Джон Фаулз - Куколка
О: Нет! Чем угодно клянусь! Тщеславья нет во мне! Подобного даже про себя не молвила!
В: Молвить не молвила, а думать-то наверняка думала!
О: Да нет же! Возможно ль, чтоб Он произошел от великой грешницы?
В: Почему нет, ежели та возомнила себя святой, сподобившись встречи со Всевышним, Сыном Его и Духом Святым? Ведь по вашим озареньям, Христос может явиться и в юбке. Не отрицаешь?
О: Всею душою отрицаю, что хоть на миг допустила, будто тяжела Им.
В: Не скромничай, голуба. Ты удостоена величайшей чести! Разве не приятнее думать, что в тебе зреет божественное семя, а не ублюдок Дика?
О: Глумишься… Тебе неведомо, каково быть женщиной.
В: У меня жена, две дочери старше тебя, да еще внучки. Каково быть женщиной? Голуба, я уже слышал сию загадку и знаю ответ.
О: Никакой загадки. Мною пользовались в борделе и доныне могут пользоваться. Как всякой женщиной.
В: Хочешь сказать, все женщины — шлюхи?
О: Мы все шлюхи в том, что не смеем выразить своих мыслей и чувств, страшась осмеянья — мол, баба, а туда же! Как мужчина сказал, так и будет, мы должны подчиняться. Я не только об тебе, таковы все мужчины повсюду. Никто не видит и не слышит Богоматерь Премудрость, не ведает, чем она б одарила, ежели б ей позволили.
В: Бог с ними, с ее подношеньями. Желательно знать, чем нас одарит твое чрево, голуба.
О: Дитя будет лучше той, чье назначенье в одном: дать ему жизнь. Недостойная, я не лелею тщеславной мысли, будто произведу на свет Иисуса Христа. Кем бы ни стала дочь моя, я не раскаюсь, но всем сердцем возблагодарю Господа, что дал мне ее… Так и быть, скажу: Его сиятельство был принужден скрывать, что он господин не только в нашем, но ином великом мире. Что мнилось жестокостью, взаправду было его добротой, только не вдруг я сие поняла, не разглядела знак, что ведомо ему об антихристовой тьме, в какой пребывает народ наш, ополчившийся на него. Потому и скрывал он свой истинный облик, лишь чуть-чуть открываясь пред теми, в ком еще теплилась добродетель, на кого еще можно надеяться. Не спутай: он не библейский Христос, но дух Его, говоривший и поступавший Его именем. Давеча я сказала, как шибко схожи его сиятельство и слуга его. Ныне ж понимаю, что воистину они одно: Дик — бренное тело, его сиятельство — душа. Вместилище и дух как бы разделились, каждый в своей оболочке. Подобно умершему на кресте Иисусу, Его нынешнему смертному воплощенью, бедняге Дику, надлежало погибнуть, дабы спаслась вторая половина — душа. Истинно говорю: на грешной земле в прежнем облике она уже никогда не появится, но жива и обитает в Вечном Июне, воссоединившись с Иисусом Христом, чему я свидетель… Вот, рассказала коротко и наспех, ты опять не поверишь.
В: Стало быть, его сиятельство вознеслись в куколке, с небес присланной, дабы забрать их из нашего мира?
О: Да.
В: Невзирая на то что они принудили тебя к грязному любодеянью?
О: Дабы узрела я дорогу в ад. Сам он не наслаждался.
В: Однако вторая их половина в лице скотского Дика вволю насладилась, а?
О: За то он и принял смерть. Говорю ж, не сразу, но прониклась я к нему удивительной жалостью и любовью. Теперь-то знаю: в объятьях моих рыдала падшая половина, грешная плоть, тень света, коя страдала, ведая об своей участи, точно Христос, возопивший: «Боже мой! Для чего Ты Меня оставил?»
В: Отчего ж другие-то так не воспринимали сию пару? Я нарисую, голуба, их истинный портрет: хозяин пренебрегает всем, к чему обязывает аристократический ранг, непокорен великодушному отцу, непочтителен к вере и фамильному долгу; слуга — скорее тварь бессловесная, нежели человек. Вот такими их видели все, кроме тебя.
О: Мне все равно, что думают другие. Я знаю лишь то, во что верю и буду верить до смертного часа.
В: Вот ты говоришь, что его сиятельство, то бишь дух Спасителя, был вынужден скрывать свою истинную сущность. Как же так, голуба? Разве сие подобает Господу нашему, поборнику правды? Хоть в одном Евангелии сказано, что Он таился и скрытничал, будто двуличный шпион, опасающийся за свою шкуру? Что ответишь? Кощунственно даже помыслить этакое, не правда ль?
О: Фарисеи набрали силу.
В: Поясни?
О: Мир погряз в грехе, и Христос не может прийти так, как Ему подобает. Во всем сиянье Он явится, когда Антихрист будет изгнан. Приди Он сейчас и стань проповедовать, Его б вновь распяли. А уж тем паче, ежели б Он принял женский облик. Подобно тебе, все б глумились и вопили об кощунственной невозможности сего. Он приидет, когда христиане вновь станут истинными христианами, какими были вначале. Вот тогда Он иль Она явятся, какие есть.
В: Пока ж присылают лишь заместителей и агентов. Так, что ль?
О: Ты все видишь в мирском свете. Ужель не читал апостолов? Если кто не родится свыше{152}, не может увидеть Царствия Божия. Ибо видимое временно, а невидимое вечно{153}. Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом{154}. Так положил Господь. Но ты по-прежнему во мне видишь хитрую девку, в его сиятельстве — непокорного сына, в Дике — скота. Коли так, пусть, тебя не изменишь. Не возрожденный, волей-неволей ты все видишь в своем свете.
В: Покорность твоя смердит гордыней.
О: Горда Христом, никем иным. Хоть коряво, но говорю от Его света.
В: И супротивничаешь всем предписаньям веры?
О: Царство Христово не знает непременности. Ежели что-то «непременно», оно не от Христа. Шлюха непременно останется шлюхой — не по Христу. Мужчина непременно верховодит женщиной — не по Христу. Дети непременно голодают — не по Христу. Человек рожден для непременных страданий — не по Христу. Все непременное не по Христу. То не свет, но могильная тьма, в коей мир наш пребывает за грехи его.
В: Ты что ж, отрицаешь саму суть христианства? Разве Святая Библия не предписывает долг, каковой подлежит непременному исполненью?
О: Писание советует как лучше поступать, не обязывая к тому, чего многие не делают.
В: Непременно ли подчиненье Христу?
О: Мы вольны не подчиняться Ему; Он дает свободный выбор, ежели мы предпочитаем зло, грех и тьму. Непременности нет. Так говорит брат Уордли. Христос всегда обитает в завтра; Он надеется, что, сколь мы ни слепы и грешны сегодня, завтра шелуха отпадет и мы спасемся. Вся Его божественная власть и тайна свидетельствуют, что человек по собственной воле может измениться и милостью Его искупить грехи.
