Александр Грязев - В рай с пересадкой
— Как?
— Премии лишу.
— А если схожу, то премию дашь?
— Дам.
— Тогда надо идти.
Колька поднялся и стал одеваться. Он набросил на плечи чей-то китель, натянул брюки Рожкова, сунул ноги в ботинки, схватил чайник и, спрыгнув на землю, побежал вдоль состава к хвосту поезда, откуда до вокзала и вправду было рукой подать: надо лишь перебраться через несколько путей.
Перепрыгивая через рельсы, Колька добрался до перрона и пошёл к вокзалу. Водопроводные краны с холодной и горячей водой он увидел скоро. Они торчали прямо из стены небольшого зданьица на перроне рядом с продовольственным ларьком.
…Милицейский сержант стоял у стенда с плакатами «Их разыскивает милиция», когда заметил странного вида человека в одежде не по росту, набирающего воду в чайник.
Колька тоже заметил сержанта, когда вода полилась в посудину и он огляделся по сторонам. Чтобы не привлекать внимание милиционера, Колька отвернулся, а когда глянул снова, то увидел, что сержант направляется к нему.
Колька ждать не стал. Прихватив так и ненаполненный чайник, он быстро пошёл по перрону в обратный путь. Милиционер тоже прибавил шагу. Колька свернул с перрона на пути и, перепрыгивая через рельсы, побежал к своему составу. Сержант бросился за ним, но ему помешал маневровый тепловоз, перед которым преследуемый успел проскочить.
Колька забежал за состав и припустил во весь дух к своему вагону. Подбежав, он почти бросил чайник на пол, быстро залез в вагон и тут же задвинул двери.
Сергей Иваныч с Рожковым удивлённо смотрели на Кольку.
— Что с тобой, Коля? — спросил Селезнёв.
— Тихо! — прижал палец к губам Колька. — Милиция! За мной гонятся! Молчите и не шевелитесь! Говорил ведь, что меня не посылайте…
С той стороны, откуда только что прибежал Колька, показался сержант. Он то бежал, то останавливался, приседая при этом и заглядывая под вагоны грузового поезда и таких же соседних составов. Милиционер подошёл к вагону, где сидели наши ребята и слегка отодвинул дверь. В щели показалась морда коровы. Сержант пошёл к соседнему вагону.
— Эй! — крикнул он в открытую дверь. — Есть кто?
— Есть, — показался в дверях Иван. — Что надо, начальник?
— Чего везёшь?
— Племенных тёлок, начальник.
— И там твои? — сержант кивнул на соседний вагон.
— Мои.
— Послушай, ты тут не видел, мужик не пробегал, с чайником.
— Нет, не видел… Может и пробегал, да я делом занимался.
— Ну, ладно, — махнул рукой сержант и направился дальше меж составов.
…Поезд, медленно набирая скорость, шёл мимо перрона. Селезнёв, Рожков и Колька стояли в открытых дверях вагона, опираясь о перекладину.
Возле здания вокзала стоял милицейский сержант и внимательным взглядом провожал каждый вагон.
Колька увидел сержанта и помахал ему рукой. Тот, узнав его, погрозил кулаком.
— Чего? — спросил Селезнёв Кольку. — Знакомый твой, что ли?
— Да так, мимолетный: здравствуй и прощай.
Поезд набирал скорость…
По множеству железнодорожных путей, станционных строений, грузовых и пассажирских вагонов, жилых зданий, утопающих в зелени деревьев, мимо которых двигался, замедляя ход, поезд, можно было догадаться, что подъезжали к большому железнодорожному узлу. А им мог быть только Тбилиси.
— Ну, вот, кажется и приехали, — сказал Селезнёв, глянув в открытую дверь. — Собирайтесь.
— Чего собирать-то? Всё при нас.
— Да я так, к слову.
— Иваныч? — спросил Колька. — А что будем делать в первую очередь, когда свой поезд найдём?
— Сначала найди…
— Надо бы где-то в душе помыться, — сказал Рожков.
— Молодец, Никанорыч. Я об этом и речь веду. Только не в душе, а обязательно в бане. Согласен, Иваныч?
— Согласен, согласен. Дай только до своего места добраться.
— Доберёмся, — уверенно сказал Колька. — А ещё я предлагаю при этом небольшой мальчишечник.
— В честь благополучного прибытия? — спросил Рожков.
— Да.
— Насчёт этого договаривайся с Иванычем.
— Хватит тебе, — сказал Селезнёв. — И так хорош.
— Ну маленький же, Иваныч. Ну вот такусенъкий. Ладно?
— Ладно, ладно… Погляди-ка где вокзал-то.
Колька подошёл к полуоткрытой двери.
— С этой стороны, кажись… Братцы, а вон и поезд наш стоит! — вдруг закричал Колька.
— Где? — встал рядом с Колькой Рожков.
— Вон родной-то наш, на запасном пути. Читай надпись-то.
— Мало ли тут может быть туристических поездов.
— Ну уж нет. Поверь мне, это наш.
— Ладно, ладно, — согласился подошедший к самой перекладине Селезнёв. — Открой, Коля, дверь-то пошире.
Колька отодвинул дверь. Поезд в это время совсем замедлил ход и остановился.
— Ну, прощайте, девочки, — крикнул тёлкам Колька. — Спасибо за компанию.
Он повернулся и хотел было выпрыгнуть из вагона, нагнувшись под перекладиной, но, изумлённый остановился, так же, как и Селезнёв с Рожковым: внизу на земле стояли четыре милиционера во главе с лейтенантом.
Все некоторое время молча смотрели друг на друга.
— Здравствуйте, товарищи, — только и смог сказать, наконец-то Селезнёв.
— Здравствуйте, здравствуйте, — ответил лейтенант, усмехнувшись. — Как доехали?
— Спасибо… хорошо.
Среди милиционеров Колька узнал того сержанта, который не так давно гнался за ним на последней стоянке поезда.
— Который? — спросил сержанта лейтенант.
— Вон тот в кителе, без брюк! — показал на Кольку сержант.
— Ясно… Чего ждём? Вылезайте.
Друзья спрыгнули на землю.
— Куда едем? — спросил лейтенант.
— В Тбилиси, — ответил Рожков, стоявший всех ближе к лейтенанту.
— Зачем?
— Видите ли…
— Видим… Мы всё видим.
— Мы отстали от поезда.
— От какого?
— Вон от этого, — показал Колька.
— Туристического?
— Да…
— Ясно. Вы пошли погулять, а поезд ушёл.
— Да, почти так.
— Где же это вы в таком виде гуляли?
— Мы в море купались.
— В Чёрном?
— Нет, в Каспийском.
— В Дербенте, — опять добавил Колька.
— А-а, в Дербенте. Так, так…
Из соседнего вагона выглянул Иван. Увидев милиционеров, он тоже спрыгнул на землю и подбежал к ним.
— Товарищ начальник! Товарищ начальник!
— Ещё один? Кто такой?
— Эти ребята со мной ехали.
— Документы.
— А?
— Ваши документы.
— А, вот, пожалуйста. — Иван достал и протянул лейтенанту паспорт и какую-то бумагу. — Сопровождаю ценный груз.
— Откуда они с тобой едут?
— С Махачкалы… то есть от Дербента.
— Уже с Махачкалы…
— В Махачкале у меня напарник заболел, в Дербенте его сняли в больницу. А их попросили довезти до Тбилиси.
— Кто просил?
— Дежурный по станции. Они от поезда отстали.
Лейтенант возвратил Ивану документы.
— Ладно, разберёмся. Пошли.
— Куда? — спросил Колька.
— В отделение. Для выяснения. Здесь не место для разговора.
— Да чего выяснять-то? Вон поезд наш. Позовите любого и вам подтвердят.
— Нам любой не нужен.
— Вы что, нам не верите?
— Может и верю, но выяснить должен. Такая служба.
— Иваныч, чего молчишь-то? — обернулся Колька к Селезнёву.
— Чего зря глотки рвать… Поезд наш стоит? Стоит. Мы его догнали. Это главное. А разобраться с нами недолго. Ведите побыстрее, товарищ лейтенант.
— Вот молодец, слушай! — сказал довольный лейтенант. — Если бы в милицию всегда сами шли… Веди, Кулашвили.
— Есть! — козырнул второй сержант. — Идите за мной!
— Ну, прощайте, мужики. Счастливо вам, — крикнул Иван.
— Пока, Иван. Спасибо тебе.
— Не на чём.
— А ты к нам сегодня все-таки заходи. Сейчас всё выяснится, и мы в поезд пойдём, вон тот: девятый вагон, — сказал Колька.
— Ладно, приду. Не прощаюсь тогда…
В сопровождении милиционеров Рожков, Селезнёв и Колька шли по путям к вокзалу. Не доходя до него обогнули какое-то здание и неожиданно увидели бегущего милиционера.
— Куда бежишь, Гиви? — крикнул лейтенант.
— А вы что, не знаете?
— О чём? Что надо знать?
— Наш Турманидзе на машине разбился.
— Как!?
— Девочка на дорогу выбежала. Он вывернул, девочка цела, а сам в столб…
— Жив?
— Жив. Пока. Крови много потерял. Нужно срочное переливание.
— А где это случилось?
— А вон там, у автобусной остановки. Бегу за ребятами, будем кровь давать.
— Кулашвили, — сказал лейтенант сержанту, — веди задержанных, а я туда…
— Есть!
— Зачем вести, лейтенант? Мы тоже с вами, раз такое дело.
