Сергей Иванов - Остров Невезения
Однажды Сергей снова напомнил мне о русских ребятах и настоял на встрече с ними, о чём он уже и договорился. Уж больно ему хотелось, чтобы я поговорил с ними.
Встречу назначили на выходной день в субботу, в центре города неподалёку от центрального отделения Барклиз банка, которое мы посещали каждую субботу, чтобы обналичить фабричные чеки.
День выдался солнечным, в конце февраля всё чаще проявлялись весенние признаки. Мы сидели с Сергеем на уличной скамейке, подставившись яркому, но едва греющему, солнцу и пили холодное бутылочное пиво. В общем-то, мы чувствовали себя в этот выходной, солнечный день вполне благополучно. Солидарны мы с ним были в бытовом противостоянии пятерым курящим соседям, которые игнорировали нас двоих — некурящих. А также разделяли озабоченность нашим украинским гражданством и неустойчивым положением на этом острове. Надо признать, что при всей его сумбурности, он настойчиво доставал меня и подталкивал к действиям, которые, по его мнению, я просто был обязан предпринять, используя свой запас слов. До этого я не обращал внимания на его призывы по простой причине отсутствия у меня средств. Теперь же, меня сдерживала хотя и примитивная, низкооплачиваемая, но стабильная фабричная занятость, бросать которую, эксперимента ради, было бы глупо.
Фактически, суббота — это единственный день, когда мы имели время заняться чем-то иным.
Сергей указал мне на двух рослых парней среднего возраста, которые шагали по направлению к нам. Один из них выглядел интеллигентнее и располагал к контакту. У меня к ним не было никаких вопросов, но я не исключал, что таковые могут возникнуть в процессе беседы.
Мы обменялись приветствиями и познакомились. Того, что в очках, звали Сашей, другой сразу показался мне случайно присутствующим и не проявляющим к нам никакого интереса. Его имя я тут же забыл. Мне не пришлось сушить голову над вопросом, чего мы от них хотели. Как я понял, Сергей уже достаточно нагрузил их вопросами, и Саша сразу перешёл к теме нашей встречи.
— Короче парни, мне сегодня ночью предстоит работать, хотелось бы ещё поспать, поэтому, я быстренько поделюсь с вами тем, что знаю, и разбегаемся.
— Очень хорошо, — отреагировал я, лишь бы что-то ответить.
— Насколько я знаю, вы сейчас паритесь на упаковке бананов за мизерную зарплату, и арендуете за свои кровные койко-места… Я в этой стране уже почти два года, и весь этот мазохизм прошёл, поэтому советую вам не тратить время и силы. Сдавайтесь миграционным властям как политбеженцы, обращайтесь за предоставлением социала и берите от них всё, что дают. Это, как минимум, вполне приемлемое бесплатное жильё, пособие на продукты и бесплатное медицинское обслуживание, элементарное образование, если пожелаете.
— Погоди, что значит «сдавайтесь»? Кто и куда нас примет? Разве им не проще просто депортировать нас, как визитёров, нарушивших визовый режим? — вставил я свой вопрос.
— Не бойтесь, это уже проверенный путь. Сначала, обращаетесь к адвокату, подобные услуги оплачиваются государством, поэтому адвокатские конторы охотно берутся за подобные дела. С бумагами, оформленными адвокатом, направляетесь в миграционный центр в Лондоне, Восточный Кройдон. Там проходите формальную процедуру регистрации, после чего, вам выдают документ, подтверждающий факт вашего обращения за предоставлением вам политического убежища и то, что ваше дело находится в процессе рассмотрения. Всё время ожидания, пока решается ваш вопрос, вы находитесь в стране совершенно легально и имеете право на социальную поддержку. Конечно, если вам нравится заниматься этим славянским самобичеванием, то продолжайте на здоровье, это уж ваше личное горе.
— Скажи-ка, а, обращаясь за предоставлением убежища, разве не потребуются документы, свидетельствующие о преследованиях на родине и тому подобные истории? И как объяснить, что, приехав сюда на учёбу, после полуторамесячного пребывания, я, вдруг, вздумал попросить полит убежище?
— Документы, истории, легенды, всё это понадобится, когда вас пригласят в миграционный суд на рассмотрение вашего дела, а это будет нескоро, таких заявок у них сотни тысяч. А для обращения и регистрации прошения — достаточно твоего заявления, оформленного адвокатом.
— А гражданство имеет значение?
— Вообще-то да, этот момент при обращении может повлиять на сроки рассмотрения. А какие у вас паспорта?
— Украинские.
— Это хреновенько. Я бы даже сказал — хуже нет! Насколько я слышал, последнее время дела украинцев, сдавшихся без убедительной легенды о преследовании, стараются по-скорому рассмотреть, отказать и отправить домой. Формально считается, что в Украине никому ничего не угрожает. Я бы на вашем месте назвался белорусом, так многие украинцы и русские делают, потому как, Белоруссия у них числится, как страна неблагополучная и просителям дают хоть какое-то время пересидеть здесь.
А вообще-то, в этом хозяйстве полный бардак, всё зависит от того, на какую полку дело ляжет. Это — лотерея! Я знаю здесь массу албанцев и прочих черножопых, которые с интервалом во времени успешно сдавались под разными именами в различных центрах. И теперь они имеют по несколько бесплатных социальных комнат, которые сдают в рент, и получают в разных местах еженедельные пособия. И так живут на британской социальной кормушке годами! А другой — сегодня сдался, и через неделю его уже вызывают на рассмотрение дела. Выслушали его избитую историю без каких-либо документальных подтверждений, единогласно отказали в предоставлении убежища, и депортировали. Это уж кому как повезёт. Но обычно, от шести до восемнадцати месяцев народ имеет социал и никто их не беспокоит.
— Хорошо. Но если отказаться от применения украинского паспорта и назваться гонимым белорусом, тогда, как же быть с документом, устанавливающим личность?
— А никак. В таких случаях говорят, что сбежал из страны, как смог. Привезли в грузовом автомобиле, никаких документов при себе не имел…
— И этого бреда достаточно?
— Для чиновников, принимающих и оформляющих заявки, ваши истории — до задницы. Их дело — принимать и оформлять заявления. А слушать ваши легенды и принимать решение — правда это, или чушь, будут уже другие чиновники. Ваш адвокат ответит вам на все эти вопросы более точно.
— А что ты можешь подсказать относительно адвокатов?
— Да вы можете прямо сейчас зайти в любую адвокатскую контору с этим вопросом, и они возьмутся за ваше безнадёжное дело. Вы говорите на их языке?
— Немного говорю.
— Так давайте сейчас и попробуем, — очень охотно пригласил нас Саша, к чему я был вовсе не готов.
Он повёл нас на соседнюю улицу, на которой были сплошь какие-то офисы. В субботний день большинство из них оказались закрыты, однако, одна контора работала. Саша уверенно заявил, что это именно то, что нам нужно, хотя вывеска обозначала Solicitors.[17]
Я не совсем понял кто это, так как знал слово Lawyers. Но мы уже вошли в офис, и секретарь приветливо поинтересовалась, чем может нам помочь.
— Мы хотели бы побеседовать с кем-нибудь по миграционному вопросу, — ответил я.
— Вам назначали встречу?
— Нет.
— Сегодня нет никого, кто мог бы уделить вам внимание по такому вопросу. Если хотите, оставьте свой телефон, и мы организуем вам встречу среди недели.
— Спасибо, возможно, мы обратимся к вам в другой день.
Мы вышли на улицу.
— Сегодня нет нужного кадра, предлагают записаться и зайти среди недели, — ответил я на вопросительные взгляды.
— Так ты нормально базаришь с ними! — оценил Саша, — чё мне вас учить, я вам всё рассказал, а дальше вы и сами всё легко проделаете. Хотите, я дам вам мобильный телефон секретарши адвокатской конторы в Лондоне? Она сама из Украины, я в этой конторе оформлялся, ей можете всё рассказать. Она должна знать, как сейчас лучше сдаться.
Мы согласились с ним и расстались, озадаченные и переполненные вопросами и сомнением, с телефоном некой Людмилы.
Домой возвращались пешком, нам было о чём поговорить. Сергей теперь, каждые пять минут, призывал меня звонить этой Людмиле. Я отмалчивался. Вся эта затея выглядела нереально. А сложившиеся отношения с Крисом и фабрикой были понятны и предсказуемы, хотя и примитивны. Бытовые условия можно наладить. Призывы и аргументы Саши звучали убедительно и заманчиво, но не совсем по душе. Это напоминало мне бесплатный сыр, который бывает только в капканах. Я не мог ответить ничего конкретного Сергею, ибо нуждался во времени, чтобы переварить всё это.
Выйдя из центральной части города, мы шагали через торговые кварталы пакистанского Лютона, эта часть города мне нравилась всё меньше.
Дома я оказался свидетелем активных переговоров, которые вёл по телефону Аркадий. Из всего продемонстрированного им, было очевидно его намерение выехать куда-то в северном направлении в целях трудоустройства в каких-то цветочных хозяйствах, где, якобы, зарабатывают баснословные деньги. Переговоры-приготовления велись в паре с моим земляком, остальные лишь пассивно интересовались. У меня это не вызывало никакого интереса, и я искренне желал Аркадию и его возможным компаньонам скорейшего и благополучного трудоустройства на новом, более перспективном месте. Я же, имел о чём своём подумать.
