Юрий Любопытнов - Мурманский сундук
— Кое-какая утварь: глиняная, бронзовая. Дерево сгнило. Более или менее сохранившееся я отнёс в хижину, остальное… Остальное не представляло ценности. В дальнем помещении, я вас туда приведу, нашёл большой сундук…
— Сундук!? — почти разом вскричали дуровцы и переглянулись.
Это не ускользнуло от Владимира Константиновича, но он сделал вид, что не придал этому никакого значения.
— Да, сундук, — повторил он. — В обществе двух стражей.
— Каких стражей? — спросила Ольга, которая с большим интересом слушала рассказ Владимира Константиновича, как, впрочем, и остальные. Только у всех был разный интерес.
— Не пугайтесь. Стражи мертвы. Я вам сейчас покажу. Давайте мне фонарь — я пойду первым. Здесь в очень узких коридорах были сделаны потайные колодцы, как в старинных крепостях, наподобие ловчих ям, которые выкапывали, чтобы поймать большого зверя. Некоторые обвалились, засыпались, несколько глубоких я закрыл жердями. Так что опасности они не представляют. К тому же здесь был обвал. Когда раскопал его, обнаружил несколько скелетов и, кроме всего прочего, заступы, лом, топор и кайло.
— Кошмар какой-то, — вырвалось у Ольги.
— Судя по орудиям труда, — продолжал Владимир Константинович, — изысканиями занимались и до меня. Но очень давно.
Рассказ Лазутина произвёл на его спутников неизгладимое впечатление. Они протиснулись по коридору за Владимиром Константиновичем, который хорошо знал подземелье, и вёл их по известному ему маршруту, как опытный спелеолог, или диггер, не обращая внимания на «рукава», которые во множестве ответвлялись от главной штольни. У овального отверстия, расположенного прямо по ходу, после круглого грота, остановился.
— Здесь нагнитесь, — предупредил он, не поворачивая головы. — Низкая притолока. Когда-то этот вход в другую смежную пещеру закрывало творило — толстая дверь из дубовых досок, поднимающаяся кверху. Оно подгнило, осело. Я его разбил и проник внутрь.
Когда они вошли в округлый грот, стены которого были выложены окатышами, он посветил фонарём. Луч света упал на большой, стоявший почти в середине помещения, сундук, окованный медными гравированными пластинами. Они были совершенно чёрными от сырости, с пятнами от тёмно-зелёного до ядовито-жёлтого цвета.
— Это сундук, — сказал Владимир Константинович, — а это его стражи. — И он направил луч фонаря в другую сторону.
Луч скользнул по стенам и упал на нечто забелевшее в темноте. Ольга вздрогнула, Сергей глубоко и прерывисто вздохнул, Николай нахмурился, Афанасий присвистнул.
У стены на полу лежал скелет. Его кости белели в луче фонаря. Между рёбер торчал длинный ржавый нож. Деревянная рукоятка иструхлявила, торчали лишь медные гвозди, которыми она крепилась к полотну. Владимир Константинович посветил в сторону. У стены «сидел» второй скелет. Островерхий череп с низким лбом и широким подбородком сохранил на темени остатки рыжих волос.
— Здесь какая-то драма произошла, — пробормотал Николай, рассматривая скелеты.
— Скорее, трагедия, — уточнил Владимир Константинович. — Вы смотрите. — Он поднял фонарь и осветил стену чуть выше сидевшего скелета. — Видите надпись на валунах, процарапанную ножом?
Николай, взяв фонарь у Владимира Константиновича, приблизился к стене и вслух прочитал плохо различимые, разбросанные вверх-вниз, буквы: «Буди проклятъ, Изотъ». Рядом было ещё что-то нацарапано, но влага изъела плохо прочерченные буквы, неровные, размашистые. Видно, человек хотел продлить свое сообщение, но силы покидали его быстрее, чем он мог писать.
— Как это он мог вообще в темноте так написать — не видно же ничего? — удивился Сергей.
— Темнота здесь кромешная, — сказал Владимир Константинович.
— Может, у него светильник был? — предположила Ольга.
— Никаких следов осветительных приборов я не нашёл, — ответил Владимир Константинович. — Правда, нашёл кусок обугленного сучка, думаю, остатки факела.
— Кто же этот Изот? — спросил Сергей, задав вопрос больше себе, чем остальным. — Наверное, тот, кто лежит с ножом. Проклял того, кто его ударил?
— Здесь что-то другое, — сказал Афанасий. — Тот, кто с ножом, умер раньше второго, он не мог написать этих слов. Он что нож вынимал из груди, а потом опять вставил?
— Я нашёл еще один нож, — сказал Владимир Константинович. — Но от него ничего не осталось, только костяная рукоятка. На ней написано: «Филиппъ Косой». Этим ножом хотели пробить отверстие в твориле, чтобы выбраться наружу, но дуб оказался твёрже. Когда я разбил творило, увидел, что его доски с внутренней стороны были буквально искромсаны ножом.
— Ну вот, — сказал Сергей, — вопрос с именами решён. — Одного звали Изотом, а другого Филиппом.
— И один зарезал другого, — добавил Афанасий. — Тот, кто писал на стене наверняка Филипп Косой.
Тайна двух человек в гроте, один из которых, несомненно, был убит другим, навела на грустные размышления всех членов экспедиции.
— Я полагаю, что их здесь закрыли, — продолжил после небольшой паузы Владимир Константинович. — Или они сами нечаянно оказались в западне и не могли выбраться. Творило сидело плотно. Я долотом выбил края — они затрухлявили и только после этого мог открыть. Возможно, это злоумышленники, которые пришли за сундуком.
— Они были не одни, — развил его версию Афанасий. — Когда то, что их интересовало, из сундука было взято, этих двоих оставили в пещере, отрезав пути назад, а остальные удрали. — Он оглядел всех победным взглядом.
— А в сундуке что было? — спросила Ольга Владимира Константиновича.
— Ничего значащего. Истлевшие старые рукописные книги. Сгнившие остатки одежды, подсвечники…
— А это что? — спросил Сергей, указывая на рисунок в стене, выложенный камнями чёрного цвета.
Николай посветил фонарём.
— Это восьмиконечный крест, — ответил Владимир Константинович. — Старообрядческий.
— Да, действительно, крест. — Сергей внимательно рассматривал его изображение.
— Ой, — воскликнула в это время Ольга, отступившая на шаг или два. — Здесь яма.
Ей посветили под ноги. Действительно, в полу было видно углубление, рядом валялись вывороченные из земли валуны.
— Здесь, видно, сундук был зарыт? — предположила Ольга.
— Яма маловата для такого сундука, — определил Николай.
— Может, она осыпалась, — сказал Сергей.
— Как бы она не осыпалась — этот сундук для неё очень велик, — согласился с Николаем Афанасий. — Смотрите, по краям камни не выбраны. Судя по всему, здесь был не сундук.
