Эдуард Юрченко - Сказка для взрослых
– Слушай, старый воин, становится жарковато, – не то мяукнуло, не то зашипело агрессивно настроенное лохматое существо, полоснув когтями по морде подкрадывающегося волка.
– Еще не время, – ответил кабан, грозно хрюкая по сторонам. – Ты, кстати, когда будешь на середине озерца – смотри повнимательней, не пропусти.
– Кто, я? Да я ни одного гада мимо себя не пропущу.
– Я имел в виду – не пропусти появление Льва, – очень серьезно сказал кабан.
Котяра хотел что-то возразить, скажем: да не будет никакого Льва, сказки все это, но, видя веру, с которой кабан ждал его появления, не стал разрушать возможно последнюю мечту старого романтика. В следующий момент кот ощутил, как два острых клыка пронизали его лохматую шкуру, и струйки теплой крови обожгли место ранения. Это был кабан-смутьян, незаметно подкравшийся к обороняющейся парочке. Кот дернулся, зашипел, выкрутился и вцепился передними лапами в морду агрессора. Автоматически задние лапы стали быстро вскрывать вены зверюге, во второй раз попавшей под раздачу не на шутку разозленного котяры. Смутьян отпрыгнул от кота, пытаясь высвободиться, и тут же был подхвачен на клыки предводителем. В пылу сражения старый кабан не заметил ранения кота и продолжал разговаривать с боевым товарищем:
– Котяра, приготовься, сейчас полетаем!
Не услышав ответа, кабан спросил:
– Ты готов?
– Кажись, готов, – еле слышно произнес кот…
Кабан повернулся, увидел поверженного друга, на секунду замешкался, и тут же был продырявлен в нескольких местах бросившимися на него со всех сторон волками и кабанами. В горячке разбросав нападавших, кабан встал над умирающим котом, защищая его всем своим истекающим кровью телом. Нападающие в испуге попятились, и леший, наблюдавший за происходящим из укромного места, дал отбой своей своре, понимая, что дело сделано.
Кабан стоял над телом кота до тех пор, пока последний живой волк не покинул поляну, а затем рухнул рядом с товарищем, уткнувшись мордой в муравейник. Кровь залила его глаза, и он не мог пошевелить ни одной мышцей своего тела, но жизнь все еще не покидала его израненную плоть.
– Ты как, котяра? – спросил кабан.
– Несколько хуже, чем вчера, – ответил полосатый.
– Скажи, котяра, ты Льва видишь? Он пришел?
Кот приоткрыл тяжелые веки, оглядел залитую кровью поляну и, не увидев никого живого, ответил:
– Вижу… Пришел твой Лев…
– А где он?
– Да вон, возле овражка, со зверятами чужелесными общается.
– А шакаленок? – спросил кабан.
– Он тоже там…
– Хорошо, что мы тут тихо лежим, и нас не замечают. Пускай со Львом подольше пообщаются… Чай, редкая скотина в наших местах…
– Пущай пообщаются, – так же тихо сказал кот.
– А какой он? – спросил кабан.
– Настоящий, – ответил кот.
– Это хорошо, – пошевелил губами кабан.
Больше ни кот, ни кабан не произнесли ни слова. Они так и умерли, друг возле дружки – вначале кабан, а спустя пару минут и кот.Соловей сообщил об измене передовому отряду кабанов и те во главе с котячьим друзякой бросились на выручку. Кот был прав – группа бойцов прибыла на поляну, когда уже все было кончено. Отважную парочку так вместе и похоронили, а зверенышам чужелесным котячий друзяка рассказал, что, мол, Лев таки явился и забрал предводителя с котярой в свой волшебный лес, который за очень большой рекой в тридесятом или в трипятидесятом царстве. Годы, проведенные рядом с котярой, научили хрюкающего собрата выдавать желаемое за действительное, потому-то и поверили ему счастливые звереныши, радуясь тому, что выполнили поставленное задание и добрались до Льва. Они были уверены, что уж кто-кто, а дядюшка кот сумеет рассказать Льву в красках то, чего они хотели поведать царю зверей. Еще через неделю звереныши вернулись в свой лес, а шакаленок, насмотревшись на подлости, творимые сородичами, решил назад не возвращаться. Котячий друзяка от предложения занять место погибшего друга отказался, а вместо этого взял шефство и опеку над шакаленком. В результате голосования место предводителя занял другой, во всех отношениях достойный и правильный кабан. Старый шакал вскорости был сменен другим старым шакалом. Куда он после этого делся – никто точно сказать не мог. Скотина слишком много знала и потому, скорее всего, была определена более влиятельными шакалами на Чертову гать, к великой лгунье и обманщице сове, которая со своим приятелем соловьем-разбойником без зазрения совести отправила великого инквизитора на дно гнилого вонючего болота, от греха, как говорится, подальше.
С к а з о ч н и к: Интересно устроена вся эта звериная жизнь: зверья умного в лесу – пруд пруди, а управляет им кучка злых, алчных и больных на всю голову шакалов; добра разного в лесных закромах запасено немеряно, а пользуется им небольшая шайка, близкая к тем, кто всем этим цирком управляет; волков хитрых и кровожадных в лесах – тыщи, а прислуживают они небольшой группке физически слабых и тщедушных шакалят; красота в лесу – сказочная: и травка, и небо, и солнышко, и луна, а зверье носится по соседским лесам в поисках того, что у них под ногами находится абсолютно задаром; кабанов смелых и отважных в лесных владениях – миллионы, а руководит ими все то же шакалье отродье; лес полон честных и справедливых животных, а судят зверье циничные козлы; много зверья в лесу недоедает и всячески страдает, а жалеют все подлую, лживую и проворовавшуюся нерпу; и что самое непонятное – так это то, что звери, доподлинно зная о могуществе и справедливости Льва, тем не менее, ищут решение своих проблем где угодно, но только не у него…
Эпилог
Ну, вот вроде бы и все. Хотя нет, в конце любой сказки обязательно должна быть какая-то мораль… Точно должна… Сто процентов должна… Я ведь точно помню, как в детстве мама мне читала… И там всегда сказочники учили детей чему-то хорошему… А мне ничего, даже приблизительно похожее на мораль, в голову не лезет. Хотя одно я понял наверняка: щенятам своим добрые сказки рассказывать все-таки стоит… Ну, я так думаю…
Подводя же итоги вышесказанного, напрашивается очень печальный вывод: сказочник из меня, прямо скажем, никудышный…
Эх, все-таки надо было на певца учиться! Знаешь, дорогой читатель, а ведь я всю жизнь считал, что из меня мог бы неплохой певец получиться… Даже петь пробовал. И громко пробовал, и тихо. Ничего не вышло! Там, оказывается, тоже учиться надо. Вот ведь незадача: и пианино у меня есть, и гитара, и ноты вроде знаю, а петь – хоть убей, не получается. Так вот!
P.S. Вместо ответа любопытным:
Молчанье – мудрость,
Вера такова,
Лишь болтовня – порок,
Сие, увы, все знают,
А дураки…
Ну что ж, пускай болтают,
На то природа их и создала!
