Джоди Пиколт - Девятнадцать минут
— Госпожа судья, идемте со мной. Сейчас здесь для вас небезопасно.
И впервые за всю свою сознательную жизнь Алекс позволила кому-то себя вести.
Патрик вошел в зал суда в минуту, когда тот взорвался. Он увидел отчаянно рыдающую Джози на месте свидетеля, судью Вагнера, пытающегося навести порядок. Но больше всего его беспокоила Алекс, которая стремилась в одиночку пробраться к своей дочери.
Он был готов немедленно достать оружие и помочь ей в этом.
Но пока он добрался до центрального прохода зала суда, Алекс исчезла. Он успел заметить, как она проскользнула в какую-то служебную комнату, и перепрыгнул через ограждение, чтобы последовать за ней. Но тут кто-то схватил его за рукав. Раздраженно обернувшись, он увидел Диану.
— Что, черт возьми, происходит? — спросил он.
— Сначала вы.
Он вздохнул.
— Я всю ночь провел в Стерлинг Хай, пытаясь найти подтверждение слов Джози. Но получалась какая-то ерунда — если Мэтт выстрелил. в Питера, то на стене за его спиной должен был остаться след от пули. Я предположил, что она опять говорит неправду. То есть, что выстрелил Питер, хотя Мэтт его не провоцировал. Когда я нашел место, где пуля срикошетила от пола, то использовал лазерный луч и понял, почему мы в первый раз не нашли эту пулю. — Порывшись в кармане пальто, он вытащил пакетик для вещественных доказательств с пулей внутри. — Ребята из пожарной бригады помогли мне выковырять вот это из дерева возле окна душевой. Я сразу же поехал в лабораторию и все время стоял у них над душой, пока они не согласились немедленно сделать необходимые анализы. Выяснилось не только то, что это пуля из пистолета «Б», но и то, что кровь и частицы тканей на ней принадлежат Мэтту Ройстону. Дело в том, что если проследить обратную траекторию пули — то есть, стоя на дереве, направить лазерный луч на место, где пуля срикошетила, чтобы посмотреть, откуда стреляли, — то получается, что это сделал вовсе не Питер, а…
Прокурор тяжело вздохнула.
— Джози только что призналась в том, что стреляла и попала в Мэтта Ройстона.
— Что ж, — сказал Патрик, передавая пакетик с вещественным доказательством Диане, — наконец-то она сказала правду.
Джордан прислонился к решетке камеры.
— Ты забыл мне об этом рассказать?
— Нет, — ответил Питер.
Он обернулся.
— Ты понимаешь, что если бы рассказал мне об этом в самом начале, все могло сложиться совершенно по-другому?
Питер лежал на койке, заложив руки за голову. Джордан был шокирован, увидев, что тот улыбается.
— Она снова была моим другом, — объяснил Питер. — А обещания, данные друзьям, не нарушают.
Алекс сидела в темной комнате, куда обычно приводили обвиняемых на время перерыва, и думала о том, что теперь и ее дочери предъявят обвинение. Будет еще один судебный процесс, и на этот раз Джози окажется в самом центре внимания.
— Зачем? — спросила она.
Она видела только серебристый контур профиля Джози.
— Потому что ты сказала мне говорить правду.
— И в чем правда?
— Я любила Мэтта. И ненавидела его. Я ненавидела себя за то, что люблю его, но если бы я была не с ним, то была бы никем вообще.
— Я не понимаю…
— Разве ты можешь это понять? Ты же идеал! — Джози покачала головой. — А мы, все остальные, мы такие же, как Питер. Просто у некоторых из нас лучше получается это скрывать. Какая разница, пытаешься ли ты всю жизнь вести себя так, чтобы на тебя не обращали внимания, или делаешь вид, что на самом деле являешься тем человеком, каким тебя все считают? В любом случае ты притворяешься.
Алекс подумала обо всех тех вечеринках, на которые она ходила, и первым вопросом, который она там слышала, было: «Кем вы работаете?» Словно этого достаточно, чтобы понять, кто ты. Никто никогда не спрашивает, кто ты на самом деле, потому что ответ постоянно меняется. Ты можешь быть судьей, или матерью, или мечтательницей. Можешь быть одиночкой, или созидателем, или пессимистом. Можешь быть жертвой и в то же время тем, кто издевается. Можешь быть родителем и в то же время ребенком. Можешь в один день быть больным, а на второй день выздороветь.
«Я не идеал», — подумала Алекс и, возможно, сделала первый шаг на пути к совершенству.
— Что со мной будет? — задала Джози тот же вопрос, что и вчера, когда Алекс считала себя компетентной давать ответы.
— Что будет с нами? — поправила Алекс.
На лице Джози мелькнула тень улыбки и исчезла так же быстро, как и появилась.
— Я первая спросила.
Дверь открылась, впустив в комнату свет из коридора, и он обрисовал силуэт того, что будет дальше. Алекс взяла дочь за руку и сделала глубокий вздох.
— Пойдем и узнаем, — сказала она.
Питера признали виновным в восьми убийствах первой степени и в двух убийствах второй степени. Присяжные решили, что в случае с Мэттом Ройстоном и Кортни Игнатио это было непредумышленное убийство. Его спровоцировали.
После вынесения приговора Джордан встретился с Питером в камере. Его отвезут обратно в тюрьму только до слушания, на котором определится мера наказания, а потом переведут в тюрьму штата в Конкорде. Но он умрет раньше, чем сможет отсидеть восемь сроков за убийство подряд.
— Ты как? — спросил Джордан, положив руку Питеру на плечо.
— Нормально. — Он пожал плечами. — Я ведь знал, что это случится.
— Но они услышали тебя. Поэтому они и признали два убийства второй степени.
— Наверное, я должен сказать спасибо за ваши старания. — Он криво улыбнулся Джордану. — Живите счастливо.
— Я навещу тебя, если буду в Конкорде, — сказал Джордан.
Он посмотрел на Питера. За шесть месяцев, прошедших с тех пор, как на него свалилось это дело, его клиент повзрослел. Теперь Питер был одного роста с Джорданом. А весил, скорее всего даже больше. Голос его стал ниже, а на подбородке появилась тень бороды. Джордан удивился, почему не замечал этого раньше.
— Что ж, — сказал Джордан. — Жаль, что не получилось так, как мы хотели.
— Мне тоже.
Питер протянул руку, но Джордан, вместо того чтобы пожать ее, обнял Питера.
— Береги себя.
Он уже выходил из камеры, когда Питер окликнул его. Он держал в руке очки, которые Джордан принес ему перед судом.
— Это ваши.
— Оставь себе. Тебе они еще пригодятся.
Питер сунул очки в нагрудный карман пиджака Джордана.
— Мне будет приятно знать, что вы о них позаботитесь, — сказал он. — И честно говоря, видеть мне здесь особо ничего не хочется.
Джордан кивнул. Он вышел из камеры, попрощался с работниками суда. А потом направился в вестибюль, где его ждала Селена.
