Алексей Мусатов - Собрание сочинений в 3-х томах. Т. I.
— Это бы хорошо, — обрадовалась Аграфена. — Люди с пониманием к земле да с совестью нам вот как нужны... Ведь похабничаем мы над землей почем зря! Пашем плохо, навоз вовремя не вывезли, семена мусорные... Где же тут доброго приплода от земли ждать? Люди так и говорят: «Вырастим хлеб, колос от колоса — не слыхать человечьего голоса». А все потому, мол, что такая земля неродящая.
— Это почему — неродящая? — удивился Степа. — Кольцовская земля не хуже, чем у других. А куда же правление смотрит, председатель?
— Да что там председатель! — Аграфена махнула рукой. — Закружили его наши крепенькие, закуролесили... Повылезли из всех щелей, заняли в артели все красные места — кто бригадир, кто животновод, кто кладовщик. И все кругом как нарочно сватья, кумовья да родственники. Ну, и вертят по-своему, как им сподручно да прибыльно. Вроде не артель стала в Кольцовке, а семейщина какая-то. Ох, Степа, в неурочный ты час приехал... Боюсь, не ко двору придешься...
— Приехал так уж приехал, — отозвался Степа. — Назад уезжать не собираюсь.
Аграфена тяжело вздохнула:
— Наговорила я тебе с три короба. Поживешь — сам увидишь.
На другое утро Степа отправился в правление колхоза. Василий Силыч встретил его с шумным радушием, усадил за стол и долго рассматривал выданное Степе на курсах удостоверение.
— «Агро-упол-но-моченный», — прочел он по складам. — Это значит — по земле уполномоченный, по посевам, по урожаю. Хорошо придумано!.. Да и честь немалая! Ну что же, уполномоченный, тебе и карты в руки. Ходи, посматривай, следи за порядочком в поле... Бригадирам помогай. Первую бригаду у нас Павел Трофимович возглавляет, вторую — Тимофей Осьмухин.
«И впрямь крепенькие мужички подобрались», — вспомнил Степа слова Аграфены.
— Да вот еще что... За трактористами доглядывай, — попросил Василий Силыч. — Небывалое это дело — машина на земле. Испокон веков мы землю собственноручно пахали... Встанешь на зорьке и ходишь по полосе с плутом из конца в конец. Каждый ты ком земли видишь, каждый пласт. А теперь что же выходит? Одно нам звание только и остается — мужик, землепашец, а землю пахать другие станут... пришлые да сторонние. Чудно́, право!
Договорившись, что он сегодня же приступит к работе, Степа вышел из правления.
На улице он столкнулся с сестрой. Таня сказала, что идет в МТС, где Нюшка Ветлугина сегодня держит экзамен на трактористку.
— А-а, вон что, — с деланным равнодушием протянул Степа. — Ни пуха ей, ни пера...
Таня вопросительно посмотрела на брата:
— Может, и ты придешь? Нюшка вроде за всех девчат экзамен сдает. Выдержит — и нам потом легче за руль будет сесть. Хоть на минутку загляни... Ну, братец!
Степа отвел глаза в сторону.
Ведь как они мечтали с Нюшей о совместной работе на тракторе, как шумно и озорно провожала она его на курсы в город, как он нетерпеливо ждал ее писем! И вот все получилось не так, как было задумано. Но Нюша все же добилась своего — сдает сегодня экзамен. Разве мог Степа не прийти?
ЗА РУЛЕМ
Экзамен проходил в усадьбе МТС. Преподаватель по тракторному делу долго проверял Ветлугину по теории, задавал десятки каверзных вопросов и, не найдя, к чему придраться, с удовольствием пожал ей руку:
— Разбираетесь хорошо! Парни могут позавидовать! Очень рад за вас! Теперь дело за практикой...
Практическое вождение проверял сам механик Лощилин.
Хмурый, насупленный, всем своим видом говоря, что его-то не проведешь и ничем не задобришь, он сел на крыло трактора и приказал Ветлугиной заводить мотор.
Нюша мельком окинула взглядом усадьбу МТС. Недалеко от трактора толпились девчата. Подруги кивали ей головой и пытались ободряюще улыбнуться.
Нюша взялась за заводную ручку. В это время в воротах эмтээсовской усадьбы показалась запыхавшаяся Таня с братом.
«Пришел все-таки», — подумала Нюша.
Она уже слышала о приезде Степы, но сама его еще не видела, не обмолвилась с ним ни одним словом и не представляла себе, как произойдет их встреча.
— Я сказал: заводить! — напомнил Лощилин. — О чем тут раздумывать?
Вздрогнув, Нюша с силой рванула заводную ручку. Но мотор, как видно, попался новенький, необкатанный, и ручка не провернулась.
— А в поле что будет? — не глядя на дивчину, спросил Лощилин. — За чужим дядей побежишь или как?
Кровь бросилась Нюшке в лицо. Кто мог знать, что на экзамене попадется такой трактор. А у нее, как на грех, ни ремня с собой, ни веревки, чтобы провернуть заводную ручку.
Нюша растерянно оглянулась по сторонам.
Подруги смотрели на нее встревоженно и жалостливо. Степа, не сводя с трактора глаз, отстегнул свой ремень и, свернув в кольцо, бросил его к ногам Нюши.
Лощилин продолжал смотреть в сторону и ничего не заметил.
Подняв ремень, Нюша прикрепила его к заводной ручке и, откинувшись всем телом назад, провернула наконец коленчатый вал. Мотор заработал.
— Скажи на милость, — ухмыльнулся Лощилин. — И откуда сила взялась!
Нюша сунула ремень в карман куртки, поднялась на сиденье и тронула машину.
С добрых полчаса механик гонял Ветлугину вокруг МТС. Он заставлял ее поворачивать трактор направо, налево, давать задний ход, глушить мотор, заводить его снова.
Девчата и Степа неотступно следовали за трактором.
Потом Лощилин приказал Нюше проехать вдоль Кольцовки. Из изб, с огородов высыпали женщины, старики, ребятишки.
Ленька прибежал домой и сообщил матери, что Нюшка катается на тракторе. Аграфена решила, что дочь вновь самовольничает, и, перепуганная, выскочила на улицу.
Но, как оказалось, на крыле, позади Нюшки, сидел сам механик Лощилин, и он-то, как видно, и заставлял ее выделывать всякие номера.
Вот дочь провела машину по крутому косогору над прудом, вот она перебралась через широкую буерачину, вот пересекла топкую низину.
— Не опрокинулась... не завязла... Прямо чудо какое-то! — шептала Аграфена, следя за трактором.
— Въезжай задним ходом! — распорядился под конец Лощилин, показывая на распахнутые ворота Хомутовского двора.
Нюша поежилась — ворота были узкие, едва лишь для телеги, да и столбы были поцарапаны концами осей. Но будь что будет — на то и экзамен.
Она принялась медленно подавать трактор назад.
Кругом все притихли. От колодца с ведрами воды подошла хозяйка дома, Катерина Хомутова. Увидев трактор, вползающий во двор, она завопила на всю улицу:
— Люди добрые, ратуйте! Ворота рушат!..
Но Нюшка уже ничего не слышала. Повернув голову назад и закусив губу, она неотрывно следила, как на нее наплывал темный проем распахнутых ворот. Одно неточное движение, и заднее колесо зацепит деревянный столб...
Нюшку прошиб холодный пот.
Но нет. Колесо, сделав еще пол-оборота, на ширину ладони прошло мимо столба, и трактор с рычанием въехал во двор.
— Вошел! Вошел! — обрадованно закричали девчата.
Заметались перепуганные куры, затявкала собака. Катерина, не зная, что делать, схватила ведро и с размаху облила Нюшку водой. Досталось и Лощилину.
Кругом захохотали.
Механик распорядился гнать трактор в МТС. В этот же день Нюша получила права на вождение трактора. Поздравить ее собрались все подруги.
— Ну и настырная ты, Нюшка! — не скрывая восхищения, сказала Зойка. — Как решила, так и вышло... А мы вот все еще на прицепе...
— Погодите... И вы со мной будете, — пообещала Нюша и посоветовала девчатам: — Вы, главное, на парней наседайте. Присматривайтесь, как они работают, за руль почаще садитесь. Это всяких курсов дороже.
Нюша пригласила Таню к себе на трактор прицепщицей.
— А кто парней кормить станет?
— Скажем дяде Васе. Найдет он какую-нибудь бабку-стряпку. А мы зато опять вместе будем. Согласна?
— Куда же я без тебя... — кивнула Таня. — Сама знаешь...
Когда Нюша сообщила матери, что она получила права трактористки и на днях сядет на машину, Аграфена и порадовалась и огорчилась.
— Дотянулась все же до высокого... Теперь, значит, на все лето в поле закатишься? И домой тебя не заманишь?
— Это уж по работе глядя, — ответила дочь и, обхватив мать, прижалась к ее плечу щекой. — Да ты не жалься... Не на войну ухожу. Здесь же буду работать, рядом с тобой, за овинами. Можешь рукой мне помахать, можешь горячих блинов принести на завтрак.
Аграфена задумалась. Ее Нюшка — землепашец! Будет поднимать машиной землю, сеять хлеб, выращивать его. А что она понимает в земле, если ей даже не довелось походить за сохой и за бороной, погнуть спину во время жатвы, до соленого пота на спине помахать тяжелым цепом в молотьбу?
И разве когда-нибудь было такое, чтобы молодые так храбро и рьяно брались за землю? Но, может, оно так и надо — ведь все кругом молодеет, меняется, наливается новой силой.
