Дни в книжном Морисаки - Ягисава Сатоси

Глава 13

Мы встретились с госпожой Момоко в десять часов утра на станции Синдзюку.

Было пасмурно, но прогноз погоды обещал, что во второй половине дня должно быть солнечно. Я уходила в оплачиваемый отпуск, поэтому отбросила все мрачные мысли о прошлом вечере и вышла из дома.

Госпожа Момоко стояла у переполненного людьми южного входа на станцию, и по ее виду нельзя было сказать, что она собирается в путешествие. За спиной у нее висел рюкзак, который можно было принять за детский. Волосы завязаны в пучок, а из-под зеленой парки выглядывал черный трикотажный костюм. Она была невысокого роста, поэтому издалека могло показаться, что это какая-то девушка собралась на прогулку.

— Боже мой, совсем не выглядишь так, как будто сейчас отправишься в горы!

У госпожи Момоко даже брови подскочили от удивления, когда она оглядела меня. Я давно никуда не ездила, поэтому надела платье, которое недавно купила на распродаже.

— Но я в кроссовках, — возразила я. — А в сумке лежит одежда, которая больше подходит для гор.

— Не нужно так много вещей.

Я сконфузилась. Стало стыдно оттого, что я одна с нетерпением ждала этого дня. Заметив перемену в моем настроении, госпожа Момоко добавила:

— Ну, молодые всегда много одежды берут.

— С годами количество вещей уменьшается? — попыталась я контратаковать.

Но госпожа Момоко твердо ответила, что ей просто не нужны лишние заботы. И я с ней согласилась.

— Что ж, прошу позаботиться обо мне в ближайшие три дня, — торжественно произнесла госпожа Момоко и поклонилась.

— Взаимно. — Я поклонилась в ответ.

В Синдзюку мы сели на центральную линию, а на станции Татигава пересели на линию Омэ. Прошло примерно пять лет с моего приезда в Токио, но в этом направлении я ехала впервые. Электричка была практический пустая. Напротив нас сидел угрюмого вида старшеклассник, который, видимо, проспал и всю дорогу тряс ногой. Похоже, он ненавидел все вокруг. Как только госпожа Момоко села на свое место, то уставилась в окно, напевая себе под нос какую-то песенку. Я не спала до утра, потому что всю ночь думала о всяком, поэтому задремала.

Когда я проснулась спустя некоторое время, старшеклассника уже не было. Наверное, пошел в школу, продолжая всех ненавидеть. Я взглянула в окно и увидела, что тучи рассеялись, по небу разлилась синева. Жилых домов становилось все меньше, и горы на фоне рисовых полей постепенно приближались.

— Красиво! — протирая глаза, воскликнула я, на что госпожа Момоко заметила, что это только начало.

Мы вышли на небольшой станции Митакэ. Перед глазами возникла горная цепь, в центре которой возвышалась самая огромная, массивная и величественная гора, она казалась непоколебимой. Листья еще не начали краснеть, поэтому она была окутана густой зеленью. На ее вершине виднелся тот самый горный домик.

— Мы едва отъехали от города, а кажется, что он очень далеко, — пролепетала я, глядя на развернувшуюся перед нами картину. Я глубоко вдохнула свежий воздух. Поразительно, что рядом с городом сохранилось место с такой богатой природой.

— То, что мы называем городом, — это сплошные высотки, которыми все застроили всего за несколько десятков лет, — отозвалась госпожа Момоко, и я вспомнила короткий рассказ Куникиды Доппо «Мусасино». В эпоху Мэйдзи, когда жил Доппо, в Мусасино еще была нетронутая природа. У меня даже в глазах потемнело от осознания, как быстро летит время.

Дальше на такой же маленькой, как станция, остановке надо было сесть на автобус и по государственной трассе доехать до канатной дороги, что располагалась в центре горы.

На автобусной остановке уже сидели две туристические группы, которые, судя по всему, приехали с нами на одной электричке, и ждали автобус. Обе состояли из пожилых женщин и мужчин. Оставалось загадкой: по какой причине они решили собраться. Мы кивнули в знак приветствия и сели рядом, а самая старшая из группы с улыбкой поинтересовалась:

— О, у вас семейная поездка?

Госпожа Момоко с такой же улыбкой просто ответила:

— Да.

«Вовсе нет», — подумала я, но объяснять не очень-то хотелось, поэтому только кивнула.

Сев в автобус, они тут же заговорили с тремя учениками местной начальной школы. Похоже, мальчики привыкли к туристам, поэтому совершенно не испугались. Видимо, госпожа Момоко любила детей, так как с радостью общалась с ними.

— В каком классе учитесь? — спросила она.

— В первом! — одновременно бойко ответили дети.

Их дома располагались на горе, поэтому им каждый день приходится спускаться, чтобы ходить в школу.

— Нелегко вам, — посочувствовала я, но дети, привыкшие к такой реакции туристов, по-взрослому ответили:

— Ничего страшного.

— Сюда, сюда.

Когда мы приехали, дети проводили нас до канатной дороги. Они шли довольно быстро, поэтому, бредя в самом хвосте, я выдохлась, стараясь поспеть за ними. Госпожа Момоко обернулась и, глядя на меня, колко заметила:

— Такако, нам еще предстоит идти после канатной дороги, а ты уже устала.

Дети тоже рассмеялись:

— Да, сестренка, ты совсем плоха. Это потому что ты в городе выросла.

И госпожа Момоко посмеялась вместе с ними.

— Вообще-то я выросла в деревне на Кюсю! — попыталась защититься я, но меня никто не слушал: все шли вперед.

И почему госпожа Момоко такая энергичная? А ведь нас приняли за мать и дочь. Я всем сердцем пожалела, что не поехала налегке.

Когда мы наконец добрались до канатной дороги, госпожа Момоко купила зеленый чай в бутылке и со словами: «Вот, держи» — дала его мне. Поблагодарив ее, я жадно начала пить.

Наша кабина, подобно кораблю на волнах, плыла на самую вершину горы. Там мы попрощались с детьми и поплелись дальше. До конечной точки нам оставался почти километр, и сложно было поверить, что всего час назад мы стояли у подножия.

На узких тропинках то там, то здесь пестрели рекламные щиты или указатели на гостиницы. Наша находилась в самой глубине, поэтому, как беззаботно сказала госпожа Момоко, до нее оставалось идти еще минут сорок.

— Что?! — Я уже теряла терпение.

— Зато посмотри, какой вид! — И она тут же ущипнула меня за щеку.

Сплошные подъемы и бесконечные лестницы. Магазинчики и беседки один за другим, а потом сплошь жилые дома и домики для туристов. Спускающиеся сверху люди радостно здоровались с нами. Мы с госпожой Момоко каждый раз так же приветливо отвечали. Поразительно много было пожилых людей, но несколько раз мы встречали и молодые пары, и группы студентов. Я с облегчением вздохнула, когда увидела, что практически все молодые ребята оделись так же повседневно, как и я.

И вот показался наш домик. К тому моменту я почти выбилась из сил. Госпожа Момоко тоже как будто устала и, глубоко выдыхая и вытирая полотенцем пот со лба, приговаривала:

— Фух, пришли наконец.

Здание оказалось довольно старым — трехэтажное и деревянное, оно походило на жилой дом и гостиницу одновременно и было построено на обрыве. На широком дворе стояли тракторы, ржавые велосипеды, валялись какие-то бревна, создавая ощущение реальной жизни. Простой, если в хорошем смысле, нищенской — если в плохом. Но мне показалось, что есть что-то особенное в том, чтобы отдохнуть с госпожой Момоко в таком уютном месте, поэтому, осмотревшись, я решила, что тут будет хорошо.

— Простите! — открыв дверь в прихожую, крикнула госпожа Момоко. Из глубины коридора послышались быстрые шаги, и перед нами появилась молодая девушка в широких джинсах и явно великоватом ей свитере. На вид ей было лет двадцать.

— О, это вы, Момоко? — по-дружески, совсем не как с гостем, поздоровалась она, увидев тетю.

— Давно не виделись, Хару. Как дела? — ответила она ей.

— А кто с вами? Ваша дочь? У вас разве были дети?