Бектас Ахметов - Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Шастри то ли нравится, что его ревнуют к Брыльски, то ли сам поверил, что с артисткой у него может что-то получиться.
Когда Марьяш наведалась в институт с жалобами на актрису, то Хаки и я не преминули заняться диверсионной работой.
– Ты за Нурханом в оба гляди, – предупредил я Марьяш, – Может
Барбара Брыльски с ним уже переписывается.
– Да,. да… – подхватил Хаки и напомнил. – Знаешь, полячки маленьких любят.
– Почему? – Марьяш обратилась в слух.
– Маленькие они порочные. Полячкам только порочных и подавай.
Муж и жена – одна сатана. Марьяш раздула ноздри точь в точь, как
Шастри и закричала:
– Маленьких любят! Порочных ей подавай! Развратница!
Будет людям счастье,
Счастье – на века!
С коммунистической бригадой,
Мы снова вместе – впереди!
Со знаменами предприятий-победителей социалистического соревнования на сцену театра Лермонтова выходили знатные люди
Советского района. Жаркен Каспакович привел меня с собой на слет передовиков.
"Сегодня мы не на параде, а к Коммунизму на пути…".
Поддатый Каспаков притопывал ногами в такт маршу коммунистических бригад. Без приглашения прошел на сцену поздороваться с секретарем
Советского райкома партии директор гостиницы "Алма-Ата".
Поздоровался и остался на сцене.
– Этот везде вперед лезет, – проворчал Каспаков, огляделся вокруг и сказал. – Пошли в буфет.
В буфете хлопнули по сто пятьдесят шампанского.
– Твой отец просит, чтобы я тебя в партию протолкнул, – икнул шампаневичем Жаркен Каспакович.- Я ему говорю, ваш сын годами не платит комсомольские взносы, на него жалуется Нуркин (секретарь комитета комсомола института), ни в какой общественной работе не участвует. Как такого толкать в партию?
Я недовольно напомнил.
– Нуркин не говорил вам, кто стенгазету оформляет?
– Ты это… брось. Подумаешь, нарисовал к празднику портрет
Ленина и все что ли?
– Нуркину нравится, как я рисую Ленина. Сам-то он, какую работу ведет? Поручения раздает и у знамени Победы фотографируется.
– Хватит! – парторг КазНИИ энергетики строго посмотрел на меня. -
В тебе много желчи. Ты знаешь об этом?
– Так точно.
– Что значит, так точно? У тебя нехорошая привычка подкалывать.
– Простите, я больше не буду.
В парткабинете поменяли стол, за которым проходят заседания партийного бюро института под рукодством Жаркена Каспаковича.
Событие может и малозаметное для партийного актива КазНИИ энергетики, но во всех смыслах достойное быть отмеченное на должном уровне.
Каспаков вызвал женщин из лаборатории. С ними на второй этаж спустился и Хаки. Врезанный с утра.
– Обмойте стол! – бросил клич секретарь парткома.
Хаки с комсомольским энтузиазмом поддержал Каспакова.
– Девки, ну-ка давай по рублю!
Ташенев слетал в магазин. Принес пол-литра "Русской", на закусь – кильку в томатном соусе. Хаки открывал пузырь, Каспаков смотрел на
Ташенева и пыжился.
Промедление с отходным маневром в сентябре 1941-го стоило войскам
Юго-Западного фронта под командованием генерал-полковника Кирпоноса гибели командующего, выходу танковых соединений генерала Гудериана на оперативный простор, сдачи врагу Киева.
– Хаким! – сказал Каспаков. – Когда пить перестанешь?
– А вы когда перестанете пить? – генерал Гудериан бросил в прорыв танковую дивизию СС "Тухлая голова".
– Что-о-о?! – опешил Жаркен. – Ты как со мной разговариваешь?
– Разговариваю так, как того вы заслуживаете, – передовые части танковой армады Гудериана охватывали сходящимися клиньями зазевавшиеся с отступлением войска Кирпоноса. – Имейте в виду: будете и дальше так пить, вместе в ЛТП ляжем.
"Майор в пыльной гимнастерке подошел к начальнику оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта.
– Товарищ полковник, что будем делать с пленными? Впереди у нас бои в окружении…
– Что, майор, возьмем грех на душу? – с хитрой улыбкой посмотрел на офицера полковник Баграмян и бросил короткое:
"Выполняйте!".
Х.ф. "На Киевском направлении". Производство киностудии имени
А. Довженко, 1969.
– Прекрати! – пресек воспитанника Казанского танкового училища парторг и принял единственно верное, в возникшей неразберихе с контролем и управлением подчиненных войск, решение. – Наливай!
– Хаким, ты забыл, как я тебе помог получить квартиру?
– Вы врете! – на плечах противника танки и мотоциклеты врага входили в предместья столицы Советской Украины. – Квартиру дал мне
Чокин, а позвонил ему дядя Жумабек.
Каспаков замолчал.
Квартиру Хаки получил в феврале. За два часа Шастри, Муля, Руфа,
Серик Касенов, Даулет и я перевезли вещи и отметили новоселье, чем бог послал.
К четырем часам дня все, кроме Руфы, были готовскими. После работы подтянулись Кэт, Таня Ушанова, Надя Копытова.
Последним с поздравлениями пришел Саян Ташенев.
Хаки сидел среди разбросанных по полу пустых бутылок и жмурился в блаженстве.
– Пятнадцать пузырей раздавили. – обрадовал брата генерал Гудериан.
Однажды в Америке
Оснований утверждать, что политическая жизнь меня более не увлекает, нет, но нет и прежнего, какое наблюдалось лет десять назад, волнения. Чтобы принимать события в стране и мире близко к сердцу нужны причины личные. Я поостыл и уже догадываюсь, что политика – дело молодых. За десять лет много чего произошло, и вполне возможно, подумывал я, события в стране и мире, если и достойны внимания, то не столь пристального, какое наблюдалось у меня много лет назад. Многое тогда я понимал буквально, но и время было другое, мне казалось, что мир стоит на пороге великих перемен.
Всколыхнуть интерес способно из ряда вон выходящее событие.
– Китаец спит?
– Спит.
– Пусть спит. Проснется – хуже будет.
Никто и не заметил, как куда-то подевалась разрядка. Все произошло быстро, от эпохи детанта остались рожки да ножки.
Сбывается предсказание Мао.
"Алеет Восток".
"Пользуясь положением маленькой страны, Вьетнам испытывает терпение Китайской Народной Республики…", – говорит китайское радио.
Китайцы вторглись во Вьетнам. Продвижение китайской армии приостановлено в приграничной провинции Лангшон. Советское правительство распространило заявление, в котором призывает китайцев
"остановиться, пока не поздно".
Что происходит сегодня? Мао нет, но дело его продолжается. Китай, нагоняя страх на Советы, уверенно делает заявку на мировое господство. СССР теряет инициативу.
В программе Би Би Си "Глядя из Лондона" выступает обозреватель
Анатолий Максимович Гольдберг:
"В своем заявлении Советское правительство призывает Китай остановиться, пока не поздно. Что означают слова "пока не поздно", в то время, когда идут ожесточенные бои в провинции Лангшон? Вне всякого сомнения, СССР впервые за много лет с времен Карибского кризиса сталкивается с необходимостью принять серьезное решение.
Способно ли стареющее Политбюро принять такое решение? На что в кризисные моменты истории в первую очередь должно опираться принятие поворотного в судьбе мира решения? Прежде всего, на моральный дух общества, общую атмосферу в стране…".
Коммунистические убеждения по боку, Советы требуют от Англии не продавать Китаю самолеты "Хэрриер". Война Вьетнама с Китаем вот-вот перерастет в войну СССР с КНР. В Иране свергнут Мохаммед Реза
Пехлеви, из эмиграции возвратился аятолла Хомейни.
Революция в Иране началась с поджогов кинотеатров, где показывали американские фильмы.
Центр событий на планете перемещается на Восток.
Чему быть, – того не миновать. Иначе, чего боишься, то и произойдет. Колдуэлл из апдайковсго "Кентавра" отвел человечеству на все про все 20 минут. Где в данный момент мы находимся?
Почему нас ждет срыв "репетиции оркестра"? Тогда я полагал, что из-за самоотстранения Европы.
Революция в Португалии не революция – эпизод, внесший путаницу.
Много глупостей насочинял я про Европу. Она утратила непосредственность, ни за что не отвечает, смирилась с превращением в стороннюю наблюдательницу. Музею под открытым небом не нужны перемены.
Легенда о Нарайяме
Тахави Ахтанов сдержал слово и взял отца к себе на работу заместителем директора по общим (читай, хозяйственным) вопросам и прикрепил за ним микроавтобус.
Шофера директора Книжной палаты зовут Шинали. Ему двадцать пять лет. Водитель Тахави Ахтанова маленький, незаметный. С ним мы несколько несколько раз – за чем, не помню, – куда-то ездили.
– Устал я от Тахави… – жаловался Шинали. – Машину до ночи не отпускает… То к бабам отвези, то ждешь его часами у ресторана…
– Ахтанов баб любит? – спросил я.
