Сергей Семипядный - маленькие и неприметные-3
– Если вы приняли однозначное решение, то почему до сих пор я не получила ничего из того, что мне нужно для поисков заказчика? Или вас только исполнители интересуют? Но исполнителей и без вас есть кому погонять.
– Исполнители? Что у вас по исполнителям? – нетерпеливо заёрзал Евгений. – Кстати, кое-что мы подсобрали. Никита, дай папочку.
Лариса взяла протянутую ей прозрачно-синенькую папочку и, вынув находившиеся в ней шесть листов бумаги, мельком их просмотрела. Затем она устремила взгляд прямо перед собою, приняв вид человека, напряжённо раздумывающего накануне принятия важного решения.
– Хорошо, – сказала она после паузы, – я информирую вас об исполнителях убийства вашего босса.
Евгений и Никита слушали её молча и очень внимательно. Потом Евгений спросил:
– И ментам вы это же самое сообщили?
– Да.
– Стоило ли? Напортачат же.
– Во-первых, так получилось, что я вынуждена была это сделать, – солгала Лариса. – А во-вторых, вам и карты в руки. Ведь вам теперь известно то же, что и им. Я бы, например, посоветовала вам связаться с ними и поведать о ваших, так сказать, подозрениях по поводу этого «Щита». Только не говорите, пожалуйста, что это я вам сказала.
– Почему? Кстати, откуда у вас эта информация? – начал допытываться Евгений, и глаза его стали колючими и подозрительными, а нос слегка заострился. – Хотелось бы доказательств каких-нибудь, зацепочек. «Щит и меч», говорите? А вдруг не щит и не меч?
– Они, – уверенным голосом заявила Лариса и для убедительности пристукнула кулаком по рулевому колесу. – Они даже уже пытались убить Дмитрия Подлесного. Между прочим, из пистолета с глушителем.
Евгений возбуждённо подскочил на месте.
– Ага! Я знал, что он с ними связан.
– Просто он, в отличие от вас, – Лариса усмехнулась, – очень близко к ним приблизился. Это вы по дальней орбите летаете на вашем джипике, периодически к тому же из него выпадая, а он, чтобы отвести от себя и Бояркиной подозрения в убийстве вашего босса, землю носом роет, жизнью своей рискуя. Он и так на острие, как говорится, атаки, а тут ещё с тыла менты твердолобые, но с внутричерепными размягчениями поджимают. И не только они, но и вы. Тоже, похоже, с размягчениями.
– И что он нарыл? – вдруг заговорил до этой минуты молчавший Никита. – Что он такого нарыл, что его решили прибить?
На этот вопрос у Ларисы ответа и у самой не было. Что нарыл Дима Подлесный, то да потому убегая и от одних, и от других, и от третьих, известно, видимо, только тем, кто поставил задачу грохнуть его. У них бы и спросить об этом.
– Вот у них и спросите, когда представится такая возможность, – нагло заявила Лариса. – В общем, дерзайте. И ещё, – Лариса с кротким выражением лица повернулась к Евгению, – знаете ли, я должна сказать… Одним словом, хотелось бы, после того, конечно, как получите подтверждение о совершении убийства именно этими ребятами, получить часть денег. Получение денег, знаете ли, эротизирует и стимулирует. А я тут пока посмотрю ваши бумажки и подумаю, что можно сделать, чтобы вывести на чистую воду заказчика. Это на тот случай, как сами понимаете, если не получится выйти на заказчика через исполнителей.
– Вы так уверенно заявляете об исполнителях, но я, если честно, не понял, что конкретно… – запожимал плечами Евгений.
– Скоро поймёте, – отрезала Лариса. – Звоните своим ментам и действуйте. Не мне вас учить в носу ковыряться. Возможно, ОМОНы и СОБРы уже штурмуют офис на Профсоюзной.
Расставшись с Ларисой, Женя и Никита некоторое время ехали молча, затем Женя задумчиво проговорил:
– Ну и как она тебе?
– Симпатичная тёлочка. И, думаю, большая шалунья. Я таких всегда чувствую.
– А я тебя об этом спрашиваю?! Да? – рассердился Евгений. – Кто она? Что она? Верить ей можно? Я об этом, а не о твоих нижепейджерных ощущениях!
Никита смущённо крякнул, однако решил просто так не сдаваться и самонадеянно заявил:
– Она не враг. Будь она врагом, я бы уже имел информацию.
– Всё из того же источника, как я понял? – съязвил Женя. – Нет, полагаться на неё в полной мере я бы не стал. Созвонись-ка с Семёном, узнай, был он уже в больнице или ещё нет.
– Подъезжает, – спустя полминуты сообщил Евгению Никита.
– Передай, пусть ждёт нас, – распорядился Женя.
И они поехали навестить не то выздоравливающего, не то умирающего Льва Николаевича Мышенкова, ещё не подозревая, что это перемещает их в пространстве некая мимическая мышца звериного лика эпохи.
***
Звонок был условным. Но, тем не менее, Подлесный приблизился к двери с максимальной осторожностью. Прежде чем открыть, заглянул в глазок. За дверью стояла Лариса и демонстрировала язык.
– Ты хвоста не привела?
– Исключено, – ответила Лариса. – У меня уже опыт ого-го, как у резидента вражеской разведки. У тебя имеется, чем нарушить кислотно-щелочной баланс?
– Есть хочешь? Ступай на кухню и хозяйничай. А я снова лягу – депрессия, – кислым голосом проговорил Дмитрий и побрёл прочь.
– Так-то ты встречаешь меня, милый друг. Эх-хе-хе! – с деланной грустью вздохнула Лариса. – Я вот брошу тебя – узнаешь. Уйду и не приду больше. Говорят, глаза не видят – сердце не болит.
– Ну и уходи, – бурчал Дмитрий, устраиваясь на диване. – И плевать мне, будешь ты на моих похоронах или нет.
Но Лариса не ушла. Приготовила себе поесть и разместилась с подносом в кресле, напротив депрессирующего. Поедая зажаренную с салом яичницу, она поведала о наведённом милицией в детективном агентстве «Щит и меч» шухере, в результате которого и оружие незарегистрированное обнаружено, и кое-какие то ли документы, то ли записи, свидетельствующие о всяческой незаконной деятельности этих детективщиков. Имеются и задержанные. Кроме того, в других местах обыски проводятся: на квартирах у кое-кого из них и на загородной базе, где-то под Солнечногорском.
Подлесный выслушал её без воодушевления. Новости, вроде, неплохие, а не греют. Что бы ни произошло суперпозитивного вокруг, а на его век – короткий, судя по всему, – неприятностей хватит, и с избытком.
– Полагаю, и козюковцы подключатся к травле ребятишек из «Щита», – заявила, подводя черту под своим сообщением, Лариса.
Дмитрий промолчал, лишь равнодушие и скепсис отразились на его лице.
Лариса скорчила презрительную гримасу.
– Эх ты. Я-то думала: приду, поем, потом мы примем душ и изменим жизнь к лучшему.
– А может, у них фоторобот был? – вдруг ни к селу ни к городу произнёс Подлесный.
Лариса не поняла его.
– У кого? Какой фоторобот?
– Да у этих. Который они соседу моему бывшему показывали.
– Ты же говорил, что фотография.
– На которой я небритый? – многозначительно улыбнулся Дмитрий.
– Ты никогда не фотографировался небритым? С каким-нибудь этаким трансибиром на роже?
– Абсолютно исключается.
– Однако изготавливать фоторобот с небритостью, которой ты никогда не носишь, не имеет смысла, согласись.
– Соглашаюсь, – вздохнул Дмитрий.
– И всё же пройдись мысленным взором по жизни своей многогрешной, – посоветовала Лариса. – Так-таки и никогда?
Подлесный помолчал, воспользовавшись, по-видимому, её советом, и вдруг вскочил с дивана.
– Было! Да! В бассейне! – вскричал он.
– Тебя пригласили искупаться, и ты…
– Да, я сидел в бассейне небритый и даже немытый! Потому и рожа недовольная, как Павел Фёдорович выразился.
– Перед посещением бассейна полагается душ, – возразила Лариса.
– В нём, в бассейне, не было воды. Я как-то рассказывал тебе.
– А, да, припоминаю, – рассмеялась Лариса. – Это когда ты собирался заделаться киллером, чтобы грохнуть…
– Никого я не собирался грохнуть! – рассерженно перебил Дмитрий.
– Отлично. Что и требовалось доказать, – удовлетворённо заметила Лариса. – Значит, они связаны друг с другом. Иван Иваныч, который позднее стал Пал Палычем, связан с агентством «Щит и меч». От него у них и фото твоё тех времён.
– Да, выходит, так, – согласился Дмитрий.
– В тот раз ему заказали нашу общую подругу, а в этот – Козюкова. Да он у них, я уверена, и является паханом. Надо поставить в известность об этом милицанерчиков.
Лариса предприняла целый ряд попыток разыскать Гольцова, однако ничего у неё не вышло. Несколько огорчённая неудачей, она уединилась в ванной и позвонила козюковцу Евгению на мобильный и рассказала ему всё, что ей было известно об Иване Иваныче-Пал Палыче, то есть сообщила его приметы и кое-что о его прошлых «подвигах». В общем, не так уж и много, но при определённых обстоятельствах и эта информация может пригодиться.
21
– Твоя воля к жизни ущербна. Тебе жить, как говорится… Наплевать тебе жить, в общем. А надо – на упорно свингующей волне, – выговаривала Лариса Дмитрию, сидя на кровати и размахивая руками.
– На упорно свингующей волне? Как это?
