Дэвид Митчелл - Лужок Черного Лебедя
— Не надейтесь особенно.
— О, я не буду возлагать все мои надежды. Это было бы необдуманно. Но жизнь порою нас удивляет. Я еще молод, но это знаю твердо.
Дойдя до двери, Кейт оглянулась.
У Хьюго на лице уже читалось уверенное: «Вот видишь?»
Кейт сердито вышла.
— Какая… аппетитная.
В этот миг Хьюго был похож на дядю Брайана.
* * *Я заплатил мистеру Ридду за кофе.
— Да неужто это у вас настоящий засахаренный имбирь вон в той банке, на верхней полке? — спросил Хьюго.
— Он самый, Блю, — мистер Ридд зовет всех ребят «Блю», чтобы не запоминать имена. Он высморкался — нос у него как у Панча. — Матушка миссис Юэн его любила, так что я для нее заказывал. Она отошла в лучший мир, и у меня осталась едва начатая банка.
— Замечательно. Моя тетя Друцилла, к которой мы сейчас едем, просто обожает засахаренный имбирь. Простите, что я вас опять гоняю по лестнице, но…
— Нет проблем, Блю, — мистер Ридд сунул носовой платок в карман, — никаких проблем!
Он перетащил стремянку в нужное место, забрался на нее и потянулся за широкогорлой банкой.
Хьюго оглянулся, проверяя, нет ли кого еще в лавке.
Он ужом скользнул вперед, через прилавок, протянул руку между перекладинами лестницы, в шести дюймах от туфель мистера Ридда, схватил пачку сигарет «Лэмберт и Батлер» и так же ловко скользнул назад.
Я произнес одними губами: «Что ты делаешь?!»
Хьюго сунул сигареты в карман штанов.
Мистер Ридд оглянулся на нас с высоты и тряхнул банкой.
— Тебе эту надо, Блю?
— Да, мистер Ридд, именно эту мне и надо, — ответил Хьюго.
— Отлично, отлично.
Я чуть не обделался.
И тут, пока мистер Ридд спускался по лестнице, Хьюго схватил с подставки два шоколадных яйца «Кэдбери» с кремовой начинкой и уронил в карман моего пальто. Если бы я начал сопротивляться или попытался положить их на место, мистер Ридд непременно увидел бы. И в довершение всего, в долю секунды между моментом, когда мистер Ридд коснулся ногами пола, и моментом, когда он повернулся к нам, Хьюго схватил пакетик ментолового драже от кашля «Друг рыбака» и сунул вслед за шоколадными яйцами. Пакетик зашуршал. Мистер Ридд смахнул пыль с банки.
— Сколько тебе, Блю? Четверть фунта хватит?
— Четверть фунта — отлично, мистер Ридд.
* * *— Почему ты… — Висельник перехватил «спер», потом «свистнул», — украл курево?
— «Курево» курят плебеи. Я курю сигареты. И я не краду. Крадут плебеи. Я — освобождаю.
— Тогда почему ты освободил, — теперь я не мог выговорить «сигареты».
— Я тебя внимательно слушаю, — подбодрил меня Хьюго.
— «Лэмберт и Батлер».
— Если ты хотел спросить, почему я освободил сигареты, ответ будет такой: потому что курение — простое удовольствие без каких-либо осложнений, если не считать рака легких и болезней сердца. Но я надеюсь умереть раньше от чего-нибудь другого. Если же ты хотел спросить, почему я выбрал именно «Лэмберт и Батлер», то я выбрал их, потому что даже под страхом смерти не стану курить ничего другого, за исключением «Пассин клауд». Но «Пассин клауд» этот старый бомж у себя в лавчонке наверняка не держит.
Я все еще не понимал.
— У тебя что, нет денег на сигареты?
Его это рассмешило.
— Я что, похож на человека, у которого нет денег на сигареты?
— Но зачем тогда рисковать?
— О, освобожденная сигарета намного слаще.
Теперь я знал, что чувствовала тетя Алиса тогда в гараже.
— Но зачем ты взял шоколадные яйца и «Друг рыбака»?
— «Друг рыбака» — моя защита от табачного запаха изо рта. А шоколадные яйца — защита от тебя.
— Защита от меня?
— Ты меня не заложишь, если у тебя самого в кармане освобожденный товар.
Мимо, изрыгая ядовитые пары, поползла автоцистерна с бензином.
— Я же не заложил тебя сегодня, когда ты довел Найджела до слез.
— Довел Найджела до слез? Кто это довел Найджела до слез?
Тут я обратил внимание на дом Кейт Элфрик — точнее, на серебристый «MG», стоящий в боковом проулке. Какой-то парень, который совершенно точно не был Джулией, открыл парадную дверь для Кейт, идущей к дому по дорожке с бутылкой в руках. В окне второго этажа пошевелилась занавеска.
— Эй, гляди…
— Идем! — Хьюго ринулся в открывшийся просвет между машинами. — Что «эй, гляди»?
Мы рванули через дорогу, к тропе, которая ведет к озеру в лесах.
— Ничего.
* * *— Да нет же, ты ее держишь, как голливудский фашист. Расслабься! Держи ее как авторучку. Вот. Теперь — да будет свет…
Хьюго полез в карман куртки.
— Конечно, если хочешь впечатлить клевую телку, спички не годятся. Нужна зажигалка. Но зажигалки выдают человека с головой, будучи откопаны у него в кармане чересчур любопытными найджелами. Так что для сегодняшнего урока придется обойтись спичками.
Озеро нервно рябило волночками и противоволночками.
— Я не видел, как ты и их освободил у мистера Ридда.
— Нет, я их взял в пабе, у того неформала, который обозвал меня «приятелем».
— Ты обокрал Гранта Бэрча?!
— Не надо так ужасаться. Грант Бэрч меня в жизни не заподозрит. Я же отказался от его вшивой папироски. Еще одно идеальное преступление.
Хьюго зажег спичку, прикрыл ее ладонью и склонился ко мне.
Внезапный порыв ветра выхватил у меня сигарету. Она провалилась в щель скамейки.
— О черт, — сказал я, нагибаясь за сигаретой. — Сорьки.
— Возьми другую и не говори «сорьки». Мне все равно придется принести весь лишний табак в жертву местной природе. — Он протянул мне пачку сигарет. — Мудрый дилер никогда не рискует, что при нем найдут товар.
Я посмотрел на протянутую пачку.
— Хьюго, я тебе очень благодарен, что ты, ну, предлагаешь меня научить и все такое, но, если честно, я не уверен, что…
— Джейс! — Хьюго сделал карикатурно-изумленное лицо. — Неужели ты хочешь сейчас пойти на попятный? Я думал, мы решили избавить тебя от позорной девственности в этом плане?
— Да… но… может быть… не сегодня.
— «Не сегодня», значит?
Я кивнул, боясь, что он обидится.
— Решать тебе, Джейс, — Хьюго состроил нежнейшее лицо. — То есть мы же с тобой друзья, верно? Я ни в коем случае не собираюсь выкручивать тебе руки и заставлять делать что-то такое, что тебе не по нраву.
— Спасибо, — я был ему до смешного благодарен.
— Однако, — Хьюго зажег собственную сигарету, — я считаю своим долгом указать тебе на то, что речь идет не просто о выкуривании скромной канцерогенной палочки.
— О чем ты?
