Дженнифер Доннелли - Чайная роза
— Это всего лишь письмо! — злобно пробормотал О’Нил. — Ради бога, оставь меня в покое!
— Что, Дэви? — спросил трактирщик. — Хочешь еще?
— Что? Нет. Извини, Пит. Это я себе.
Трактирщик начал вытирать кружки. Дэви посмотрел на себя в зеркало, висевшее за баром. Худое, морщинистое лицо с ввалившимися глазами. Волосы поседели. А ведь ему всего тридцать четыре.
Дэви потер лицо ладонями. Он устал. На поиски Фионы Финнеган ушло несколько дней. Он видел ее. Дважды у «Оливера» и трижды на Минсинг-лейн, но терял ее карету. В шестой раз ему повезло. Кебмен сумел продержаться за ней до самого Мэйфера. Дэви видел, как ее карета свернула на Гросвенор-сквер, видел, как она вошла в дом номер шестнадцать. Затем он нашел контору Джо Бристоу в Ковент-Гардене. А потом пришлось выяснить, на какой пристани выгружают чай для его магазинов.
«Он хочет причинить ей вред, — сказал внутренний голос. — Ты знаешь это, не так ли?»
«Этого всего лишь письмо, — снова мысленно ответил Дэви. — Какой вред может быть от письма?»
«Это смертный приговор. В твоем кармане лежат деньги, запятнанные кровью».
«Я сделал это для Лиззи. Все, что я делал, было ради Лиззи».
«И убил ты тоже ради Лиззи?»
— Я никого не убивал! — вслух сказал он.
«Ты стоял рядом, когда он убивал ее отца. А сейчас делаешь то же самое».
— Нет! — крикнул он и ударил кулаком по стойке.
— Дэви, малыш, что с тобой? — спросил трактирщик.
— Н-ничего, Пит. Вот тебе за пиво. — Он бросил на стойку монету. — Мне пора.
Дэви вышел из паба не торопясь, но вскоре перешел на бег. Последние десять лет он жил, сознавая, что виновен в смерти Патрика Финнегана, и эта мысль съедала его заживо. Он не сможет больше жить, понимая, что помог Бертону совершить еще одно убийство. У него пока есть крохотный шанс остановить то, чему он дал толчок. И он им воспользуется.
Кеб замедлил ход на углу Саутгемптон и Тависток-стрит. Дэви сунул кебмену деньги и выскочил, не дожидаясь полной остановки.
Обратный адрес на конверте гласил: «Дж. Бристоу, 4, Тависток-стрит, Ковент-Гарден». Но Бристоу не посылал ей записку. Дэви обязан был сказать ему, кто это сделал. Может быть, Бристоу что-нибудь придумает.
О’Нил пробежал несколько ярдов, отделявших его от номера четыре. На медной табличке значилось «ОПТОВАЯ ФИРМА „БРИСТОУ С КОВЕНТ-ГАРДЕНА“. ВЛАДЕЛЬЦЫ — БРАТЬЯ ДЖОЗЕФ И ДЖЕЙМС БРИСТОУ». Он повернул ручку, но дверь была заперта. Он постучал.
— Мистер Бристоу! — крикнул Дэви. — Мистер Бристоу! Кто-нибудь! — Но ответа не последовало. По субботам после обеда большинство учреждений закрывалось, но, может быть, на месте остался привратник или какой-нибудь клерк, который сказал бы ему, где находится этот Дж. Бристоу. — Мистер Бристоу! — снова крикнул он.
— Мистер О’Нил… — негромко сказали сзади.
Дэви резко обернулся, ожидая увидеть за спиной Уильяма Бертона, который стоит и смотрит на него страшными черными глазами. Но это был не Бертон, а какой-то молодой парень в кепке и куртке. На подбородке у парня был шрам, а сложением он напоминал быка. Рядом с ним стоял еще один парень.
— Будьте добры пройти с нами, — сказал первый.
— Откуда вы знаете мое имя? — попятившись, спросил Дэви.
— Пошли, Дэви, — сказал второй.
— Никуда я с вами не пойду… я… я… мне нужен мистер Бристоу, — заикаясь, выдавил Дэви. А потом рванулся в сторону.
Парень со шрамом прижал его к стене.
— Больше так не делай, — предупредил он.
— Отпусти! — крикнул Дэви, пытаясь вырваться.
— Отпущу. Но только тогда, когда ты ответишь нам на несколько вопросов. — Он подтолкнул Дэви к ожидавшему экипажу и сказал: — Пошевеливайся.
— Скажите Бертону, что я выхожу из игры! — повысил голос О’Нил. — Я больше не хочу иметь с ним ничего общего! Мы с ним…
Парень заломил Дэви руку за спину и повел к экипажу.
— Дурак, мы работаем не на Бертона. Но когда мы будем тебя кончать, ты, сука, об этом пожалеешь.
— Больно, мать твою! — заорал О’Нил. — Тогда от кого вы? Кто вас прислал?
— Нас прислал шеф, Дэви. Сид Мэлоун.
Джо бегом поднялся по ступенькам крыльца дома номер шестнадцать на Гросвенор-сквер, держа в руке букет красных роз, и позвонил в звонок, ожидая, что дверь откроет экономка миссис Мертон. Но в щель высунулась чья-то усатая физиономия.
— Джо? Какого черта ты здесь делаешь? — воскликнул Родди.
— Я тоже рад вас видеть, — ответил Бристоу. — Можно войти? Где Фиона?
— Могу задать тебе тот же вопрос. Она должна была быть с тобой, а ты — на «Оливере».
Джо положил розы на столик в коридоре.
— О чем вы говорите? — спросил он. — Нигде я не должен был быть. Сегодня я закончил пораньше и решил сделать ей сюрприз. Предложить поужинать и поехать со мной в Гринвич.
Родди захлопал глазами:
— Ничего не понимаю. Я пришел несколько минут назад, и миссис Мертон сказала, что Фиона поехала на встречу с тобой. Сказала, что ты прислал ей записку. Что-то насчет партии чая.
— Не посылал я никакой записки. — Джо удивился и встревожился.
— Ладно… может, я чего-то не понял, — сказал Родди. — Миссис Мертон! — крикнул он. — Миссис Мертон, вы здесь?
Они услышали быстрые шаги, и в коридор вышла экономка.
— Да? Что?
— Вы сказали, что Фиона поехала на пристань Оливера, так? Что она получила записку от мистера Бристоу?
— Да, верно. Она сама мне это сказала. Сказала, что уезжает ненадолго и собирается вернуться с мистером Бристоу.
— Но я не писал никакой записки! — Джо окатила волна страха.
Миссис Мертон нахмурилась:
— Сэр, я уверена, что миссис Сомс упомянула ваше имя. Конечно, сама я записку не читала.
— Записка еще здесь? — спросил Джо. — Фиона не забрала ее с собой?
— Не знаю, — ответила экономка и начала разбирать почту, лежавшую на столике. Не найдя никакого вскрытого конверта, она вынула из-под столика лакированную корзинку для мусора и стала рыться в ней. — Вот они! — Миссис Мертон протянула ему измятый конверт и письмо.
Джо положил их на стол, разгладил и показал Родди. На конверте значился обратный адрес его конторы, напечатанный на машинке. В письме, также машинописном, говорилось, что большая партия чая прибыла раньше, чем ее ожидали, и что на пристани «Ориент», где он всегда разгружался, нет места. Нельзя ли ему воспользоваться «Оливером»? Он будет ждать ее там в шесть часов. Далее Джо извинялся за то, что письмо напечатано на машинке; время поджимает, поэтому он продиктовал его машинистке. Когда Джо прочитал напечатанное на машинке свое имя, его страх сменился ледяным ужасом.
— О боже, Родди… это Бертон, — выдавил он.
— Он на «Оливере»…
— …а она едет на встречу с ним.
Они пулей вылетели в дверь, сбежали по ступенькам и начали звать кучера Джо.
Эндрю Тейлор вздохнул и флегматично сказал:
— Сержант О’Меара не велел отпускать вас одну. Я должен все время оставаться с вами.
— Эндрю, я только войду на пристань и тут же выйду, — ответила Фиона. — Там мистер Бристоу. И мастер тоже.
— Миссис Сомс, неужели вы не можете подождать минутку, пока я привяжу лошадей?
— Не говорите глупостей! Посмотрите, дверь находится всего в трех ярдах. Привяжете лошадей и войдете, — ответила Фиона. Эндрю становился таким же невозможным, как и Родди. Охранник знал, что она едет на встречу с Джо. Когда Фиона говорила миссис Мертон, что отправляется на пристань Оливера, он стоял рядом. Это уже чересчур. Бертон сбежал, Шихан мертв. Дональдсон отозвал констеблей, охранявших дом. Но Родди продолжал настаивать на том, чтобы Эндрю сопровождал ее повсюду. Если она хотела в пять часов выпить чаю, он шел с ней к «Фортнаму и Мейсону». Если она хотела купить новое платье или что-нибудь из красивого нижнего белья, они вместе шли в «Харродс». Словно Уильям Бертон мог спрятаться под чайным столом или выскочить из-за стеллажа с женскими спортивными шароварами!
Идя к двери «Оливера», Фиона с досадой теребила свое чудесное кольцо со скарабеем, но быстро перестала дуться. В последние дни она была счастлива. Так счастлива, что потеряла способность сердиться. Когда Фиона вспоминала невероятные события последних недель, у нее начинала кружиться голова. Она буквально купалась в счастье и радовалась своей способности его ощущать.
Фиона снова посмотрела на кольцо. Хотя в тот вечер, когда Джо подарил его, она пошутила, но кольцо действительно оказалось обручальным. Через две недели они с Джо поженятся. Вспоминая, как все вышло, она не могла удержаться от смеха.
Неделю назад они ездили к родителям Джо. Фионе так не терпелось их увидеть, что она едва усидела в карете. Когда дверь дома номер четыре по Монтегью-стрит открылась и на порог выбежала Роза, обе женщины залились слезами. От тети Розы все детство Фионы так чудесно пахло — лавандовым мылом, отрезанным от огромного куска в магазине на углу, жареной картошкой, печеными яблоками с корицей, крепким чаем… Ее объятия, сильные и нежные одновременно, напоминали объятия Кейт. Когда они наконец отпустили друг друга, Роза повела гостью в дом, а Джо пошел следом. Фиона снова познакомилась с дедушкой Джо, с Джимми и его женой Мег, ожидавшей первенца, с Эллен, ее мужем Томом и тремя их детьми. И наконец с Кэти, которая во время приветствий и представлений украдкой посматривала на дверь.
