Дуглас Кеннеди - Особые отношения
— В каком месяце 2001 года? — уточнила я.
— В сентябре.
— Все сходится. Мы с ним познакомились только в октябре.
— Не хочу вас огорчать, но это она оставила его тогда, в сентябре, из-за того, что он не смог вернуться в Лондон, чтобы жить с ней постоянно.
В разговор вступила Мейв Доэрти:
— Вам удалось установить, когда именно они снова начали встречаться?
Роуз кивнула:
— Около двенадцати месяцев назад — вскоре по возвращении мистера Хоббса из Каира.
Я шумно втянула в себя воздух. Потом спросила:
— Как вы это узнали?
— Мне рассказала бывшая экономка Дианы Декстер. Он заходил к ней повидаться.
Следующий вопрос задала Мейв Доэрти:
— Но, по мнению бывшей экономки, он просто навещал ее или действительно именно навещал?
— О, она безусловно говорила о втором варианте. Мистер Хоббс оставался у нее до утра… и они вместе были в ее спальне, откуда утром он и уходил.
И шел от нее домой и вешал мне на уши лапшу о том, что пил до утра с коллегами.
Я спросила:
— Скажите, по словам бывшей экономки, он с тех пор появлялся достаточно регулярно?
— Да уж, по словам экономки, — ответила Роуз Китинг, — он там все время околачивался.
Вновь заговорила Мейв Доэрти:
— Я полагаю, барристер мистера Хоббса постарается поставить под сомнение достоверность этого свидетельства… особенно учитывая, что экономка уже не служит там.
— Это верно, — признала Роуз Китинг. — Уволена по подозрению в краже.
— Ну и ну, — огорчилась я.
— Да, но экономка обратилась к адвокату и опротестовала решение мисс Декстер. В результате она получила от нее не только оправдывающий ее документ, где говорится, что обвинение было ложным, но еще и чек в размере жалованья за год, в качестве извинения за несправедливое обвинение.
— А эта экономка согласится быть свидетелем? — быстро спросила Мейв Доэрти.
— О да. Она не слишком печется об интересах мисс Декстер, это уж точно. А еще она сообщила мне, когда и куда эти двое отправлялись в романтические поездки за последние полгода. Дважды в Брюссель, один раз в Париж. Я выяснила названия отелей, звонила туда, получила подтверждение того, что мистер Хоббс каждый раз останавливался там со спутницей. А консьержка из гостиницы в Брюсселе сообщила, что оба раза он был с одной и той же женщиной.
— Вот… и наконец, кое-что существенное. У мисс Декстер случился выкидыш, когда она баловалась кокаином. Через год после этого была попытка ЭКО[46]. Неудачная. Она снова делала попытки в 1992 и 1993 годах. К тому времени ей стукнуло сорок, так что пришлось эти игры прекратить. Тут вот что интересно: как говорит экономка, желание иметь ребенка для нее стало навязчивой идеей. В середине девяностых она какое-то время носилась с мыслью об усыновлении, но потом с головой ушла в бизнес… когда у нее, похоже, возникли некоторые финансовые проблемы…
Потрясенная, я смотрела на Роуз Китинг:
— Как же вам удалось все это раскопать? Она только хитро улыбнулась:
— У меня свои методы, дорогая.
Заговорила Мейв Доэрти:
— Тот факт, что у них была связь во время вашей беременности, нам на руку. Тот факт, что он утверждает в письме к вам, будто во время вашей болезни они были лишь друзьями — а у нас есть доказательства обратного, — также играет на нас. А тот факт, что она все эти годы безумно хотела ребенка… что ж, выводы напрашиваются сами собой… — Но затем она подняла голову и взглянула мне прямо в глаза: — Однако я хочу быть с вами честной, Салли. На мой взгляд, хотя-все эти свидетельства важны, они не противоречат и не опровергают те компроматы, которые, имеются у них против вас.
В этот момент мне очень пригодилась бы дополнительная доза антидепрессанта. Я вдруг отчетливо представила, как толкаюсь у консульства Австралии, среди других потенциальных эмигрантов, как заискиваю перед скучающим служащим, объясняя, что мой бывший муж со своей новой женой увезли моего ребенка и теперь мне нужна виза, пропуск в Страну Оз, чтобы видеться со своим сыночком хоть раз в неделю.
— Э… миссис Гудчайлд?
Я вздрогнула и вернулась на землю.
— Вы держитесь, дорогая? — участливо спросила Роуз Китинг.
— Стараюсь.
— Проблема в том, — продолжила Мейв Доэрти, — что до слушания осталось двенадцать дней. А кроме…
— Здесь вмешался Найджел Клэпп:
— Э… Я полагаю, что мисс Доэрти хочет сказать, что… э… ну… если говорить прямо, что нам требуется еще что-то на Декстер или вашего мужа. Поскольку миссис Китинг проделала столь тщательную работу, выясняя обстоятельства жизни мисс Декстер…
— Может, вы вспомните хоть что-то о своем супруге, что нам могло бы пригодиться? — обратилась ко мне Мейв.
— Вы имеете в виду, помимо того, что он все время меня обманывал, а потом говорил мне, что никогда не хотел детей?
— Все же он взял вас с собой в Лондон, когда вы забеременели, — возразила Мейв.
— Даже не знаю. Его жизнь до того, как в ней появилась я, состояла в основном из работы и, возможно, непродолжительных любовных историй. Не могу похвастаться, он не особо со мной об этом откровенничал. По существу, только единственный раз, когда со мной разговорился один журналист в Каире, я узнала хоть какие-то подробности о личной жизни Тони.
В эту минуту я вдруг явственно услышала, как в голове тихонько звякнул звоночек. Мне припомнилась, мелькнула одна фраза из разговора, состоявшегося месяцев семь назад. Тогда, пребывая в смятении, я не придала ей никакого значения. До сего дня. А сейчас, совершенно неожиданно, она вынырнула из глубин мозга и будто встала у меня перед глазами.
— Как вы себя чувствуете, дорогая? — спросила Роуз Китинг.
— Можно мне позвонить?
Я позвонила в справочную Сифорда. Нужный телефон у них был, но человека, с которым я хотела поговорить, не оказалось на месте. Я оставила сообщение на автоответчике, попросив перезвонить мне в Лондон как можно скорее. Затем вернулась в кабинет Найджела и объяснила, почему вдруг сорвалась с места, с кем пыталась связаться, что сказали мне несколько месяцев назад и почему, как мне кажется, это может быть полезным.
— Шансы, конечно, невелики, — говорила я. — Потому что ничего конкретного она мне не сказала. Так, одни туманные намеки. Но есть смысл попытаться понять, что именно она имела в виду.
— Э… вы думаете, что смогли бы найти ее и поговорить? — задал вопрос Найджел Клэпп. — У нас всего двенадцать дней.
Двенадцать дней. Эти два слова так и стояли у меня перед глазами. Я постоянно об этом думала, а еще о том, что Мейв Доэрти говорила правду: если не добыть еще каких-то фактов, суд может вынести решение в пользу Тони. Материалы дела говорили сами за себя.
