Константин Смелый - Это даже не умрёшь
- Молодчинка девчонка! – вздохнула она. – Просто молодчинка!
За два месяца до проверки Зининого сочинения Лилия воцерковилась и начала носить распятие на серебряной цепочке. Что ещё более существенно, прямо накануне проверки она видела сон православного содержания. Ей приснился мужчина с бирюзовым галстуком и нимбом над головой. Он представился Александром Невским. Лилия упала на колени, но мужчина взял её за руку, поднял с колен и вывел из здания университета – прямо в васильково-ромашковое поле. Вдали, на холме, сиял град Китеж.
За сочинение Зина получила «отлично». На английский она отправилась окрылённая успехом и рассказала тему The Four Seasons без единой запинки. Определённые трудности возникли с переводом отрывка из адаптированного Сомерсета Моэма, однако обе экзаменующие преподавательницы находились под впечатлением от предыдущей абитуриентки, которая огласила название своей темы как «май футур профессьон», запнулась на втором предложении и после долгой паузы доверительно сказала, наклонившись вперёд: «Сорри. Ай хэв нот ту спикинг ту инглиш мэни тайм.» А также застенчиво улыбнулась. На этом фоне Зине с энтузиазмом поставили пятёрку.
Сдав на четыре устный экзамен по русскому, Зина внезапно поняла, что такая широкая полоса удачи в её несчастной жизни может иметь только одно объяснение – сверхъестественное. На обратном пути она пробежала всю дорогу от метро до квартиры, бросилась в свою комнату и, не снимая туфель, забралась на кровать. Стилизованный под Рублёва портрет смуглой Богородицы с младенцем настороженно смотрел на неё со стены.
- Спасибо вам, Матерь Божья и Господи! – выдохнула Зина.
Она молитвенно сцепила руки и рухнула на колени. По её щекам стекали слёзы благодарности.
Так Зина поступила на филологический факультет Герценовского Университета (на специальность «Преподаватель русского языка и литературы, а заодно, на всякий случай, английского»), и так начался глубоко православный период в её жизни.
Этот период длился недолго – до 25 января следующего года – и закончился традиционно: самоубийством через повешение. На протяжении всего периода Зина, как и полагается первокурснице, ходила на все лекции, конспектировала каждое слово, читала все книги и страшно переживала. Успокоение она находила в вере. У неё по-прежнему не было друзей, девочки и немногочисленные юноши с её курса начали тихо сторониться её едва ли не первого сентября, но зато у неё были походы в церковь с бабушкой Наташей и Новый Завет (с Псалтырем), более четверти стихов которого она подчеркнула к январю синим карандашом. Она перестала носить джинсы и юбки выше щиколотки. Она перестала надевать блузки с короткими рукавами. Она молилась перед едой, раздражая маму и забавляя Ваню – он без конца передразнивал её и при первой же возможности раскатисто завывал «Гоооосподууу пооомооолимсааа». Папа держался корректно, с усталым любопытством. Как-то вечером он даже взялся за Новый Завет, но после третьего Евангелия имел неосторожность спросить у Зины, какое же из четырёх всё-таки правильное. Зина крикнула, что они все одинаково правильные, вырвала у него книгу и закрылась у себя в комнате. Несколько дней после этого она отказывалась разговаривать с ним.
Вместе с январём наступила первая сессия. Зина сдала её на три не очень твёрдые тройки. Плохие оценки она отнесла на счёт своей греховности. Чтобы понизить греховность, она начала молиться в два раза чаще и носить на голове цветастый платок, взятый у бабушки Наташи. Мама забеспокоилась. Втайне от Зины, она устроила матери разбор полётов. Под конец беседы бабушка Наташа плюнула в её сторону и посулила ей божью кару, если она вздумает вмешиваться в религиозное воспитание. Мама хлопнула дверью и той же ночью шёпотом поведала папе о своём беспокойстве.
- И что мы можем сделать? – отозвался папа со своего края расстеленного дивана. – Чего, не помнишь, как она психанула, когда я её про Библию спросил?
- Помню, – угрюмо прошептала мама.
Было решено успокоиться и надеяться на лучшее.
Несмотря на цветастый платок, в котором Зина явилась на последний экзамен, по окончании сессии одногруппники пригласили её отпраздновать вместе с ними. Они были, в целом, неплохо воспитанной, вежливой молодёжью. После некоторых нравственных колебаний Зина приняла приглашение. 25 января, в 6 часов вечера, она пришла в квартиру старосты Юли на Третьей линии и, не снимая платка, села за стол. Юля сослалась на недоделанные закуски и скрылась на кухне. Из музыкального центра раздавалось «Радио Максимум».
Постепенно подошли все остальные. Три девушки привели своих молодых людей. Денис, один из двух юношей группы, явился с крысой-альбиносом по имени Рапунцель в кармане куртки; во время застолья она шустро бегала по его плечам и шевелила усами. Все смеялись и совали ей кусочки хлеба и крекеров. Смаковали детали сессии. Относительно невинно перемывали косточки преподавателям. Пили «Монастырскую избу» и коньяк. Несколько раз танцевали под танцевальные элементы репертуара «Радио Максимум».
Зина продолжала сидеть в платке, отодвинувшись от стола и сочувственно улыбаясь. Она ничего не пила и почти ничего не говорила, и первые часа два никто особо не замечал её присутствия. Приведённые молодые люди, конечно, шёпотом спросили своих девушек, что это за ненормальная, и шёпотом получили указание не обращать на неё внимания.
К половине девятого вежливость и тактичность собравшихся были изрядно разбавлены алкоголем. Общение перестало быть общим и разделилось на секции. Хозяин крысы Денис самозабвенно покачивался на табуретке, доедал последний бутерброд с красной рыбой и мычал под радио. Крыса сидела у него на голове, зарывшись мордочкой в густую рыжую шевелюру.
- Эй, привет, Зин, – крикнул Денис, дожевав бутерброд. Потом, для верности, помахал рукой.
- Здравствуй, Денис, – ответила Зина с другого конца стола. – Ты только меня заметил? Я самая первая пришла.
- Не сомневаюсь, – икнул Денис. – Ты, я сморю, улыбаешься всё загадочно. Как Джоконда.
- Да, улыбаюсь, – согласилась Зина.
- А чего улыбаешься-то? Если не секрет?
- Да так... Смотрю на вас всех...
В глазах Дениса воспламенился интерес. Он непроизвольно дёрнул головой, и крыса вскочила, принимая боевую стойку.
- И что ж ты видишь?
- Вижу суету сует и томление духа, – скорбно сказала Зина. Она готовила эту фразу с начала вечера.
- Да ну? – саркастически изумился Денис. – Правда что ль так всё запущено?
- Да, – Зина наклонила голову. – Молодёжь в наши дни слишком далека от Церкви. Вы живёте не по Слову Божьему.
Одна из девушек увлечённо целовалась со своим молодым человеком на диване прямо за спиной Зины.
- Дэн, оставь Зину в покое, – подала голос из прихожей староста Юля.
Денис пропустил её слова мимо ушей. Диалог с Зиной захватил его. Он даже бросил качаться на табуретке.
- Так мы что, в ад все попадём?
- Это ваш собственный выбор. Вы не хотите повернуться лицом к Богу. Бог всегда готов принять вас.
- Готов? Нас прямо всех? А ты, значит, в рай? Пойдёшь? После смерти?
- В рай попадают все настоящие православные, – уверенно сказала Зина.
- ... Оооо, Зина, ты круто заблуждаешься! – Денис соскочил с табуретки, придерживая крысу рукой. – Тебя круто обманули! Я щас открою тебе глаза на истину! Юлькаааа! У тебя Библия есть?
- Дэн, да оставь ты Зину в покое, она верующий человек, – отозвалась староста Юля.
- А я что, против? – Денис обиженно посмотрел на неё. – Я ж не говорю ей, что христианство – фуфло. Я ей только Библию хочу почитать. Есть у тебя?
Сначала Юля наотрез отказалась искать Библию, но несколько человек громко выразили интерес к окрытию Зининых глаз на истину. Юля сдалась. Она принесла из другой комнаты невзрачное перестроечное издание Нового Завета и протянула Денису. Денис схватил книгу и полез смотреть содержание.
- Ты её хоть читал раньше? – недоверчиво спросила Юля.
- Неа! – Денис покачал головой и крысой, не отрываясь от Нового Завета. – Я книгу моего деда читал! Раз десять. «Библия как она есть» называется. Лениздат восемьдесят третий год. Всем настоятельно рекомендую. Зе вэри бэст ов зэ байбл с дедовскими комментариями... Во, нашёл!
Он подоскочил к Зине, пододвинул себе табуретку и сел.
- Священое Писание у нас не врёт, так?
- Так, – боязливо кивнула Зина.
- Тогда слушаем! Внимательно! Кхе кхе. Откровение Святого Иоанна Богослова. Это про Армагеддон и Страшный Суд которое. Основная идея данного произведения в том, что добро всегда побеждает. Энное количество праведников попадает в небесный град Ерусалиииим, – пропел Денис. – Остальных травят, пытают и вообще мочат по-всякому, а потом бросают в огненное озеро. Навечно. Кто же попадает в небесный град Ерусалим? Читаем...
