Владимир Качан - Юность Бабы-Яги
Итак, Марио постепенно начинал нравиться. Поэтому, когда он, краснея и мучаясь, предложил ей как-то навестить его дом, посмотреть, как он живет, она согласилась. Только невинно спросила при этом:
– Ты хочешь познакомить меня с женой и детьми?
На что Марио, еще больше смутившись, ответил, что жена и дети сейчас в Португалии, а он один, и сегодня даже прислугу отправил отдыхать. Интересно еще было то, что предложение поехать к нему в гости прозвучало после ужина в ресторане, когда они были там вчетвером, вместе с любимой подругой Леной и ее очередным бойфрендом, предназначенным, как водится, для двух-трех интимных встреч. Лена после того, как сдала своего бандита-боксера, некоторое время жила в жутком страхе за свою жизнь, но пока ее никто не трогал, никто не объявлялся, и она постепенно успокоилась. Может быть, рано успокоилась, но такова Лена, ее не исправишь…
В ресторане именно она поддержала предложение Марио, толкнув Вету ногой под столом и сказав, что хорошо бы посмотреть на его дом, что, мол, уже пора, и что лучшего завершения вечера и вообразить невозможно. Лишь потом Вета сообразила, что все это был заранее спланированный сговор, что именно Лена форсировала события и еще неделю назад намекнула нерешительному Марио, что пора уже проявить себя мужчиной, а не просто ухажером. День приглашения был условно обозначен, а за оставшиеся дни Марио должен был убедить жену поехать с детьми отдохнуть на пляжах Средиземноморья. Там ждала их прекрасная вилла, купленная Марио еще год назад. 50 метров от моря, бассейн, тенистый корт, баскетбольная площадка, и в этом комфортном оазисе еще никто из семьи толком и не побывал. Так что убедить жену оказалось нетрудно, а дети так те просто визжали от восторга. Сговорено было и то, что, когда приедут в гости, через какое-то время Лена со своим парнем исчезнут и оставят их вдвоем. Нехитрый план удался полностью, тем более, что он совершенно не противоречил и личным Ветиным планам.
Поэтому – прекрасный дом, тоже, разумеется, с бассейном, зимний сад, коктейль-бар – интерьер понятен – а затем, вдруг якобы что-то вспомнив, Лена вскакивает и говорит:
– Ой, нам пора! – и поднимает своего парня.
Этому замызганному байкеру так здесь нравится, что он не хочет уходить и обиженно спрашивает:
– Почему пора? Давай посидим еще.
На что Лена, внушительно и намекающе смотрит на него и говорит:
– Нам (подчеркивая «нам») пора, ты понял?
Ее скуповатой французской лексики парню достаточно. Мало слов, зато много секса. Парень врубается и, проявляя остатки такта и воспитания, неохотно поднимается. Тогда Виолетта, пристально глядя на подругу, говорит вполголоса и по-русски:
– Что? Подставила? – но без укора, а с пониманием.
– Ага. Может, даже не подставила, а подложила, – с присущей ей откровенностью отвечает Лена и смеется.
Виолетта тоже улыбается и хочет до конца соблюсти приличия, когда говорит:
– Я с тобой. Нам всем пора… – уже по-французски – и тоже встает.
Марио не просто огорчен, он в горестном недоумении:
– Как? Так рано? Ведь так хорошо сидим!
Лена внушительно говорит Виолетте опять по-русски:
– Ты остаешься. У него (она показывает на своего кожаного приятеля) на мотоцикле всего два места. – И вновь, улыбаясь, по-французски. – Извините, Марио, у нас с ним дела. А потом вы Вету отвезете, да?
Вета молчит, а молчание – знак согласия.
– Конечно отвезу, – снова возгорается Марио, – когда только пожелает!..
И тут парень в «косухе» выводит Лену, сажает на свой «харлей», и они с треском отъезжают. Лена игриво машет Вете рукой, и Вета, застенчиво опустив голову, остается наедине с Марио. Впервые наедине! Через полтора месяца интенсивного ухаживания!! Ну кто может заподозрить такую девушку в распущенности или непорядочности? Ну кто?! К таким девушкам нужно подходить исключительно с серьезными намерениями, разве не так? «Наконец отдалась», – следует сказать о финале этой сцены, и ключевым словом здесь будет, разумеется, не «отдалась», а «наконец». Самое заветное желание Марио исполнилось и исполнилось, конечно же, так, как он и предположить не мог. Просторы его любовных фантазий ограничивались всего лишь просмотром некоторых порнофильмов, но тут он открыл (ну точь-в-точь как и все ее предыдущие мужчины) для себя абсолютно новые горизонты, неведомые дали, он растворялся и летал. Пылающая (и это еще мягко сказано) страсть, перемежающаяся с ненавязчивой лаской влажных и горячих губ, лукавый взгляд и нежные пальцы виртуозной пианистки, первоначальное целомудрие и в меру исступленный разврат потом, прерывистое дыхание, сдавленный стон и закрытые глаза, исключающие даже мысль о притворстве, об имитации оргазма, которой владеют дорогие проститутки; затем невесомое утреннее соскальзывание с постели и в невыразимо прекрасной наготе, с фигурой, способной украсить обложку любого глянцевого журнала для мужчин, танцующей походкой на цыпочках к распахнутому окну, спиной к нему, с тяжелой волной волос, падающей на плечи, с потрясающей линией перехода из талии в изумительно круглую попку, а над этим местом две симметричные ямочки на спине, и, потягиваясь навстречу солнцу с независимой кошачьей грацией, а затем, почувствовав, точнее – зная, что на нее смотрят, – изящный поворот головы в его сторону и смеющиеся глаза с вопросом: «Проснулся?»
О! О-о! Сойти с ума! Ну как же тут было не сойти с ума, не пропасть обыкновенному, неискушенному мужчине?! Мы тут уже столько раз описывали губительное воздействие Ветиных чар, ее, так сказать, постельное влияние на слабый мужской пол, что еще один эпизод кажется повтором. Но, друзья мои, эти повторы – не что иное, как предупреждение, предостережение, можно даже сказать – профилактика, вакцина против любовной магии – для мужчин, на чьем жизненном пути может повстречаться такая вот Виолетта. Но мы же не слушаемся, не внимаем, пренебрегаем вакциной и, теоретически зная обо всей методике обольщения, – на практике попадаемся, как распоследние простофили. Однако (и подчеркнем это особо) попадаемся лишь тогда, когда готовы попасться, когда сердце не занято. Впрочем, это слабое оправдание для нашего недомыслия: ведь если занято сердце, значит, его когда-то уже оккупировали (и быть может, все теми же способами) – Ветины «сестры» по разуму.
Бывают, конечно, женщины, девушки, которые не играют вовсе, ни во что не играют, не рассчитывают ни на что впредь, а просто любят и все, но их все меньше и меньше, а в наше, как говорится, – непростое время их вообще считанные единицы. Тут можно вспомнить о провинциальной красавице Виктории, но пока только к примеру.
Итак, в ту ночь и в то утро Марио почувствовал себя счастливым влюбленным, почти уверенным во взаимности. Он почувствовал себя юным, пылким и способным на все ради любимой женщины. Ну, до определенных пределов, конечно… Ведь семья, отдыхающая сейчас в Португалии, никуда не исчезла. Обязательства оставались. Но пресловутая «испепеляющая страсть» уже нагрянула и пустила свои опасные метастазы по всему организму несчастного итальянца.
Но в самом начале – все хорошо, даже роскошно… Стали они «жить-поживать». О том, чтобы «добра наживать» пока речи не было, ибо все «добро» практически принадлежало его официальной семье. Но и Вете доставалось теперь немало. Уже можно было без опасения за будущее покинуть опостылевший бар и пошлого шантажиста Барда. Уже уверена была Вета, что при любых обстоятельствах Марио ее не бросит и материально ее обеспечит. Она была уверена в своих силах, твердо зная, что Марио покорен и влюблен, и теперь уже навсегда. Ничего удивительного: амбициозная женщина, убежденная в своей неотразимости, – таких женщин теперь немало.
Бывает, что женщины верят в свою неотразимость совершенно безосновательно. Но они даже культивируют в себе это ощущение, позиционируют себя повсюду, как обворожительное существо, которое не может не нравиться. Так поставить себя важно, считают они, чтобы пробиться, протолкаться на авансцену жестокой жизни сквозь очередь других соискательниц успеха, через толпу массовки, в которой каждая хочет стать звездой. Виолетте не надо было толкаться, она такой была. Ее вера в свои обычные, исключительно женские чары даже делала ей честь, потому что она попросту забывала о других чарах, которыми могла бы и воспользоваться, забывала о том, что она потомственная колдунья. Но привязка мужчины, будь то Саша, или Герасим, или Гамлет, или вот теперь Марио происходила, скажем прямо, не только от ее обыкновенной женской привлекательности. Напомним все же о попадании мужчины в тяжелую зависимость после первого же любовного акта, о так называемой привязке, непроизвольной для нашей героини, но неизменно роковой для ее партнера, что являлось не только заслугой самой Виолетты, как она хотела бы думать, но еще и ее темной, колдовской родословной.
Но на первом этапе – все действительно светло и красиво. Снятая прекрасная квартира, купленный ей изящный двухместный «мерседес», никаких ограничений в еде, одежде и прочем – словом, все, чего хотелось, уже есть, смущает только одно – статус содержанки, пусть на богатом пансионе, но содержанки. А надо бы другое – положение официальной, зарегистрированной жены со всеми ее правами и положением в обществе. Проблема неразрешимая подчас для большинства девушек, связавших свою судьбу с женатым мужчиной: у кого-то простой наглости не хватает, у кого-то совесть или, по-другому, – нежелание совершить грех, разрушая семью и делая других несчастными (но этих все меньше), у кого-то робость при мысли о том, что, если будут настаивать на другом статусе, то могут лишиться и того, что уже есть – но, так или иначе, для большинства это проблема. Для многих, но не для Виолетты, которую приведенные в пример аргументы вообще не волнуют, более того, они ей никогда и в голову не приходят. Для нее вообще нет вопроса: «А если…» Есть только цель и средства для ее достижения тоже есть, а благородна ли сама цель, как она влияет на других людей – это настолько не важно, что Вета сильно бы удивилась, если бы ее кто-нибудь вдруг об этом спросил. Будущий развод Марио был для нее так же неизбежен, как то, что после лета будет осень. Другой проблемой была озабочена Виолетта, вернее двумя: первая, наиважнейшая, была в том, что ее виза уже давно просрочена, Бард в свое время ничего не сделал, а сейчас уже было поздно. То же самое касалось и подруги Лены, но у Лены был хотя бы документ о праве на работу, а Вета жила в Бельгии уже практически на нелегальном положении, поэтому из дома выходила крайне редко, да и любимой машиной тоже нельзя было пользоваться постоянно. Опасно: вдруг остановят, документы и прочее, и у полиции сразу возникнут вопросы.
