Эрик Сигал - Однокурсники
Разговор, как и предполагалось, зашел о теннисе. Бантинг шутливо попенял Теду за то, что он все время увиливает от многочисленных приглашений «прийти и немного постучать». Тед весело ответил, что проржавел насквозь, занимаясь переездом и подготовкой к лекциям, и вряд ли теперь сможет, пусть даже символически, противостоять Бантингу.
— О, а я уверена, он просто скромничает, Сара, — с жаром вмешалась в разговор Дотти Бантинг. — Готова поспорить — он даже играл за университет.
— Нет-нет, что вы, — запротестовал Тед, — куда мне до наших звезд. Теннис — один из немногих видов спорта, где гарвардцы действительно хорошо выступают.
— Да, — согласился Кен, — именно парень из Гарварда выиграл у меня в финале пятьдесят шестого года в соревнованиях Всеамериканской студенческой ассоциации спортсменов-любителей.
Сам того не желая, Тед разбередил самую больную рану в спортивных воспоминаниях Бантинга. И Кен начал вербально истекать кровью.
— Я ведь должен был выиграть. Но этот Джейсон Гилберт — такой хитрющий, как все ньюйоркцы. У него в запасе были такие коварные удары.
— Никогда не знала, что ньюйоркцы какие-то особенно «хитрющие», — сказала Сара. — Я ведь тоже из Манхэттена.
— Конечно, Сара, — извиняющимся тоном быстро произнес Бантинг. — Но Гилберт — наверное, раньше он носил другую фамилию — именно такой, ну, вы понимаете, настоящий еврей.
Наступило неловкое молчание. Сара откинулась на спинку стула, чтобы ее муж сказал что-то в защиту своего однокурсника по Гарварду. Но Тед явно затруднялся с выбором слов, и она снова заговорила:
— Джейсон принадлежит к выпуску тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года, как Тед и я.
— О, — сказала Дотти Бантинг. — Вы его знали?
— Не очень хорошо, — ответила Сара, — но он встречался с некоторыми девушками из моего общежития. Он был очень хорош собой.
— О! — сказала Дотти, желая услышать подробности.
— Слушайте, — оборвал ее Кен, — а что случилось со стариной Джейсоном? Его имя совсем пропало со страниц журнала «Мир тенниса».
— Я слышал, он уехал жить в Израиль, — ответил Тед.
— В самом деле? — Бантинг ухмыльнулся. — Должно быть, он там очень счастлив.
Тед посмотрел на Сару умоляющим взглядом, чтобы она подсказала ему нужные слова. Но на этот раз она тоже растерялась. И не нашла ничего лучше, как сменить тему.
— Этот десерт просто изумительный. Ты обязательно должна дать мне рецепт.
Напоследок им достался самый крепкий орешек из всех — археолог Фоули с каменным лицом и его такая же непробиваемая супруга. Сара несчетное количество раз пыталась условиться с ними о встрече. Но у них постоянно были какие-то предварительные договоренности. Вконец отчаявшись, Сара сказала:
— Пожалуйста, назовите любой день, когда вы свободны. Нам все равно.
— Очень жаль, дорогая, — бодрым голосом ответила миссис Фоули, — в этот день мы тоже заняты.
Сара аккуратно повесила трубку и обернулась к Теду.
— Ну и черт с ними, у нас есть три из четырех. Этого должно хватить.
Если отбросить мысли о коллегах, то жизнь в Кентербери нравилась Теду все больше и больше. Он радовался тому, что Сара постепенно приспособилась к сельскому окружению, а также оценила богатство классического отдела в библиотеке Хиллиер. Она читала все свежие журналы от корки до корки и за обедом обычно вкратце сообщала ему о том, что происходит нового в науке о Древнем мире.
Студенты были от него в восторге, и он отвечал им тем же. Его лекции по древнегреческой драме собирали столько народу, что остальным преподавателям отделения и не снилось, и это, разумеется, не могло не льстить его самолюбию.
Восторженные отзывы о его преподавательском мастерстве вскоре дошли до деканата. И Тони Тэтчер решил, что настал благоприятный момент, чтобы узнать мнение всех членов отделения и ввести Теда в штат. Он добился положительного ответа от эллиниста, латиниста и историка. А археолог даже кивнул в знак согласия.
Все должно было пройти без единого сучка, если бы не тот случай с юным Крисом Джастроу.
Возможно, при определенных обстоятельствах это было бы трогательное зрелище — мускулистый Адонис в оранжевом свитере без воротника, украшенном буквой «К», спящий на солнце подобно могучему льву.
Но к несчастью, все происходило посреди урока латинского языка, который вел Тед. И это зрелище его нисколько не тронуло, а совсем наоборот.
— Проснитесь, Джастроу! — прикрикнул он.
Кристофер Джастроу медленно поднял красивую голову и посмотрел на Теда сквозь приспущенные веки.
— Да, сэр, профессор, — пробормотал он с преувеличенным почтением.
И убрал ноги со стола.
— Мне жаль нарушать вашу сиесту. Однако не могли бы вы оказать всем нам любезность и проспрягать глагол voco в настоящем совершенном времени?
— Voco?
— Да, voco, — повторил Тед. — Возможно, вы помните, что это глагол первого спряжения. И мне бы хотелось послушать, как вы его спрягаете в настоящем совершенном времени.
Последовала небольшая пауза.
— Боюсь, я не понял сегодняшнего задания, сэр.
— Ваши слова означают, что вы пропустили прошлое занятие и даже не соблаговолили узнать у кого-либо, что задано.
— Ну…
— Мистер Джастроу, я желаю видеть вас у себя в кабинете сегодня после обеда с четырех до пяти.
— Боюсь, я не смогу, сэр, — вежливо ответил он. — У меня тренировка.
— Слушайте, — строго пригрозил Тед, — мне все равно, что там у вас, хоть встреча с самим президентом Соединенных Штатов. Вы придете с четырех до пяти сегодня или… я за себя не ручаюсь.
И хотя до конца урока оставалось около десяти минут, он не смог продолжать занятие.
— Урок окончен, можете идти, — произнес он, кипя от злости.
Пока студенты медленно тянулись друг за другом к выходу, второкурсник Том Херман остановился около стола преподавателя и сочувственно заговорил:
— Простите, профессор Ламброс, вы не обидитесь, если я скажу вам кое-что?
— Том, — ответил Тед, — ничто сказанное тобой не сможет обидеть меня больше, чем отношение Джастроу к предмету.
— В этом-то все и дело, сэр, — застенчиво произнес Херман. — Может, вы не знаете, кто он.
— Я читаю университетскую газету, — ответил Тед. — И знаю, что Джастроу наш основной полузащитник. Но я все равно намерен выгнать его взашей, если он не начнет работать.
— Сэр, при всем уважении к вам, вы не можете так поступить. Я хочу сказать, без него мы не сможем стать чемпионами Лиги плюща.
Храбро сказав это, он повернулся и быстро покинул аудиторию.
