Эдуард Юрченко - Сказка для взрослых
– Ты это… иди куда шел… То есть иди… по своим делам…
– По каким таким своим делам? – не понял резкого изменения в поведении собеседника леший. – Вы же сказали мне проверить котяру на предмет симуляции неадекватности его состояния.
– Вот и отлично, вот и молодец… Иди и проверяй адекватность симуляции… Мне тут по делам надо… Иди, иди… И я пойду, – сказал шакал, развернулся и необычно быстро как для его положения засеменил с поляны.
Леший проводил шакала долгим взглядом, глупым выражением морды и открытой пастью – таким он интригана не видел никогда. Покрутил еще какое-то время башкой и побрел восвояси – исполнять полученное распоряжение.
Старый шакал, велев охраняющим его волкам остаться, рысью добрался до соседней полянки. Зверья тут было видимо-невидимо. Вначале он бродил среди праздно шатающейся публики, вглядываясь в морды встречных-поперечных, затем, вероятно, не найдя искомого субъекта, растерянно остановился. Следует сказать, что на самом деле он не знал, кого искать, но какой-то животный страх заставлял нашего очень логичного героя совершать такие нелогичные поступки. Интригана не на шутку трясло, и он никак не мог обуздать этот страх. Вдруг над самым ухом испуганной зверушки раздался сладковато-льстивый голосок, от которого комбинатор ощутил, что душа покидает его тщедушное тельце:
– Здрав ли ты, зверь лесной?..
На самом деле это было не банальное приветствие, высказанное в необычной форме, а секретный пароль, которым пользовалась каста всемогущих управленцев.
– З-з-здрасьте, – полушепотом ответил шакал, все еще боясь повернуться к собеседнику мордой.
– Я так и буду разговаривать с твоей пятой точкой, или ты все-таки соизволишь повернуться?
– Да… Конечно… Сейчас… Уже… – перебирал фразы комбинатор, оставаясь при этом совершенно неподвижным.
– Хорошо, – сказал неизвестный собеседник, обходя шакала и усаживаясь прямо перед его трясущейся мордой.
Шакал вначале закрыл глаза, боясь увидеть что-то очень страшное, но, все-таки открыв их, обнаружил перед собой большого растолстевшего тигра. Тигр, понимая, что разговор с шакалом в таком состоянии вряд ли получится, схватил и без того перепуганную зверушку за загривок, поднес ее к собственной морде и что есть мочи зарычал прямо в ухо обмякшей жертвы. Поток воздуха, выдохнутый пусть и слабыми, но огромными легкими, плюс низкий и громкий рык, напоминающий полицейскую сирену в человеческом мире, произвел свое действие: зверушка задергалась, шерсть на ней вздыбилась, а зенки округлились:
– А? Что? Что вы сказали? А я не спал…
– Ты уже готов со мной немного пооткровенничать, или еще раз рыкнуть? – льстивым голоском спросил тигр.
– Кто – я?? Я – да… Я – готов… Как скажете… Всегда… Только в ухо не рычите больше… пожалуйста…
– Ну, вот и отлично. А скажи-ка мне, братец шакал, а шо здесь у вас такое происходит, шо я вынужден оставить все свои дела и нестись за тридевять земель, чтобы навести резкость там, где она должна быть наведена по определению?
– А у нас все в порядке, – дрожа всем телом, ответил хитроплет.
– Да ну?
– Ну да… Все в порядке… Вот в полном…
– А я тогда почему здесь, если у тебя все в порядке?
– Я это… ну, в смысле… я не знаю… Вот…
– Хорошо, попробую задать наводящий вопрос: а шо это зверье вчера на полянку, ту, что возле болота, собиралось? А? А чего, если усе хорошо, ты зверье это волками и псами легавыми разгонял? А? И чего это зверье опять собирается смуту продолжать? А?
– Ну, у нас, это, у нас все в порядке. Чесслово. Ну, там зверье упитое пошумело чуть-чуть с меду да и разошлось, практически само… Я это… Я все контролирую…
– Нет, дорогой мой врунишка, – сказал тигр, взяв скотину двумя лапами за обе щеки и подняв так, чтобы глаза жертвы смотрели прямо на него. – Это не ты, это мы все контролируем, а ты поставлен сюда, чтобы обеспечивать порядок, медведя с лешим уму-разуму учить да смуту давить – еще до того, как она только вздумает организоваться. Может, я не прав? Так ты скажи…
– Вы полностью, то есть абсолютно, на все сто, по-любому, конечно, правы…
– А если я прав, то ответь мне рожа хитросделанная: почему бардак допустил? – спросил пришелец, отпустив подвешенное существо, которое громко ляпнулось на землю, издавая странные звуки.
– Я не специально… То есть неумышленно… Как-то почему-то так вышло… Но я все контролирую…
– Пока медведь с лешим при власти, ты, конечно, можешь зверью гайки закручивать, – говорил собеседник, возя мордой шакала по траве. – А давай-ка пофантазируем: сможешь ли ты управлять, ну, хотя бы, легавыми псами, я не говорю уже о волках, если козлы с перепугу решат, что результаты выборов – недействительны?
– Не знаю, – практически проблеял шакал.
– А я знаю наверняка, – сказал тигр, вогнав в бока собеседника слегка выпущенные когти, от чего зенки у жертвы вылупились, а немой крик так и застыл на его физиономии. – Как только такое случится – тебя на клыки с твоей сладкой парочкой вмиг поднимут… И пес бы с тобой: сам дурак – самого и порвут, но в наших планах не значится потеря управления над такой сладкой во всех отношениях территорией. Тебе это понятно?
– Да… Понятно…
– Имей в виду: если подобное случится и тебе повезет остаться непорванным, то жить тебе после этого – не больше месяца. Сами тебя найдем и накажем. Надеюсь, тебе не надо объяснять, что от нас невозможно спрятаться? – сказал тигр, держа кознеплета за хвост перед своей мордой.
– Не надо… Я знаю… Но я, чесслово, все исправлю… Чесслово… Чесное шакальское…
– Мне твое чесное шакальское – как тростник на мои большие уши… Знаю я вас, шакалов… Сам такой… – сказал полосатый ласковым тоном, опустив животину на землю.
– Так вы тоже из шакалов?
– Ну да… А как бы я, по-твоему, в нашей иерархии положение выше твоего занимал?
– Не знаю… Просто я никогда нашего брата в образе тигра не видывал…
– Дело в том, что раньше, ну, когда тигры прайдами жили, только засветись в их обличии – тут же порвали бы. Но со временем мы подсадили эту публику на удовольствия и превратили грозных убийц в толстых бесхребетных кроликов. Былая слава, конечно, еще не забыта, вот мы и пользуемся, пока работает.
– Понятно… Поверьте мне: я обязательно наведу порядок, обязательно…
– Точно?
– Точнее не бывает. Я вот – в лепешку разобьюсь, а все сделаю, как надо. Вы только поверьте мне…
– Ну, допустим. А что с преемником? Выбрал, кого хотел бы в смотрящие после себя над лесом поставить?
– Наверное, лешего… Отбудет еще один срок у руля, потом поменяю их с медведем и можно на мое место.
– Ну, это не тебе решать, кто на твоем месте будет, но я тебя услышал… И запомни…
– Да, – преданно глядя в глаза, выпалил шакал.
– Постарайся нас не разочаровывать… Очень постарайся… А то не видать тебе счастливой старости в лучшем из лесов и не рулить тебе сразу несколькими лесными территориями… Понял меня?
– Конечно, понял… Я справлюсь… Не подведу… Вы можете на меня положиться…
– Пускай на тебя полагаются медведь с лешим… Засим – все. Ступай и помни: я всегда где-то недалеко… И если что… Ну, ты сам знаешь…
– Все будет очень вери вел… Я могу идти?..
– Можешь… Иди… И заслужи, наконец, то место, которое мы давно для тебя держим…
Скотина расшаркалась и побежала практически вприпрыжку завоевывать какое-то очень важное место в их шакальей иерархии.
С к а з о ч н и к: Интересная история получается в этом мире зверей… Не правда ли, знакомо: смотришь иногда на глубокого старика, которому-то и жить осталось всего ничего, а он все изображает из себя какую-то очень важную шишку, ходит как павлин, куда-то бежит, что-то подписывает, чем-то управляет, кого-то ругает, кого-то хвалит… Ни дать, ни взять – ролевые игры какие-то… А на самом-то деле, суета все это… Бесполезная такая и ничего не значащая суета… Иллюзия того, что называется жизнью… Не находите?
А в это время на родине зверушек закончилось очередное идиотское действо, которые придумывают все лесные правители, дабы отвлечь зверье от насущных проблем… Я даже не знаю, как правильно назвать это шоу… В общем, со всех лесных угодий на одной территории собираются самые проворные представители лесной фауны и начинают гонять за диковинным в тех местах предметом круглой формы, называемым апельсином.
Действо, на самом деле, абсолютно бестолковое: двадцать две зверушки носятся, высунув языки, по поляне и отбирают друг у друга этот апельсин с тем, чтобы отобранный фрукт, в конце концов, вернуть противнику, но только тогда, когда он этого не ждет и не желает. Посмотреть этот бедлам сходятся тысячи бездельников, тунеядцев и проходимцев, предпочитающих, на самом деле, описанному соревновательному действу мед, кикимор и прочую дурь. Они собираются в одном месте, лакают мед, щупают кикимор, орут идиотские кричалки, будучи глубоко убеждены в том, что именно таким образом помогают своей группе гонятелей апельсинов одержать победу над такими же соперниками. В общем, сделали из простой щенячей забавы зрелище, подсадив на него при помощи ворон практически половину живности, населяющей лесной мир. Ну да пес с ними, нравится – пущай смотрят, все бы ничего, да только под эту дудочку бегемот со своей сворой дернули из лесного бюджета несколько миллиардов шишек – через бобров, которые чего-то там строили. Таким образом, шишки были отмучены под самым, что ни на есть благородным предлогом.
