Томмазо Ландольфи - Жена Гоголя и другие истории
Н и к т о. Какой старухи?
Л ю б о в н и ц а. От бабки двоюродной, которая взяла да и померла.
Н и к т о. А, помню. Ну и что?
Л ю б о в н и ц а. Вот тебе раз! Что омрачало наши отношения и чуть не доконало нашу любовь?
Н и к т о. Ну?
Л ю б о в н и ц а. Безденежье, очень просто.
Н и к т о. Не отрицаю. А...
Л ю б о в н и ц а. А теперь денежки появились, и я пришла сообщить тебе об этом.
Н и к т о. Настоящие деньги?.. Впрочем, меня это не касается.
Л ю б о в н и ц а. Хочешь, цифру скажу?
Н и к т о. Не нужно. С какой стати?
Л ю б о в н и ц а. Сто пятьдесят миллионов.
Н и к т о. Недурно. И что?
Л ю б о в н и ц а. Наши путешествия в дальние страны.
Н и к т о. Вырази мысль получше.
Л ю б о в н и ц а. Наши долгие заветные странствия.
Н и к т о. Ну, дальше.
Л ю б о в н и ц а. Вот, смотри, дорогой, я принесла карту. И не какой-нибудь там области или страны, а всего мира! Предлагаю первый тур: Афины, Стамбул, Тегеран...
Н и к т о. Почему Тегеран? Тогда уж выше: Ташкент, Бухара, Самарканд...
Л ю б о в н и ц а. Как пожелаешь, о певец престижных названий... Коломбо, Нурилла...
Н и к т о. Нурилла — это где?
Л ю б о в н и ц а. На острове Цейлон, где язык пали и Будда.
Н и к т о. Что дальше, негодница?
Л ю б о в н и ц а. Пролетаем или огибаем по морю неспокойные районы и — в Сингапур.
Н и к т о. Сингапур! Погоди, дай моему языку и душе насладиться этим словом.
Л ю б о в н и ц а. Видишь, я знаю тебя. Затем Кантон, Гонконг, Шанхай, Пекин.
Н и к т о. Харбин, Владивосток?
Л ю б о в н и ц а. Обязательно. Токио, Нагасаки, Йокогама, ой!
Н и к т о. Почему «ой»?
Л ю б о в н и ц а. Так. В одной известной опере пели — «ой».
Н и к т о. А потом?
Л ю б о в н и ц а. Сан-Франциско, конечно же, и Санта-Моника, и Сан-Диего, и после всех этих сан-святых — Лос-Анджелес.
Н и к т о. Еще — Цирцея, еще — Армида, еще — Вивиана!
Л ю б о в н и ц а. Ниагарский водопад?
Н и к т о. Нет. Ла Гуайра.
Л ю б о в н и ц а. Пускай.
Н и к т о. А залив Рио и Попокатепетль? А Титикака и Куско?
Л ю б о в н и ц а. Все на свете.
Н и к т о. И Мату-Гросу?
Л ю б о в н и ц а. Все-все-все.
Н и к т о. А потом?
Л ю б о в н и ц а. Чад, к примеру.
Н и к т о. Слишком литературно.
Л ю б о в н и ц а. Тогда Виктория.
Н и к т о. С Килиманджаро?
Л ю б о в н и ц а. Слишком литературно.
Н и к т о. Это уж точно!.. Долина Королей, Александрия?
Л ю б о в н и ц а. Опять слишком литературно.
Н и к т о. Ты злая!.. А потом?
Л ю б о в н и ц а. Да, но... Мы как бы вернулись туда, откуда начали.
Н и к т о. А потом-то, потом?
Л ю б о в н и ц а. Не пойму я тебя. Вон уж сколько накрутили.
Н и к т о. Да, но потом, потом?
Л ю б о в н и ц а. Что ты имеешь в виду?
Н и к т о. Ничего!.. Когда едем?
Л ю б о в н и ц а. Сегодня,вечером,немедленно.
Н и к т о. Да, да!.. Нет, нет. In primis[67], я не могу допустить, чтобы... Изыди, искусительница, я подумаю и тебе сообщу.
Л ю б о в н и ц а. А станешь думать, так ничего и не придумаешь.
Н и к т о. Значит, не надо было, или было бы напрасно, или не судьба.
Л ю б о в н и ц а. В общем, я не имею никакого права принуждать тебя.
Н и к т о. Не имеешь. Ступай, я тебе позвоню.
Л ю б о в н и ц а выходит, качая головой.
Вот задачка. А может быть, тут рука Провидения?
Звонит телефон.
Что здесь сегодня: проходной двор, что ли? То в дверь стучатся, то телефон... (В трубку.) Слушаю!.. Ах, это ты, дорогой... А?.. Конечно, поднимайся, заходи. Только, понимаешь, я сейчас... весь на нервах и развлечь тебя не сумею. Ладно, поднимайся. Узнать бы, чего ему надо, а вдруг его посылает небо, чтобы разглядел и растолковал мои муки душевные...
Д р у г (входя). Что такое?
Н и к т о. В каком смысле?
Д р у г. Отчего нервы?
Н и к т о. Долго объяснять.
Д р у г. Ты же прекрасно умеешь в двух словах обрисовать самые большие сложности.
Н и к т о. Да брось! Впрочем, попытаюсь доходчиво изложить тебе мои затруднения, только, если будет непонятно, я не виноват.
Д р у г. Давай, давай, выкладывай.
Н и к т о. Моя интеллектуальная полулюбовница...
Д р у г. Полуолулюбовница?
Н и к т о. По-другому сказать не умею.
Д р у г. Ничего. Ну?
Н и к т о. Моя интеллектуальная полулюбовница дошла до предела в своей интеллектуальности.
Д р у г. Как это?
Н и к т о. Шантаж. Амурный шантаж.
Д р у г. Ух ты! Ясно, но не очень. И что?
Н и к т о. Не понял?
Д р у г. Нет. Ты считаешь, что должен поддаться шантажу или не должен?
Н и к т о. И то, и другое. Это уж как посмотреть.
Д р у г. Ты-то как смотришь?
Н и к т о. Нахал! Не знаю. С одной стороны, это вроде бы долг перед самим собою... А с другой...
Д р у г. Хорошенькое дело. Тогда отвлечемся пока от этой темы, и рассказывай дальше.
Н и к т о. Тем временем моя давнишняя любовница завлекает меня предложениями, перед которыми невозможно устоять.
Д р у г. Давнишняя любовница? Не та, значит, которая интеллектуалка, а попроще?
Н и к т о. Не дура, но добрая.
Д р у г. Сложно для понимания. Если мы говорим о частях, то бишь о полулюбовнице, где же тогда целое, а если о прошлом, как, например, давнишняя любовница, то где настоящее?
Н и к т о. И-и-и, какие тонкости! Ничего не выйдет: ты забыл, что жить можно только по воле случая.
Д р у г. Опять старая песня!
Н и к т о. В сущности, можно лишь притворяться, что живешь.
Д р у г. Да тут не в словесах дело, чокнутый! Как ты решил поступить?
Н и к т о. Еще раз говорю: не знаю. И это — проявление или даже неизбежное следствие вышеизложенного!
Д р у г. Не знаешь!
Н и к т о. Не знаю. Черт бы драл.
Д р у г. Черт?
Н и к т о. Или вся ангельская рать. Не знаю.
Д р у г. Ну вот что: если ты не заговоришь осмысленно, я сейчас же уйду, и плевать мне на твои нервы.
Н и к т о. Ну и уходи, бестолочь! Ты такой же, как все: ничего не смыслишь и толку от тебя никакого.
Д р у г. Значит, я — бестолочь?
Н и к т о. Несомненно. Уходи.
Д р у г. С превеликим удовольствием, учитывая непоправимые последствия... (Уходит.)
Н и к т о. Друг называется! Проваливай!.. Что ж, поскольку мне решать, то я сейчас позвоню... Кому — полулюбовнице или той, давнишней? Можно и загадать: скажем, подбросить монету или посчитать автомобили, которые мелькают в окне. А еще проще закрыть глаза, но не сосредоточиться, а, наоборот, совершенно расслабиться, чтобы кровь свободно потекла и самовыразилась... Итак, чей образ первым возникает в моем сознании?.. Давнишней любовницы. Ей и позвоню... (В трубку.) Алло, алло! Драгоценная, несравненная, упрямая властительница моего сердца, послушай... Что-что? Тут и понимать нечего. Ты слушай. (Поет.)
«Чтоб счастливой быть могла ты,
В край чужой уйду с тобою!
Будет нам любовь наградой,
Путеводною...»
Почему стих не закончен? Ясно почему: восторг не дает мне произнести «звездою»... Не бери в голову, я еду, еду с тобой. Ты рада? А... необходимую кучу денег уже сняла со счета? Тогда снимай скорее, иначе... На вокзале, солнышко мое! На вокзале, а не в аэропорте: боюсь летать... я и так, сам по себе, уже достаточно летаю... На вокзале. В котором часу?..
Н и к т о. И так далее.
Р е ж и с с е р. Нет, нет и нет! Не выходит. Нельзя.
Н и к т о. Что — нельзя?
Р е ж и с с е р. На сцене все время один и тот же персонаж, к тому же с претензией на утонченность.
Н и к т о. Ну и что?
Р е ж и с с е р. Публика ошалеет от скуки.
Н и к т о. И правильно! Для меня жизнь тоже сплошная скука.
Р е ж и с с е р. Но это против всех правил театра.
Н и к т о. Что? Когда скучает публика? Не сказал бы.
Р е ж и с с е р. Я вижу, с вами не договоришься... Ну, хорошо, уезжает он со своей старой подругой, дальше что? Кстати, куда он едет?
Н и к т о. Об этом уже пространно говорилось. И неважно, куда он едет. На самом деле он вообще никуда не приедет, разве не знаете, как это бывает? Пожалуй, можно даже вставить сюда сценку из будущего, показать, что, в сущности, главное — уехать, а вовсе не приехать.
Р е ж и с с е р. Вставлять, когда вздумается, сценки, ломать и без того хромающее действие, сценический ритм? Неслыханно!
Н и к т о. Я так понимаю.
Р е ж и с с е р. Ладно. Понимайте как хотите. Поглядим, чем все это кончится... А распределение ролей?
Н и к т о. Да как придется. Можете сами разбросать на скорую руку.
— Слушайте, как вам хватает духу утверждать подобное! Русские романы! Русские романы, знаменитые тем, что, дескать, отображают жизнь в ее подлинном обличье и каждый читатель должен якобы узнать себя в том или ином персонаже, не содержат ни крупицы правды! Тысячу раз я ловил себя на желании пережить какое-нибудь из событий, описанных в русских романах, стать участником одного из приключений, составляющих, по мнению некоторых, повседневную жизнь. На самом деле, это все-таки книжные приключения — из ряда вон выходящие события. Так что ж, брать их за образец? Все равно докопаться до истины невозможно хотя бы в силу физиологии, по той простой причине, что двух одинаковых людей не бывает, что главное не идея чувства, а его ощущение, словом, само чувство, которое таится в сферах не общих для всех, но всем присущих. Заметили, как путанно я выражаюсь? Признак того, что вопрос меня весьма и весьма интересует. Эта материя, повторяю, никогда не сможет стать для нас образцом по той простой причине, что никто из нас никогда не окажется ни в одной из подобных ситуаций. Искренность перед самим собой как наивысшая правда вполне возможна, но правда не нужна никому, и в первую очередь, в силу очевидности (из-за отсутствия необходимой логики), искреннему человеку! Если вам покажется, что я противоречу сам себе, то я все равно прав.
