Александр Грязев - В рай с пересадкой
— Есть!
— Зачем вести, лейтенант? Мы тоже с вами, раз такое дело.
— Зачем со мной?
— Так ведь кровь человеку нужна, — Селезнёв протянул руку. — Вот, бери мою.
Колька и Рожков встали рядов с Иванычем.
— И мою.
— Мою тоже.
— Но вы не знаете группу своей крови?
— Знаем, — сказал Селезнёв. — Да сейчас это определяют прямо в машине скорой помощи. А она уже там.
— Хорошо, — махнул рукой лейтенант. — Все за мной.
До дежурной комнаты милиции всё же добрались. Когда вошли, лейтенант пригласил посидеть.
— Присаживайтесь, граждане. Сейчас всё выясним, запишем…
— Неужели вы нам и теперь не верите? — удивился Колька.
— Почему не верю, дорогой? Очень даже верю. Я бы вас лично наградил каждого.
— Так в чём же дело?
— Порядок есть порядок, а я на службе, товарищи — поймите меня правильно. Одних бумаг, вот, видите сколько. Поэтому я сейчас… — телефонный звонок прервал речь лейтенанта и он снял трубку. — Дежурный лейтенант Самсония… Слушаю, товарищ полковник. Да, я… Да, трое… Так точно, товарищ полковник, здесь. Есть!.. Ну, вот. Даже сам начальник вами интересуется.
— Зачем это мы ему нужны? — спросил Селезнёв.
— Вы помогли спасти жизнь человеку, нашему работнику. Вот полковник и хочет вас видеть.
— А эти ваши бумаги имеют к нам отношение? — спросил и Рожков.
— Не все, но имеют. Вот эта, например… Отстали от поезда три туриста, — начал читать лейтенант. — Селезнёв Сергей Иванович… Рожков Александр Никанорович… Смирнов Николай Васильевич. Приметы…
— Сходятся? — не выдержал Колька.
— Примерно сходятся.
— Почему примерно? Это мы и есть!
— Верю, дорогой.
— Так и отпусти нас в вагон-то!
— Пока не могу, друг.
— Но почему?
Лейтенант взял ещё одну бумагу.
— Потому что отстали от поезда ещё три туриста. Соколов Иван Матвеевич, Серёгин Василий Ильич и Тихомиров Леонид Сергеевич… Приметы… почти сходятся.
— Но мы есть мы, — настаивал Колька, — и другими никогда не будем.
— Эх, какой молодой и нетерпеливый, — покачал головой лейтенант. — Ты всё ещё не понял. Ну, куда ты в таком виде пойдёшь? Ещё час назад вас так вести можно было, а сейчас нельзя. Мы и не знаем, где стоит ваш поезд, да и здесь ли он.
— А где же он может быть?
— Мои ребята ищут. Найдём, дорогой! Тогда придут ваши люди, принесут ваши документы, вещи…
Тут отворились двери и в комнату вошёл милицейский полковник.
— Здравствуйте, то… — начал было он и на мгновение вдруг замер, глянув на Селезнёва. — Серго… Серёжка, дорогой! Ты ли!
— Гурам! Гурамушка, браток! — воскликнул Сергей Иваныч.
Полковник и Селезнёв обнялись и долго тискали друг друга под недоуменные взгляды остальных.
— Эти ребята с тобой? — спросил полковник Селезнёва.
— Со мной, Гурам.
— Так это, значит, вы помогали спасать нашего товарища?
— Это вот у Никанорыча кровь подошла, а мы дали так, из солидарности.
— Спасибо, друзья мои, спасибо, — пожал полковник руки Рожкова и Кольки. — Я и приехал, чтобы вас поблагодарить… Ты в своих бумагах всё записал, Самсония? — спросил он лейтенанта.
— Записал, товарищ полковник. Сейчас всё выясним…
— А я уже выяснил. Теперь они мои пленники. Я их взял к себе домой.
— Есть!
— А вы, друзья мои, все быстро в мою машину. Пошли, — пригласил полковник и первым вышел из комнаты.
В стоявшую у входа чёрную «Волгу» полковник сел последним. Хлопнула дверца и в то же мгновение машина сорвалась с места и понеслась по улице, влившись в поток других машин.
— Прямо, Георгий, — сказал полковник шофёру и добавил что-то по-грузински.
Тот кивнул, а полковник повернулся к своим пассажирам.
— Как я рад, Серёжа, что ты наконец-то приехал ко мне, — улыбаясь, заговорил он и опять обнял друга.
— Я тоже, Гурам, рад тебя видеть. Но никак не ожидал встретить именно здесь. Ведь ты жил в Кутаиси.
— Перевели сюда на службу, Серёжа. Так что мы, брат, ещё нужны, работаем. А ты?
— Я тоже работаю, Гурам.
— А ты почему в прошлом году не приехал на нашу встречу в Москву? Ребята тебя ждали. Отвечай.
— Не смог я тогда, понимаешь. Дела…
— Делами не оправдаешься. Они у всех есть.
— Не мог я…
— А сколько лет ты ко мне едешь?
— Много, Гурам, много. Каждый раз всё откладывал до лучших времён.
— Ну, тогда рассказывай.
— О чём?
— Как ты решился приехать, наконец.
— Да вот с оказией. Туристский поезд подвернулся. Ребята уговорили. Вот и путешествуем по твоему Кавказу.
— А этот маскарад?
— Не говори… Отстали от поезда в Дербенте.
— Догадываюсь… Вы плавали в море, а поезд ушёл.
— Угадал.
— Представляю эту весёлую картину.
— Это, вон, ребятам купаться захотелось, — кивнул Селезнёв на друзей.
— Иваныч, давай не будем, — сказал Колька.
— А твои друзья, Сергей, что-то приуныли, а. По-моему, всё идет хорошо. Что грустим, а? — кивнул полковник Кольке.
— Да я всё ещё ничего, честно говоря, не понимаю, товарищ полковник…
— Меня зовут Гурам… Гурам Александрович. А вас?
— Николай…
— Вот как!? А у меня фамилия Николадзе. Так что мы почти тёзки. Будем знакомы, — Гурам Александрович протянул руку Кольке и Рожкову. — Ну, так что вам не понятно? — спросил он.
— Почему вы нас взяли у милиционеров? А может, мы какое-нибудь преступление совершили.
— Да разве я мог так подумать! Скажи ты, Сергей.
— Потом как-нибудь.
— Ну, хорошо… Я сам… Вот этот человек, — кивнул Николадзе на Сергея Иваныча, — мой фронтовой друг. Даже больше: он мой брат. Мы воевали вместе. Два года. Нас даже ранило одной миной. И в госпитале лежали вместе. В одной палате. Понимаешь?…Всё было. Я знаю его вот уже больше сорока лет. Да затуманится мой мозг, если я подумаю плохо о моём друге и брате! Так, Серго?
— Так, Гурам, так, брат.
— Вот, поэтому, когда я его увидел, то удивился только тому, что вижу его здесь. Я подумал о том, что Сергей попал в какую-то глупую историю… Вот и всё, мой молодой друг. Я объяснил?
— Всё ясно…
— Ну, а следующий твой вопрос я уже знаю.
— Какой? — усмехнулся Колька.
— Ты хочешь спросить о том, почему мы едем от вокзала. Ведь ваши вещи в поезде.
— Верно… Угадали.
— Я угадал не только твой вопрос, но и ваше общее желание…
— Какое?
— Не буду вас томить. Я везу вас в баню. Вы ведь этого хотите?
— Ещё бы! Только недавно об этом мечтали.
— Ну, вот и хорошо. А мы, кстати, уже приехали.
Машина, свернув в какой-то переулок, остановилась у красивого кирпичного здания с навесами над входными дверями.
Гурам Александрович обернулся к друзьям.
— Сейчас пойдёте за мной вот в эти двери. А ты, Георгий, едешь назад к Самсония, находите их поезд, вагон…
— Девятый, — подсказал Рожков.
— Девятый вагон, — продолжал Николадзе. — Забираешь все их вещи и возвращаешься сюда.
— Ясно, Гурам Александрович.
— Можешь не спешить. Мы здесь торопиться тоже не будем.
— Понимаю, Гурам Александрович.
— Надо бы о нас старшей группы сказать. Девушка там такая. Мариной зовут, — попросил Селезнёв. — Она в нашем вагоне.
— Найду, — кивнул Георгий. — Какое у вас купе?
— Четвёртое. Там должен Робот сидеть, увидишь.
— Какой робот? — не понял Георгий.
— Да это сосед наш, — пояснил Колька, — Робертом зовут. Хороший парень. Немного странный, правда, но вы внимания не обращайте.
— Понятно. Не волнуйтесь, все сделаю.
— Ну, пошли, — сказал Гурам Александрович и первым вышел из машины.
«Волга» развернулась и поехала в обратный путь.
Друзья во главе с полковником Николадзе пошли к дверям бани.
Вдоль вагонов туристического поезда идёт Георгий. Рядом с ним шагает милицейский лейтенант, снявший недавно наших ребят с поезда.
Подойдя к девятому вагону, оба забрались в него по высоким ступеням, Георгий отодвинул двери четвёртого купе. У окна за столом сидел Роберт и читал книгу.
— Здравствуйте, — сказал Георгий.
— Здравствуйте, — не отрываясь от книги, протянул руку Роберт.
— Послушайте, уважаемый, вы Ро… Роберт?
— Да, а что? — оторвался наконец Роберт от книжки и внимательно глянул на вошедших. — А-а, я думал, что это мужики наши пришли.
— Они пока не придут.
— А чего? Их в милицию забрали?
— В милицию, в милицию.
— Я так и знал.
— Чего знал.
— Что их в милицию заберут.
— Почему?
— Пить не надо.
— Чего не надо пить?
— Вино, конечно.
— Ты что говоришь, уважаемый? — Да… — покачал головой Георгий и пристально поглядел на Роберта. — Правильно о тебе говорили.
