Амадо Эрнандес - Хищные птицы
— Никогда мне не приходилось заниматься таким пустым делом, — сердито ворчал Мартин. — Ищешь, ищешь, а толку никакого.
— Нашел! — завопил вдруг Карьо. И когда товарищи обернулись к нему, он показал им пяток яиц игуаны.
Поужинав, друзья улеглись на плоских камнях. Высоко в небе стояла луна. Внезапный порыв ветра прогнал появившуюся на востоке небольшую тучку.
— Я уверен, что нам повезет, — нарушил молчание Мандо.
— А как мы будем делить? — спросил вдруг Карьо.
— Нас трое — Значит, на три части, — быстро решил Мартин. — Не так ли, начальник? — Он с сомнением поглядел на Мандо.
— В сундучке большое богатство, оно может осчастливить многих людей, в том числе и нас, — ответил Мандо. — О том, как нам распорядиться сокровищами, мы посоветуемся с Тата Матьясом.
— Это еще зачем? — возмутился Карьо.
— И правда, при чем тут старик? Зачем же делиться с другими? — запротестовал и Мартин. — Он ведь не будет нырять с нами.
— Если бы не Тата Матьяс, мы никогда бы и не, узнали о сокровищах. Он посвятил нас в их тайну, все продумал, вычертил схему…
— Ну, так и быть, выделим ему четвертую часть, — предложил Карьо.
— Дело не в том, как разделить сокровища, — назидательно проговорил Мандо, — а в том, как наиболее целесообразно распорядиться этим богатством…
— При чем тут целесообразность? Разделить, и дело с концом, — упорно стоял на своем Мартин.
— Сокровища Симоуна имеют свою историю и свое предназначение, — продолжал Мандо, — это не средство обогащения, это надежды народа, погребенные до поры до времени во чреве океана.
Но Мартин и Карьо не унимались.
— Если не будет честного дележа, — пригрозил Мартин, — на меня можешь не рассчитывать.
— На меня тоже, — поддержал его Карьо.
— Вы не будете разочарованы, — поспешил успокоить разгневанных товарищей Мандо. — Поверьте мне, что каждая из драгоценностей в этом железном ящике — целое состояние.
— Мне подай мою долю, — гнул свое Мартин.
— И мне тоже, — вторил ему Карьо.
— Ну что ж, хорошо. Если вы настаиваете, мы поделим все на равные части, — согласился Мандо, чтобы прекратить спор.
На следующий день Мандо наткнулся на полуразрушенные ступени каменной лестницы, которые когда-то вели в дом падре Флорентино. Но расселину по-прежнему отыскать не удалось, у самой кромки воды лежала огромная каменная глыба. Может быть, эту расселину тоже поглотила вода…
Друзья спилили несколько пальм, устроили шалаш и перетащили в него свое имущество. Он должен был служить им жильем на время поисков. Затем обсудили план дальнейших действий. Прежде всего нужно было промерить глубину предполагаемого участка поисков и опробовать снаряжение для подводного плавания. На это и ушел весь первый день. Обязанности были распределены следующим образом: Мандо и Карьо ныряют, а не умеющий плавать Мартин находится в лодке и с помощью канатов, привязанных одним концом к лодке, а другим к специальному поясу Мандо и Карьо, сигнализирует им о возможной опасности, а также не позволяет выходить за установленные границы поисков.
В целях конспирации было решено опускаться под воду только днем. В случае чего можно будет выдать себя за рыбаков. К тому же ночью у берега нередко появлялись стаи акул, а у них не было фонаря.
Маски и все оборудование, включая запас кислорода, оказались в полном порядке. В первый раз Мандо и Карьо пробыли под водой около часу. На пятиметровой глубине вокруг поросшего водорослями камня видимость была плохая. На следующий день погода выдалась ясная. Гладкая поверхность океана была подобна гигантской циновке. Хорошая погода как бы предвещала удачу. Мандо и Карьо облачились в водолазные костюмы. Мартин приладил им за спинами баллоны с кислородом, и они стали медленно погружаться в воду.
Впереди был Мандо с копьем в руке. За ним следовал Карьо, вооруженный ножом. Примерно через четверть часа веревка туго натянулась, и лодка закачалась. Не успел Мартин сообразить, в чем дело, как на поверхности появилось красное пятно и стало быстро увеличиваться. Вода вокруг лодки забурлила.
«Кровь», — быстро пронеслось в голове Мартина, и почти тотчас показался Мандо с Карьо на руках.
— Держи Карьо, — крикнул Мандо. И Мартин, приняв Карьо из рук Мандо, с трудом поднял его в лодку. Потом он изо всех сил налег на весла. Проворно втащив лодку на берег, они перенесли истекающего кровью товарища в шалаш. Здесь он вскоре умер, так и не придя в сознание.
Мандо рассказал Мартину о трагедии, разыгравшейся под водой. Как только они спустились на дно, мимо них прямо к Карьо устремилась непонятно откуда появившаяся акула. Мандо воткнул ей в брюхо копье, а Карьо полоснул ножом. Акула, однако, успела пропороть его плавником, но Карьо ничего не почувствовал. И только позже, когда раненая акула была уже далеко, Мандо увидел, как у Карьо подкосились ноги и он стал медленно клониться набок.
Похоронили Карьо в тот же день. Молча скорбели они над могилой товарища. Также молча вытащили на берег дохлую акулу и разрубили на части. Чудовище, убившее Карьо, должно было спасти их от голода.
Глава десятая
Весь следующий день Мандо и Мартин провели в грустных раздумьях.
Мандо скорбел о смерти Карьо — тот был искренним другом и храбрым партизаном. Физически здоровый, трудолюбивый, он отличался покладистым, сговорчивым характером, всегда готов был прийти на помощь, был чист и наивен, как большинство деревенских жителей. Мандо считал себя виновным в его гибели. Ведь это он, Мандо, затеял поиски сокровищ Симоуна.
Мандо всегда чутко прислушивался к советам Карьо и доверял ему значительно больше, чем Мартину. Хотя в характере Мартина было что-то от Карьо, он обладал способностью то ли разговорами, то ли своим поведением вселять сомнения в сердца товарищей. Он рассказывал, что неоднократно сидел в тюрьме. Но это не самое важное. Важно, как он ведет себя сейчас. Ведь, по его собственным словам, он и в партизаны-то подался, чтобы «спасти свою шкуру». Мартин, по мнению Мандо, был человеком храбрым, однако не особенно щепетильным в серьезных делах; целеустремленным, но вместе с тем абсолютно безответственным. Как известно, порой обстоятельства сводят людей очень разных, и бывают случаи, когда приходится иметь дело с непорядочным человеком. Как говорится, при оптовой закупке рыбы попадается и крупная и мелкая.
Когда погиб Карьо, Мартин, конечно, переживал утрату товарища, но не только потому, что тот был ему как-то особенно дорог, а потому, что предпочел бы увидеть мертвым Мандо. Карьо он считал себе ровней и по силе и по уму. Что же касается Мандо, то, будучи уверенным в своем физическом превосходстве, Мартин не мог не признавать умственного превосходства Мандо, хотя по части житейской смекалки и природной хитрости Мандо, возможно, ему и уступал.
Мандо всегда знал, что для Мартина пребывание в отряде является «вынужденной необходимостью», что он сделался партизаном случайно, относился с неприязнью к Мандо потому, что ощущал себя обезьяной из известной басни, на спине которой гордо восседал Мандо. Когда был жив Карьо, он как бы служил связующим звеном между ними. После его смерти оба сразу же остро ощутили эту утрату.
— Давай завтра поныряем, — робко предложил Мандо спустя два дня после гибели Карьо.
— У меня что-то нету желания: это слишком опасно, — ответил Мартин.
— Опасно только под водой, — отпарировал Мандо, — а ты ведь в лодке. Тебе-то чего бояться?
— Мне кажется, — не обращая внимания на замечание Мандо, продолжал Мартин, — что мы попусту теряем время.
— А я твердо верю в успех.
На этом разговор оборвался, и каждый погрузился в свои мысли.
После продолжительной паузы Мартин задумчиво проговорил:
— Нас теперь всего двое.
— Вот вдвоем нам и придется доделать то, что начинали втроем.
— Я хотел сказать, что теперь добычу будем делить только на двоих, — пояснил Мартин.
Мандо неопределенно кивнул.
На следующий день снова стояла хорошая погода, и снова прибрежные воды были совершенно пустынны, нигде не было видно ни одного паруса. Мандо облачился в водолазный костюм. Вдвоем они стащили с берега лодку на воду. Мартин пристегнул Мандо кислородные баллоны и, когда все было готово, отгреб, как и в тот первый злополучный день, к каменному мысу, где Мандо должен был спуститься под воду.
На сей раз, кроме копья, Мандо захватил с собой еще и нож. Едва коснувшись ногами песчаного дна, он быстро огляделся по сторонам. Мандо не испытывал страха, просто, действуя в одиночку, приходилось быть предельно осторожным.
Место, где Мандо проводил свои поиски, сплошь поросло водорослями и белыми кораллами. Мандо предположил, что выступающая над водой скала во времена Флорентино была вершиной того самого утеса, откуда он бросил сундучок с драгоценностями, но воды океана размыли ее и сгладили вершину. Он тщательно исследовал дно у основания скалы, раздвигая заросли копьем и срезая ножом кораллы. Пробыв с полчаса под водой, он дернул за веревку, и Мартин вытащил его. «Наверное, Мартин прав, — думал он, — слишком много прошло времени, может быть, полвека, а может, и целый век…»
![Михаил Горбунов - Белые птицы вдали [Роман, рассказы]](/uploads/posts/books/134681/134681.jpg)
