, Хэнк будет просто счастлив сообщить их ей с пылу с жару. Это повеселит ее, а у него, старого дуралея, победно затрепещет сердце, когда это случится.
— Они теперь живут вместе, — сказал Хэнк, заткнул вино пробкой и вновь отпугнул того же мужчину от холодильника. — Или что-то вроде этого.
— Вы чувствуете? — сказал Мехмет. — Как будто надвигается что-то большое…
— Думаю, в твоем случае это похмелье.
— Да ладно вам! Я что, похож на пьяную натуралку в гей-баре?
— Даже не догадываюсь, что ты хочешь этим сказать.
— Что-то на горизонте. Что-то, к чему все вот это… — Мехмет передразнил жест Хэнка со штопором, указав на толпу гостей, — постепенно движется. Что-то большое. Прекрасное и, я не знаю, ужасное… — Он оперся о барную стойку. — Помяните мое слово.
— Непременно помяну. — Хэнк подхватил напитки и направился в гостиную.
— Эй, погодите-ка! — окликнул его Мехмет.
— Что?
— Аманда попросила вас пообщаться со мной, потому что я турок?
Хэнк задумался, потом сказал:
— Скорей она просто намекнула.
— Вот вы где! — воскликнула Аманда, заглянув в спальню Джорджа.
Кумико ела руками нечто похожее на рис из большого блюдца.
