София Ларич - Анталия от 300 у.е., или Все включено
– Мы всего на шесть приехали! – возмущенно восклицает туристка. – Саша, скажи! Мы же ходили в агентство вместе! И еще. В этом номере раздельные кровати. Мы не собираемся там жить. Пусть нам меняют номер сегодня.
Я сжимаю руку за спиной в кулак:
– Извините, вы позволите мне отлучиться на пять минут?
Не дожидаясь ответа, я покидаю ресепшен и иду через атриум в лобби-бар.
– Ты чего там застряла? – спрашивает Ильхам, едва я подхожу к столу.
Раздраженно отмахиваясь, я опускаюсь на стул:
– Блин, всего-то приехало пятнадцать человек, но и среди них должна попасться хоть одна дура!
– Кофе будешь?
– Нет, позже. Сейчас посижу минут пять, пусть с ней теперь ее мужик поговорит.
За приоткрытой дверью бара почти тут же раздаются голоса. Повернувшись на шум, я вижу, как светловолосая туристка вышагивает, поджав губы, с зажатым в руке телефоном, а следом за ней катит чемодан ее вспотевший супруг.
– Вот теперь я буду кофе, – говорю я, отворачиваясь от двери. – Как достали уже эти агентства! Чего только не наплетут, лишь бы продать!
– Ага. Бесплатные няни, японская кухня… – Молчавший до этого момента Бебек широко зевает и вытягивает вперед напряженные руки. – Чем они в инфотурах занимаются? Им же все показывают, рассказывают, блин.
– Тем же, чем и туристы, – усмехается Ильхам. – Пьют, загорают и трахаются.
– Ага, а потом дома разбирают фотографии и не могут вспомнить, где какой отель и что им про него рассказывали, – продолжаю я его мысль. – Ну что, Ильхам, получилось машину взять?
Он протягивает мне ключ и замирает с вытянутой рукой, глядя на дверь за моей спиной. Я оборачиваюсь.
В лобби-бар входит турист в мокрых плавках, его плечи прикрыты пляжным полотенцем. Завидев нас, он хлопает в ладоши, потирает их и, подойдя к столу, плюхается мокрым задом на обтянутое бежевой тканью кресло.
– Вот вы где! – восклицает он. – Второй день вас ищу. Мы вчера проспали рафтинг.
– Да, я звонила вам утром в номер, но безуспешно, – говорю я и скашиваю глаза на мокрое пятно, расплывающееся под туристом.
– Ага! Спали как убитые. Ну, так я за деньгами к вам. Обратно получить, раз мы не съездили.
– А вы принесите, пожалуйста, билет. Мы свяжемся с офисом и узнаем, но обычно деньги в таких случаях не возвращают.
– Это еще почему?
Я пожимаю плечами:
– Мы переводим деньги экскурсионной компании заранее.
– Понятно, зарабатываете. А в другой день поехать можно?
– Да, можно. Суббота вас устроит? Завтра?
– Давай так. А если мы завтра проспим, где вас искать-то? – Мужчина смеется, потряхивая головой.
– Здесь же, в лобби-баре. Если мы не в аэропорту и не на экскурсии, то мы здесь.
– Ага. Только я вас тут что-то не видел раньше. Слушайте, а чего в вашей Турции еда такая дерьмовая?
– Какая? – морщусь я.
– Дерьмовая! Что, слова такого не знаешь? Сосиски какие-то бумажные, на завтрак вообще нечего есть. А рыба на ужине размером с мой мизинец. – Он кладет на край стола пухлый мизинец и смотрит на него. – Сколько ж мне ее надо, чтобы наесться?
Я молчу, не желая продолжать разговор: турист пьян. Бебек встает и направляется к бару. Ильхам берет разговор на себя:
– Скажите, пожалуйста, вашу фамилию, чтобы мы перенесли экскурсию.
– Котов я. А у тебя как? Турок, да?
Ильхам кивает, записывая фамилию в блок нот.
Я отодвигаю стул и, встав, говорю Ильхаму:
– Ben gidiyorum, tamam mı? Üç saat icinde geri dönecegim. Görüşürü…[15]
– Чего-чего? Меня обсуждаете, да? – Турист наклоняется к столу, и до моего носа доносится кислый табачно-пивной дух.
Я выхожу из бара. За моей спиной звучит громкий голос мужчины:
– Чего она сказала-то? Что, тоже турчанка?
* * *Оксана скинула платье на пол и встала перед шкафом, раздумывая, что надеть.
– Вадим, пойдем погуляем по поселку, – предложила она, придирчиво оглядывая одеж ду. – Что-то мне надоело в отеле.
Они только что вернулись в номер, позавтракав в переполненном ресторане, и Вадим сразу устроился на кровати с пультом в руке.
– Давай полежим чуток. Иди ко мне. – Ва дим поправил под головой подушку и похло пал ладонью по бледно-зеленому покрыва лу. – Иди, кошка.
Оксана нехотя забралась на кровать, но не легла, а села рядом с мужем, обхватив колени руками и повернув голову к телевизору.
– Ну, сюда, ближе. Приподнявшись, Вадим обхватил ее талию крепкой рукой, покрытой рыжеватыми волосками, и потянул к себе:
– Покажи мне, как ты загорела.
Неспособная сопротивляться силе этой руки, Оксана откинулась на спину и сплела ноги. На ее живот тут же легла тяжелая ладонь мужа, а в ухе стало жарко и влажно от его участившегося дыхания. Она напряглась и закрыла глаза, надеясь скрыть за веками свое раздражение и нежелание. Сценарий Оксана знала наизусть – сейчас он погладит напряженными пальцами ее живот, а потом поведет руку вниз, к лобку, пока еще прикрытому трусами, и войдет ребром ладони в плотно сжатые бедра. Он разожмет затем ее бедра – не поглаживаниями, но с усилием, – перевалится на нее всем своим весом и, уткнувшись губами в ее шею, начнет монотонные толчки, которые давно уже не доставляют ей никакого удовольствия, если вообще когда-то доставляли. Минуты через три она прервет толчки искусственным судорожным вздохом – опыт показал, что именно такой способ выражения ею удовольствия заставляет его исторгнуться быстрее, – и он с мягким рыком отвалится от ее тела.
Телефон зазвонил в ту минуту, когда Вадим обрабатывал ее бедра, ведя ладонь от коленей до кружевного плетения, облегающего ее ягодицы. Остановив руку на середине маршрута, он оттолкнулся от нее и посмотрел на телефон, жужжащий виброзвонком на прикроватной тумбочке. Прервав этот звук раздраженным «алло», он вышел на балкон и грузно опустился на белый пластиковый стул. Оксана облегченно вздохнула и, легко спрыгнув с кровати, направилась в ванную, чтобы привести в порядок прическу и макияж. Пока муж разговаривал, она оделась, положила в сумку очки, телефон и фотоаппарат, потом, подумав, добавила косметичку и тюбик солнцезащитного крема для лица и терпеливо устроилась на краешке кровати, поглядывая то в телевизор, то на хмурящегося мужа. Наконец он закончил разговор и вернулся в комнату.
– Ты уже собралась, что ли? – угрюмо спросил он, бросив телефон на кровать.
– Да. Пойдем Вадик, а? Прогуляемся.
– Ладно, – неохотно согласился он. – Переоденусь сейчас.
Когда они вышли из отеля, Вадим сразу повернул направо, к главной улице поселка, а Оксана замедлила шаг и прокричала ему вслед, останавливаясь:
– Вадик, подожди! Сфотографируй меня перед отелем. Смотри, какие розы!
Пока Вадим нацеливал фотоаппарат, она опустилась на ступеньки и приподняла кокет ливо на ладони едва раскрывшуюся розу.
– Вадик, а давай здесь фотографии напечатаем! Я в отеле много фотографировала, там всего пара кадров осталась. Дощелкаем и сдадим.
– Давай. Тогда и меня щелкни.
Запечатлев на пленку едва начавший оранжеветь апельсиновый сад, раскинувшийся перед отелем, они пошли по улице небыстрым шагом и вскоре достигли первых магазинов и кафе, где их сразу же атаковали расторопные торговцы.
– Кожа! Дубленки! Недорого! Заходи!
– Экскурсии! Недорого! Рафтинг! Яхта! Акваленд! Молодые люди, поехали с нами на экскурсию!
Внимание Вадима привлекли большие фотографии с рафтинга, пришпиленные к треноге, и он приостановился, разглядывая их. К нему тотчас подскочил невысокий молодой человек и застрекотал:
– Привет! На рафтинг хотите, да? Очень хо рошая экскурсия! Завтра как раз есть. Поедете?
Вадим повернулся к нему:
– Да нет. Я уже съездил. Смотрю просто.
– Ну, а другие экскурсии? Смотрите, вот здесь. Или машина? В Анталию съездить, в Кемер? – не унимался молодой человек.
– О, Вадик, правда! Давай съездим в Анталию! – воскликнула Оксана. – Сейчас, а?
– Можно. А какие машины у вас?
– Так, сейчас посмотрим. Вот «тойота» есть… и джип, «сузуки».
– «Тойота» сколько?
– Семьдесят долларов, дополнительная страховка – еще двадцать. И залог – семьдесят. Берете? Меня Заур зовут. А вас как?
Обойдя машину в поисках вмятин и царапин, Вадим подписал бумаги и вручил вертлявому парню купюры. Он сел в машину и, отодвинув сиденье, с улыбкой глянул на Оксану. Она уже ерзала нетерпеливо на пассажирском сиденье, нащупывая ремень у двери.
– Ой, классно как! Да, Вадик? Давай сейчас здесь пленку сдадим, а на обратном пути заберем фотографии? – предложила она.
– Угу. Смотри тогда, где остановиться, – ответил он, выезжая со стоянки.
* * *Выехав из Текирова на узкую змеистую трассу, загруженную к этому часу неповоротливыми грузовиками – камионами, я еду не быстро, обгоняя только совсем уж плетущихся водителей. В машине жарко: ветер, залетающий порывами в открытые окна, не охлаждает и не освежает, а лишь ерошит волосы. Прохладнее становится, только когда справа от дороги показывается внизу пронзительно-бирюзовое море, огромное, равнодушное к ежедневным взглядам тысяч туристов, без которых пейзаж побережья уже будет казаться голым.
