Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)
- Не больно, – прошептала я, чтобы успокоить его.
Пылающий изумрудный взгляд встретился с моим.
- Я хочу убить его. Я почти сделал это, – добавил он загадочно.
Я нахмурилась. Выражение его лица заставило меня задрожать. Он снова поднял губку и с осторожной, болезненной мягкостью начал мыть мой бок, затем мою спину, а затем, встав на колени передо мной – мои ноги. Он сделал паузу, чтобы осмотреть мою разбитую коленку. Его губы сомкнулись на моем синяке прежде, чем он продолжил. Чуть наклонившись, я нежно начала касаться его волос, перебирая пальцами мокрые прядки. Он снова встал, и его пальцы очертили синяк на ребрах, куда Джек пнул меня ногой.
- Ох, детка, – застонал он, и его голос был полон тоски, а взгляд – холода и ярости.
- Со мной все о’кей, – прошептала я. Приподнявшись на носочках, я коснулась губами его губ, начиная поцелуй. Он неохотно ответил мне, но когда мой язык встретился с его, его тело отозвалось желанием.
- Нет, – прошептал он на моих губах и отступил. – Давай-ка сделаем тебя чистой.
Его взгляд стал серьезным. Черт… он именно это и имеет в виду. Я надула губы, и атмосфера между нами изменилась в одно мгновенье. Он улыбнулся и быстро поцеловал меня.
- Чистой, – подчеркнул он. – Не грязной.
- Мне нравится быть грязной.
- Мне тоже, миссис Грей. Но не сейчас, не здесь.
Он взял шампунь и прежде, чем я смогла переубедить его в обратном, начал мыть мои волосы.
-
На самом деле, я тоже люблю быть чистой. Я чувствовала себя отдохнувшей и окрепшей, и я не знала точно, было ли это из-за душа, моих выплаканных слез или моего решения прекратить расспрашивать Кристиана обо всем. Он укутал меня в большое полотенце, а маленькое обернул вокруг своих бедер, пока я аккуратно подсушивала свои волосы. У меня болела голова, но это была тупая постоянная боль, которая была более управляемой и, на самом деле, я даже её не замечала. У меня были обезболивающие средства от доктора Сай, но она попросила меня использовать их, только когда они были действительно необходимы.
Пока я сушила волосы, я думала о Виктории.
- Я все еще не понимаю, почему Виктория связалась с Джеком.
- А я – да, – мрачно пробормотал он.
Оу! Вот это новость. Я посмотрела на него, и тут же отвлеклась. Он сушил волосы полотенцем, его грудь и плечи были еще влажными от воды, и капельки блестели в свете галогенных ламп. Он замер и ухмыльнулся мне.
- Наслаждаешься видом?
- Как ты узнал? – спросила я, покраснев. Поймана за разглядыванием собственного мужа.
- Что ты наслаждаешься видом? – подразнил он.
- Нет, – мои щеки уже пылали. – Насчет Виктории.
- Детектив Кларк намекнул мне.
Я посмотрела на него своим скажи-мне-большевзглядом, и еще одно смутное воспоминание о том, когда я была без сознания, промелькнуло передо мной. Да… Кларк был в моей палате. Хотела бы я вспомнить, что он говорил.
- У Смита были записи. Записи на всех них, – сказал Кристиан.
Что? Я нахмурилась.
- Видеокассеты, как он трахал её. Трахал всех своих ПА.
О! Я в ужасе раскрыла рот.
- Именно. Материал для шантажа. Он любил грубость, – нахмурился Кристиан, и я увидела, как замешательство и последовавшее за ним отвращение промелькнули на его лице. Я покраснела. Ну, конечно же, Кристиан тоже любил быть грубым. Он побледнел, пока отвращение к Смиту трансформировалось в отвращение к самому себе.
- Не надо, – слова слетели с моего языка прежде, чем я успела их остановить. Он нахмурился еще сильнее.
- Не надо «что»? – он замер и посмотрел на меня со… страхом?
- Не думай, что ты такой же, как он.
Глаза Кристиана широко распахнулись, но он ничего не ответил… подтверждая то, что именно об этом он и подумал.
- Ты не такой, – мой голос был непреклонным.
- Мы сделаны из одного теста, – пробормотал он.
- Нет, это не так! – закричала я, хотя и понимала, почему он мог так думать.
Я вспомнила ту информацию, что Кристиан рассказывал в самолете на пути в Аспен: «Его отец погиб в драке в баре. Его мать упивалась до беспамятства. Он скитался по детским домам, когда был ребенком, постоянно попадая в неприятности – в основном, угоняя машины. Несовершеннолетний преступник».
- У вас обоих было проблемное детство, и вы оба родились в Детройте. Вот и все, Кристиан. – уперлась я руками в бока.
- Ана, твоя вера в меня, даже несмотря на последние события, трогает. Мы оба будем знать больше, когда Дженск приедет сюда, – таким образом, он не хотел продолжать развивать эту тему.
- Кристиан… – он остановил меня поцелуем, и я вспомнила обещание, данное самой себе, не вытягивать из него информацию.
- Хватит, – прошептал он. – И не дуйся, – добавил он. – Идем. Позволь мне высушить твои волосы.
Теперь разговор был точно окончен.
-
Я сидела между ног Кристиана в спортивных штанах и футболке, пока он сушил мои волосы.
- Итак, Кларк что-нибудь рассказал тебе еще, пока я была без сознания?
- Ничего, что бы я мог припомнить.
- Я слышала несколько твоих разговоров.
Расческа замерла в моих волосах.
- Правда? – спросил он невозмутимо.
- Да. Мой папа, твой отец, детектив Кларк… твоя мама.
- А Кейт?
- Кейт была там?
- Недолго, да. Она тоже зла на тебя.
Я развернулась .
- Прекрати этот бред «каждый зол на Беллу», о’кей?
