Юрий Чудинов - Порядок вещей
– Что ты плетешь?
– У меня из головы не идет музей, – вклинился Никон. – Там есть один зал… В общем, картины в этом зале странным образом взаимосвязаны. Я как раз приступал к их изучению, когда…
– Сыграл в ящик, – закончил фразу Гай. – Аминь.
– Он прав, – возразил Винсент. – Мы слегка увлеклись катехизисом. Не пора ли сместить акценты?
16. Кошки, крысы, бабочки и змеи
Сквозь дремоту до слуха долетел какой-то разговор. Говорили о картошке. Хлопали дверью. Искали ножи. Чистили. Потом поставили картошку на огонь.
Ленька нагрел ведро воды и вымыл голову. Остатками горячей воды воспользовался Сергей: стоял голым в тазу и поливал себя водой. Не желая при этом присутствовать, я оделся и ушел на реку. Нужно было зарисовать конфигурацию русла, составить его словесную характеристику.
По небу летел коктейль из туч и маленьких тучек, поражая разнообразием красок. Алый, синий, оранжевый, голубой, зеленый, желтый – каких только цветов там не было!
А когда я возвращался домой, все эти «перья» сдуло. Небо очистилось. Огромное, красное солнце садилось, нижним краем касаясь верхушек сосен. Лес чернел, резко контрастируя с нежно-розовым снегом, по поверхности которого струились голубые тени.
Ветер дул в лицо, глаза слезились, мороз пробирал до костей, но я не спешил в тепло, надеясь запомнить каждую мелочь. И тут я заметил Вовку Михайлова (инженера-геолога, отправившегося утром на Катухту). Он догонял меня по лыжне. Мы с ним ввалились в балок в тот момент, когда закопченный котелок с картошкой был снят с огня и стукнулся днищем о стол. И кто-то сказал: «Легки на помине!» А я подумал, что день заканчивается стройно, как доказанная теоремы. Было очень вкусно. Особенно после утренней бурды. И почти не сластило, как ни странно. Потому что картошку чистили и бросали в кипяток, не размораживая.
Было около часа ночи, когда я вышел на мороз. Мотька спала, свернувшись калачиком на дровах. В темноте она напоминала кучку грязного снега. Удивился, заметив, какие у собаки длинные ресницы. «Надо же! Таких ресниц я не видел ни у одной девушки! Странно, почему я не заметил этого раньше?»
Вернувшись в тепло, сразу же забрался в спальник. Картежники за столом называли ставки и тихо матерились. Были бы только они, я бы уснул. Но по другую сторону от стола собрались настоящие вампиры! Не знаю, почему, но в этот день меня раздражали голоса Сергея, Нинки и Ольги.
– Один кот, – говорил Сергей, – он живет у того самого Жоры, который работает художником. У них всех котов, – а их было очень много! – называли по именам американских президентов. Все эти коты были черные, и нынешнего зовут Буш. Так вот, этот кот такой умный – наверное, умнее Буша-человека. Глядя на него, даже страшно становится. Например, он может часами лежать и смотреть телевизор. А еще! Мне рассказывала Наташка, жена Жоры… Вернее, не она сама, а через Пуляеву, ее подругу… Ну, ты, Нина, знаешь…
– Да-да! – с готовностью поддакнула Нинка.
– Так вот. Она рассказала, что когда она переодевается в ванной, этот самый Буш постоянно за ней подглядывает. Ей становится не по себе от этого странного, осмысленного взгляда. Она закрывает дверь, и Буш начинает мяукать и скрести когтями дверь. А когда откроешь, он успокаивается и снова подглядывает. Наташка говорит, что когда-нибудь прибьет его за это.
Все засмеялись, и я от бессилия стиснул зубы.
– А у меня кот, – сказал Искандер, – придурок. Ну, вы знаете: привяжешь к нитке тряпку, и любой кот за ней гоняется. Я подводил тряпку к шкафу. Кот бежал за ней. Я дергал за нитку, тряпка ударялась о дверцу шкафа. Следом за ней о дверцу шкафа бился головой кот. Я проделывал это снова и снова, раз двадцать наверно, и кот каждый раз налетал головой на шкаф. Как только лоб у него не треснул! Я потом его так и прозвал: Придурок.
– Действительно, придурок, – согласился Сергей и рассказал о коте по кличке Рыжка, и о целой плеяде «рыжек», которые были отнюдь не рыжего цвета.
Затем он же поведал миру биографию сиамского кота. Самым примечательным в ней был эпизод борьбы с тростью: «в два приема перегрыз толстенную бамбуковую трость», когда его этой тростью пытались выгнать из-под батареи парового отопления. И еще он рассказал о своем коте, которого звали, естественно, Сергей, и который был уникально прыгуч: «в немыслимом прыжке» вылетел через форточку на улицу, «рухнул» вниз с четвертого этажа, «долбанулся» головой об асфальт и через неделю «зачах».
А потом (о, изверги! о, кровопийцы!) они заговорили о крысах! Затем – о бабочках и всевозможных насекомых. Наконец переключились на змей, очень страшных и омерзительных. Вспомнили легенду экспедиции, Сидорыча. Этот изумительный человек, видите ли, ел всех, кто ползает, бегает и летает, причем в сыром виде. Особенно уважал гадюк, потому что в их мясе содержится, якобы, вещество, повышающее мужскую потенцию. К разговору подключились картежники. Некоторые из них на себе испробовали рецепты Сидорыча. Стали делиться впечатлениями. Гвалт поднялся такой, что я перестал различать отдельные слова и… уснул.
Проснулся часа через полтора. Все спали. Дрова тихонько потрескивали, догорая в печи.
Я вышел на мороз и увидел звезды, такие же крупные и яркие, как в январе. Но дул ветер, и над головой трещали деревья.
– Эй! – крикнул я. – Э-э-эй!..
И крик не прилип ко мне, как когда было тихо, а улетел в никуда, подхваченный ветром.
17. Сломанный меч
Горгий Лан не знал, что лицо Линно Нойси способно выражать страх.
– Гор… – кивнул он в сторону стола, на котором лежал Людогор.
Гор был смертельно бледен, но глаза смотрели спокойно, как всегда.
– Ее нельзя убивать, – произнес Людогор отчетливо, чтобы все могли его слышать. – Возьмешь себе. Можешь убить через год.
Женщина лежала на полу, как тюфяк. Скрещенные над затылком руки были связаны в локтях и притянуты веревкой к груди. Значит, нес ее Линно Нойси.
– У нее был Портальный Меч. Сломай его. Она не сможет уйти. – Людогор перевел дыхание. – Выступайте ночью. Присутствие на стоянке волшебницы означает, что нас не ждут. После боя возьмете женщин и только то, что сможете нести сами. Ларс в полутора днях пути. Преследование начнет с марша. Но у них нет глаз. Она была их глазами. Ты знаешь, что делать. – Помолчал немного, добавил. – Не казни себя, Линно. Мой земной путь оканчивается здесь, в этой хижине. С вами останется Лан.
Синие глаза Линно сверкнули. Огромной ладонью он смял непослушные волосы. Можно было не сомневаться, что народ Кали-Веги запомнит предстоящий день навсегда.
Принесли Портальный Меч женщины. Лан сломал его над головой Гора. Сердце волшебника остановилось.
– До встречи на Островах, отец, – сказал Лан.
– До встречи на Островах, – повторили все, кто был в хижине.
Все, кроме женщины.
18. Ловушка для ловца
Йозеф Геббельс. Дневники 1945 года. Последние записи.
«Фюрер теперь тоже придерживается мнения, что у Гиммлера нет никаких оперативных способностей. По настоящему достойными были лишь Хубе и Дитль, но они, к несчастью, потеряны для нас: погибли в воздушных катастрофах. Кто же у нас еще остался? Пожалуй, это Шёрнер…»
Их раздели донага. Усадили на солому Сергея. К нему на колени лицом к лицу несколькими ударами заставили опуститься девушку. Руки Сергея оказались связанными за спиной у девушки. Точно так же поступили с ее руками. Затем обоим связали ноги. Еще по веревке использовали для того, чтобы привязать руки каждого к его же ногам. Получился плотно скрученный комок из двух изрядно пострадавших в недавней схватке тел. Они могли согревать друг друга, но не могли освободиться.
– Так пройдет ваша первая брачная ночь, – со смехом сказал гигант, которого все звали Диу. – Утром Шёрнер решит, что с вами делать. Но я не прощаюсь. Ха-ха! Не могу отказать себе в маленьком удовольствии.
Стекла кассового отделения задребезжали от громкого хохота воинов. Их оказалось значительно больше, чем мог поразить удивительный меч Вероники. А от Сергея толку было, как от ребенка. Вот если бы он приготовил ружье, лежавшее в разобранном виде в его рюкзаке. Но кто знал, что железнодорожная станция будет окружена шайкой головорезов, вырвавшихся, казалось, из самых темных глубин Средневековья?
Дверь в кассовое отделение захлопнулась. Из зала послышались звуки бубна.
– У нас мало времени, – сказал девушка. – Ритуал Меча продлиться минут пять, не больше. Как получилось, что ты оказался здесь вместо Шёрнера? Я убила бы тебя, если бы не клест.
Сергей рассказал о перемене мест в поезде.
– Невероятно! – изумилась девушка. – Бартоломью Бри-Шёрнер, мастер перевоплощений, и ошибся! Здесь кроется какая-то тайна. Как ты очутился с ним в одном купе? Какова предыстория? Подумай. Это очень важно.
Мысли путались в голове. Что она хочет от него услышать? Какую еще предысторию?
