Дмитрий Григорьев - Господин Ветер
Через несколько метров они свернули и тут-же налетели на гаишника, энергично размахивающего жезлом.
— Вот сука. Я сейчас. — Водитель припарковал машину и подошел к менту. Их беседа продолжалась сначала на дороге, затем страж порядка повел толстяка к спрятанной в кустах гаишной шестерке и принялся показывать ему какие-то бумаги. Крис успел вылезти, прогуляться до кустов и теперь ждал на обочине. Галка продолжала спать на заднем сиденье.
— Ну что? — спросил Крис драйвера, хотя ответ был уже очевиден.
— Знак «СТОП». — Он развел руки в стороны.
— Но ты же стоял !!?
— Я стоял перед знаком, а он мне показал правило, по которому нужно стоять перед перекрестком, следующим за знаком. Да ну его в жопу. Не за это, так за что-нибудь другое содрал. Поехали.
— Они за все сдирают. — Крис продолжил тему недавнего анекдота. — Я слышал совершенно реальную историю про другой знак. «Остановка запрещена». Врезался, значит, гаишник на своей частной машине в припаркованную чужую. А хозяина той, в которую врезался на его гаишное счастье нет. Что делать? Бегом-бегом к начальнику за знаком, воткнул рядом. Получается виноват тот, кто припарковался.
— Да таких анекдотов до фига. Хочешь?
— Давай.
— Вот например. Жена гаишника привела к себе любовника. А тут муж возвращается. Любовник сразу под кровать. А муж видит, кто-то у жены есть, начал искать. Найду, говорит, убью. В чулан заглядывает, тут говорит, нет, в шкаф — и тут, говорит, нет, за занавеску, и тут, говорит, нет, под кровать — а любовник оттуда ему стольник протягивает, тот стольник хватает и в карман. И тут, говорит, нет.
Крис рассмеялся. Хотя он уже слышал этот анекдот, причем от похожего толстяка с похожей интонацией. «Дежа вю. Я словно проезжал здесь в прошлом году с этим драйвером, только трасса почему-то была на Украине».
Там и тогда вместо степей да пустынь вдоль дороги тянулись поля подсолнухов, красивых, отороченных гривой солнечных лучей, цветов, поля, полные огромных черных глаз, способных целый день не моргая смотреть на солнце. И неважно, что к осени солнечные ресницы становятся коричневыми, стебли сгибаются под тяжестью черных скорбных голов, смотрящих уже не в небо а на землю .
На этих воспоминаниях Крис неожиданно заснул. И проснулся на перекрестке.
— Приехали. — Водитель улыбался. — Мне на Актау, а вам прямо.
— Ух. Извините, заснул.
Сзади зашевелилась Галка.
— Нормальное дело, — сказал драйвер, — вон подружка твоя всю дорогу проспала.
— Спасибо.
Крис и Галка выбрались из машины одновременно.
Галка надела сандали и теперь стояла на перекрестке, раскачиваясь после сна.
— Тонкое стройное дерево на ветру, — сказал Крис, — это ты. А я рядом — камень. Так и останемся в памяти этой дороги.
— Где мы?
— На трассе. — Крис вытащил стопник и раскрыл его. — Вот, здесь.
— Где?
— Вот здесь, — Крис ткунл пальцем и зевнул, — а, ты все равно ничего в картах не понимаешь.
— На карте все так близко. — сказала Галка.
Через минуту они уже стояли на главной трасе и Крис размахивал рукой, пытаясь застопить очередную машину.
Но она была переполненной и не остановилась.
— ПЖО, — сказал Кристофер, — знаешь, что это такое?
— Знаю, знаю, — Галка улыбнулась.
Отступление шестое: О том, что такое пжо, а также о Чапаеве, Штирлице и Лао-цзы.О том, что такое ПЖО я уже писал в рассказе «Кристофер:лето»:
«…Это слово некогда придумал Фил. Ныне он не вылезает из своего дома дальше ларька с пивом или тещиного садоводства. ПЖО расшифровывается так: «Полна Жопа Огурцов». Это цитата из анекдота про Чапая. Не того, московского Чапая, а настоящего незабвенного и легендарного героя гражданской воины и одноименного фильма. Так вот…
Однажды Фурманов загадал Чапаеву загадку:
«Василий Иваныч, что такое два конца, два кольца, посередине винтик».
Думал Чапай, думал, наконец не выдержал:
«Не знаю».
«Ножницы это, Василий Иваныч, — отвечает Фурманов. — А хотите еще загадку?»
«Давай!»
«Дом без окон, без дверей, полна горница людей».
Смутился прославленный витязь:
«Не знаю» — говорит.
«Огурец это, Василий Иванович.»
«Ну, — думает Чапаев, — пойду Петьке загадаю, пусть поломает голову».
Нашел Петьку, говорит:
«Слушай Петька, какую загадку мне Фурманов загадал: Дом без окон без дверей, полна жопа огурцов»
«Вовсе и не смешно», — скажет кто-то, а кто-то и улыбнется, но ни тот ни другой не поймут, что в этой истории под видом загадки скрыт дзенский коан, а Петька не кто иной, как ученик Чапая, аскета-отшельника, пытающийся обрести природу Будды…»
Вообще, количество анекдотов порожденных фильмами «Чапаев» и «Семнадцать мгновений весны» неисчислимо, некоторые из них трансформировались в притчи, распространенные среди «народа» еще в начале восьмидесятых, где Чапаев, как и Штирлиц чаще всего представляется даосом, другом Лао-Цзы, или дзен-буддистом с неизменной шашкой, Фурманов –— непросветленным, туповатым учеником, а порой магом, Мюллер –— фигурой вообще непонятной, то конфуцианского, то даосского толка.
Отсюда взяли рост уже авторские телеги типа тех, что в романе Пелевина «Чапаев и Пустота» (эта книга, восхитившая меня, неоднократно издавалась, и каждый может легко ее найти) или притч мудреца Ра-Хари (они гуляют по интернету, но нигде еще не издавались).
Приведу некоторые из них:
Притча из собрания Печкина (калька довольно известной истории о дзенских мудрецах):
«Василий Иваныч, Петька и Фурманов сидят на берегу Урала и задумчиво курят траву. Плавно выдыхая дым, Василий Иванович с чувством говорит:
— Да…
— Да!.. — мечтательно произносит Петька.
— Да-да… — подтверждает Фурманов.
Впоследствии Василий Иваныч выговаривает Петьке:
— Фурманова больше пыхать не бери! Болтлив!»
Притчи Ра-Хари:
81. Однажды В.И.Чапаев встретил Лао-Цзы и разрубил его шашкой. На это Лао-Цзы отвечал: «Теперь есть два Лао-Цзы».
85. Спрашивает как-то Фурманов у Лао-Цзы: «Чего же ты, рожа китайская, всякую коноплю все время в дом таскаешь? Неудобно, все ж Мастер.» Улыбнулся Лао-Цзы, но не сразу, и сказал: «Лишь то, что приятно — истинно медитативно.»
92. Как-то пошел В.И. Чапаев к Лао-Цзы и часа три донимал его разговорами о смысле существования. Последний его вопрос был: «Ну так почему же, как я ни стараюсь — не медитируется? Что же главное для медитатора?» — «Главное — это возможность быть одному когда захочешь и сколько захочешь», — с улыбкой ответил Лао-Цзы.
142. Однажды В.И.Чапаев разрубил Лао-Цзы шашкой. Лао-Цзы повернулся и ушел в реку. «И про то, что в одну реку нельзя войти дважды врал…» — как эхо промелькнуло в голове Чапаева.
157. Некогда Лао-Цзы переоделся Мао-Цзе-Дуном и пришел в гости к В.И.Чапаеву. Тот давай его сразу разрубать шашкой. «Не верь глазам, лишь сердце видит», — с улыбкой сказал Лао-Цзы.
162. Как-то раз решил Фурманов сделать миллион долларов. Пришел он к Лао-Цзы и говорит: «Давай я построю тебе большой ашрам, сделаю рекламу, напишу о тебе книги и деньги будут наши. Тебе и делать ничего не надо будет, только сиди, улыбайся…» А Лао-Цзы сидел себе и улыбался и ничего не ответил.
163. Некогда Мао-Цзе-Дун переоделся в Лао-Цзы и стал всех учить Смыслу Всего. В.И.Чапаев проходя мимо разрубил его шашкой. Фарисеи, саддукеи и груплидеры закричали: «Как ты мог поднять руку на учителя?» — «Не знаю…» — с улыбкой ответил Чапаев.
165. Сидит как-то В.И.Чапаев под деревом Бодхи и точит свою шашку. Проходит мимо него Лао-Цзы и спрашивает: «Ты чего это шашку точишь?» — «Да вот собираю я завтра здесь семинар груплидеров, ну и решил, что лучше их уж всех сразу…» — «Ну а сам-то ты тогда кто?» — с улыбкой спросил Лао-Цзы. Подумал Чапаев и разрубил себя шашкой.
167. Однажды целая команда начинающих медитаторов пришла к Лао-Цзы и давай его спрашивать о Смысле Существования. Час спрашивает, два спрашивает, Лао-Цзы хотел уж В.И.Чапаева звать, но последний вопрос был задан: «Ну как там?» — «Так же как и здесь, только никто не доебывается.» — устало, но с улыбкой ответил Лао-Цзы.
Следующая была не ПЖО, но тоже не остановилась. Тогда Крис отцепил гитару.
И пошло-поехало: Крис играл и пел, а Галка изображала девочку на подпевках, затем они танцевали и Крис учил Галку шаманским танцам типа «Мамушки» или «стояка и коровяка», затем Крис снова играл, а Галка уже сидела на обочине, изображая пипл, который вставляется от его незамысловатых песен, затем Крис убрал гитару и достал книжечку поэта Мандельштама, и они принялись гадать на стихах, называя номера строчек и страниц. У Галки вышло на «Я список кораблей прочел до середины…», а у Кристофера «И блаженное бессмысленное слово…».
На этом остановилась машина. Ауди. И водитель-казах, который гнал и гнал, ни о чем не спрашивая, напевая про себя мотив, такой же бескрайний, как и пустынные места вокруг, и это длилось не пять и не десять минут, а час за часом.
