Алексей Сухаренко - Блокада. Запах смерти
– Оклад из серебра?
– Да. Они в комнате у бабушки с дедушкой были, – угрюмо произнес Вячеслав.
– А где же твои? Еще в школе?
– Да, но уже, наверное, проснулись. – Вячеслав больше всего переживал, что не сможет порадовать Анну Ефимовну, если иконы задержат.
– А отец где? – поинтересовался участковый своим коллегой.
– Отец командирован в истребительный батальон.
– Значит, Алексей Матвеевич еще не знает, что произошло? – продолжал допытываться милиционер.
– Нет, он же только вчера уехал на службу, – ответил Вячеслав.
– На. – Сержант протянул ему иконы. – И передай матери или бабушке, чтобы подошла ко мне на опознание.
– Что, дедушку нашли? – екнуло сердце подростка, и он невольно перевел взгляд на накрытые брезентом тела.
– Может, и нашли, – неопределенно произнес мужчина. – Там не поймешь, кто.
– Так, может, я посмотрю? – ощутив подкрадывающийся страх, произнес мальчик. Но больше собственного страха он боялся, что бабушка не перенесет процедуры опознания.
– Не боишься? Маловат ты еще, – словно угадал его состояние милиционер. Затем оценивающе посмотрел на парня и согласился: – Ладно, смотри. Раз отца нет, ты теперь в семье за мужика, – сказал участковый.
На Вячеслава напало оцепенение. Словно под наркозом, он приблизился к брезенту. Милиционер, взявшись за край, откинул его с лица первого трупа.
– Нет, это не мужчина. А здесь вообще непонятно что…
Вячеслав видел страшные, обугленные тела, в нос ударил тошнотворный запах. Барматуха стала вырываться и наверняка бы убежала, если бы не травма лапы. Наконец милиционер остановился посередине мертвой шеренги.
Деда Вячеслав узнал сразу по большому нательному серебряному кресту, который торчал между обожженных пальцев. Правая рука старика с крестом была приподнята, словно специально для того, чтобы его было видно.
– Это дедушкин крест. – Вячеслав и не заметил, как брызнули слезы. – Он его всегда носил на шнурке.
– Ну что ж, парень, не горюй, у дедушки хоть могилка будет, а многие и того не имеют, – похлопал подростка по плечу участковый. Потом нагнулся и вытащил из черной руки мертвеца крест. – На, передай своим. И попроси все же, чтобы кто-нибудь из взрослых пришел, подписал протокол.
Вячеслав все не мог отвести взгляда от кусочка серебра, а милиционер продолжал говорить. Про войну, про голод, про его отца, про Барматуху, которую нужно бросить, так как сейчас надо о людях думать. Но парень только кивал – по инерции. Участковый завернул все найденное им в какое-то покрывальце и, передав ему узел, пожелал удачи.
Женская половина семьи Петраковых и младший брат Андрей уже стояли при входе в школу в нетерпеливом ожидании пропавшего мальчика. Увидев сына, Лариса не сдержала эмоций и накинулась на него с упреками, но, вглядевшись в его сгорбленную фигурку и плетью повисшее на руке животное, осеклась.
– Что случилось? Ты где был?
– Как бабушка? – вместо ответа спросил Вячеслав.
– Пока никак в себя не придет, – нетерпеливо произнесла мать. – Что это?
Она только сейчас обратила внимание на узел, который принес ее сын.
– Ты, наверное, был у дома? – догадалась Анастасия, принимая из рук брата совершенно не двигающуюся кошку.
Вячеслав молча передал узел матери.
Бабушка, увидев иконы, на какой-то момент просветлела лицом и словно озябших детей прижала дорогие ей вещи к груди. С какой-то бумагой в руке подошла тетя Мария.
– Вот дали ордер на тридцативосьмиметровую комнату на Лиговке. – Она равнодушно скользнула глазами по найденным семейным иконам.
– Как, семерых человек в одну комнату? – удивилась Лариса.
– Временно. – Мария была недовольна, что ее старания не оценили. – И потом, лучше одна большая, чем две маленькие. Предлагали две смежные комнаты пятнадцать и десять метров, но я отказалась. К тому же эта с мебелью, а те пустые, за выездом жильцов.
– А большая почему с мебелью? – поинтересовалась Анастасия.
– Там какой-то старый ученый жил, одинокий, – нехотя пояснила тетка. – Он то ли заболел чем, то ли… Одним словом, умер.
– Ладно, пока Алексея нет, нам ведь где-то жить надо, – вздохнула Лариса.
– Ну что, поехали смотреть жилье? – Мария кивнула на иконы. – Вещей у нас немного. Бедному собраться – только подпоясаться.
Вячеслав отозвал в сторону мать с сестрой и рассказал им о трупе дедушки, который он опознал по его серебряному кресту.
– Как же хоронить-то его? – ужаснулась Лариса, поглядывая на Анну Ефимовну. – Денег нет даже на самое необходимое.
– Вы езжайте на квартиру, детям же нужно в себя прийти, а я все выясню и потом расскажу, – предложила Анастасия.
Расставшись со своими, девушка направилась к месту семейной трагедии. Участковый еще раз попросил Настю опознать погибшего дедушку, но та не смогла бы узнать в обгорелом человеке деда, если бы не подсказка милиционера, рассказавшего про нательный крест. Девушке стало страшно. Она впервые так близко видела и переживала смерть родного человека. Настя подумала о том горе, которое обрушится на отца, когда он узнает о трагической кончине деда Матвея. От тяжелых мыслей ее отвлек участковый, попросивший расписаться в акте опознания.
– А как же теперь с похоронами? – поинтересовалась девушка.
– Кто из родственников забирает сегодня, я выдаю справку о смерти для захоронения, оставшиеся тела сейчас отправим в прозекторскую, и завтра нужно их забрать. Оставшиеся невостребованными будут похоронены в общей могиле, – объяснил девушке работник милиции.
– У нас все пропало – и документы, и деньги, – поделилась тягостными мыслями девушка. – Как организовать похороны? Даже машину для перевозки не заказать.
– Машину, даже тем, у кого есть деньги, сейчас заказать непросто, – кивнул участковый. Но в НКВД машин достаточно, вы туда, где отец служил, сходите.
Настя поблагодарила за совет и присела на скамейку, обдумывая сложную ситуацию. На работу к отцу она идти боялась – еще было свежо воспоминание об убийстве Софьи Вайнштейн. Вдруг там, в отсутствие отца, к ней возникнут вопросы?
– Анастасия!
Девушка подняла глаза на оклик красноармейца с вещмешком за спиной.
– Вы мне? – все еще находилась в своих мыслях девушка.
– Неужели я так плохо выгляжу?
Боец сел рядом, и только сейчас Настя, к своему удивлению, узнала его.
– Бронислав Петрович?
– Что, у вас несчастье? – Христофоров указал взглядом на развалины дома. – Надеюсь, все живы?
– Дедушка… – не выдержав напряжения сегодняшнего дня, расплакалась Настя.
– Неужто Матвей Порфириевич погиб? – искренне расстроился Христофоров, который по-настоящему ценил мастерство старого портного. – А как Мария с дочкой… и вообще все ваши?
– Остальные живы, вот только бабушка не в себе пока.
– А я вам привет от отца привез, – наконец-то произнес самую важную новость Христофоров.
– От папы?! – Анастасия моментально пришла в себя. – Как он, где?
– С ним все хорошо. Так получилось, что мы с ним сейчас вместе служим.
– Но почему он сам не приехал?
– Так ведь еще не знает о случившемся, а то был бы здесь, – успокаивал ее Христофоров, обняв за плечи. – Вам уже дали новое жилье?
Анастасия, спохватившись, вскочила на ноги и потянула Христофорова за собой.
– Поедемте к нам. Вы не представляете, как вам сейчас наши обрадуются. Заодно папе письмо от наших передадите.
Бронислав Петрович, в общем-то, и не возражал, так как до конца увольнения было еще много времени, а возвращаться к Петракову только с плохими известиями не хотелось.
Через полчаса они были на Лиговке. Шестикомнатная коммунальная квартира, в которой пострадавшей семье выделили комнату, находилась на втором этаже семиэтажного дома, бывшего до революции доходным. Вновь заселенные стали пятой семьей в квартире. Появлению Христофорова с весточкой от Алексея радовались все, кроме Анны Ефимовны, которая лежала на старой кушетке в углу в обнимку со спасенными иконами. Комната и правда была большая и хорошо меблированная: большой кожаный диван, кушетка, двуспальная кровать, отгороженная от общей залы тканевой ширмой, письменный стол, несколько шкафов для одежды, сервант для посуды и большой обеденный стол, за который и усадили рядового Христофорова в ожидании приятных новостей.
– Да, конечно, не чета вашей старой квартире, – осмотревшись по сторонам, произнес Христофоров.
– Не томите, – взмолилась Лариса, – как там мой муж?
– Алексей Матвеевич командует подразделением, в которое волей случая направлен и ваш покорный слуга, – по-театральному произнес рядовой Христофоров.
– Ой как хорошо! – обрадовалась Мария. – Все-таки два старых знакомых. Всегда друг другу поможете.
– Конечно. По поручению Алексея Матвеевича я и отправился справиться о вашем положении. А тут такое… – Христофоров выдержал скорбную паузу. Затем обронил: – Вы бы написали письмо супругу. Кстати, и о том, чтобы держаться вместе тоже.
