Эрик Сигал - История Оливера
— Сегодня я соблазню Марси Нэш!
Ага. Он кашлянул.
— Не хотите узнать, почему? — спросил я тоном, требующим ответа.
Он спокойно ответил:
— Она вам нравится.
Я засмеялся. Он не понял. И тогда я объяснил, что это единственный способ получить ответы. Как бы грубо (и цинично) это ни звучало, обольщение — мощный способ добиться правды. И когда я узнаю, что Марси утаивает, я просто пошлю ее подальше, уйду и буду прекрасно себя чувствовать.
А сейчас, если Лондон осмелится сказать, что это у меня фантазия, я сразу же уйду.
Он не сказал. Вместо этого он заставил меня спросить самого себя, почему я в таком восторге от собственных поступков. Почему я занимаюсь самолюбованием? Может, я акцентирую свой триумф на юридическом поприще лишь для того, чтобы отвлечь внимание от гложащего меня чувства неуверенности, сомнений в себе?
Конечно, нет. С чего бы мне быть неуверенным?
Она ведь просто женщина.
Неужели вся проблема в ней?
— Марси, я голый.
— Что это должно означать?
— Ваш звонок застал меня в душе.
— Позвонить еще раз? Я бы не хотела прерывать ваш ежемесячный ритуал.
— Ничего, — проворчал я, игнорируя ее насмешку. — Только скажите мне, где вы, черт побери.
— В торговом центре Уайт Плейнз. В «Биннендейле».
— Тогда стойте у входа и через двадцать минут я за вами заеду.
— Оливер, — сказала она, — это на расстоянии пятнадцати миль от вас.
— Прекрасно, — небрежно ответил я, — я заеду за вами через пятнадцать минут.
— Только, Оливер, сделайте, пожалуйста, мне небольшое одолжение.
— Какое? — спросил я.
— Оденьтесь.
Благодаря техническому совершенству моей Тарги 911S и творческому подходу к вождению (я даже проезжаю по центральным полосам, и на полицейских это всегда производит такое сильное впечатление, что они меня не останавливают), я ворвался в торговый центр через двадцать семь минут.
Марси Наш ждала (позировала?) именно там, где я велел. В руках у нее был сверток. Вся она выглядела еще более совершенной (если это возможно), чем вчера.
— Привет, — сказала она, когда я выскочил из машины, подошла и поцеловала меня в щеку, и сунула в руки сверток.
— Вот маленький подарок, чтобы смягчить и умаслить вас. Между прочим, мне нравится ваш автомобиль.
— Вы ему нравитесь тоже, — сказал я.
— Тогда позвольте мне его вести.
О, только не мой маленький Порше. Это невозможно…
— В следующий раз, Марси, — сказал я.
— Да бросьте вы, я знаю дорогу, — сказала она.
— Куда?
— Туда, куда мы едем. Пожалуйста.
— Нет, Марси. Это слишком нежный аппарат.
— Не беспокойтесь, — сказала она, забираясь на водительское место. Ваш аппарат будет в опытных руках.
Признаюсь, так оно и было. Она вела машину, как Джеки Стюарт. Только он никогда бы не стал так быстро срезать крутые повороты, как Марси. Честно говоря, мне было страшно.
— Вам нравится? — спросила Марси.
— Что? — сказал я, притворяясь, будто не смотрю на спидометр.
— Подарок для вас, — сказала Марси.
Черт! Все эти слова насчет подмасливания совершенно вылетели у меня из головы. Дрожащими руками я еще сжимал ее неоткрытый подарок.
— Да разожмите же наконец свои пальцы, откройте и посмотрите.
В пакете лежал мягкий черный кашемировый свитер с надписью «Alfa Romeo» на груди. Ярко-красной.
— Это от Эмилио Аскарелли. Новый итальянский вундеркинд.
Совершенно очевидно, что у Марси есть деньги, чтобы позволить себе такую покупку. Но что заставило ее это купить? Наверно, чувство вины.
— Ох, Марси, какая шикарная вещь! Большое спасибо.
— Я довольна, что вы довольны, — сказала она. — Мой бизнес и состоит в том, чтобы угадывать вкусы публики.
— О, да вы обольстительница, — сказал я, слегка улыбнувшись, чтобы подчеркнуть свое остроумие.
— А разве другие нет? — спросила Марси.
И сделала это очаровательно. Изящно. И, может быть, искренне?
Естественно встает вопрос: почему я ничуть не сомневаюсь, что мне удастся обольстить мисс Марси Нэш, ведь еще недавно я был не очень уверен в себе.
Потому что это легче, когда отсутствуют эмоции. По определению мне известно, что физическая близость подразумевает наличие чувств. Однако в наше время этот акт зачастую представляет собой лишь некое состязательное мероприятие. В этом смысле я не испытывал никакого дискомфорта. Я был, так сказать, психологически готов справиться с Марси Нэш.
И все же, чем больше внимания я обращал на хорошенького шофера, отвлекаясь от стрелки спидометра, тем сильнее мною овладевали мысли, которые пробудил доктор Лондон. Несмотря на всю ее таинственность и мою враждебность, разве не может быть, чтобы эта женщина слегка мне нравилась? И может быть, я обманывал самого себя, чтобы меньше беспокоиться?
Ибо, возможно ли, что, испытав когда-то самую нежную близость с Дженни Кавиллери, я стану теперь жертвой раздвоения личности? Смогу ли я разделить акт любви, быть чувственным и все же лицемерить?
Другие могут это делать и делают. Что я и докажу, так как в моем теперешнем состоянии отсутствия эмоций, это — единственное, что мне остается делать.
15
В путеводителе сказано, что ресторан в гостинице «Злой волк» в Бедфорд-Хилс имеет вполне приемлемую кухню. Однако, благодаря сельской атмосфере и удобным номерам, она заслуживает оценки «отлично». Укрывшись (так обычно говорится в путеводителях) среда безмятежных зеленых деревьев, она служит убежищем от всех стрессов нашей городской жизни.
Ну а о том, что «Злой волк» — идеальное место для интимных встреч, излишне даже и упоминать. Обед может пройти кое-как, но наверху ждет атмосфера, заслуживающая всяческих похвал. Узнав, что мы направляемся туда, я пришел к выводу, что мои шансы на успех — отличные.
И все же я был несколько раздражен. Кто выбрал это место действия? Кто зарезервировал номер по своей инициативе, ни с кем не посоветовавшись? Кто так быстро ехал туда на моем любимом «Порше»?
Мы свернули с шоссе и въехали в лес по узкой дороге, которой не было конца. Наконец, впереди забрезжил свет. И вывеска: «Злой волк».
Марси замедлила ход и въехала во двор. Все, что я мог различить в лунном свете, это очертания швейцарского шале. Внутри виднелись два огромных камина, освещающих столовую и гостиную. На верхних этажах света не было. На парковке я заметил лишь один автомобиль, белый мерседес SLC. Большого скопления народа не предвидится. Разговор явно будет интимным.
— Надеюсь, еда стоит езды, — сострил я.
