Юрий Чудинов - Порядок вещей
Беатриче толкнула в плечо Франсуа, Вероника толкнула в плечо Асуэло, и в плоскости происходящего возник вращающий момент. Где-то там, в ином измерении, ты увидел, что вокруг тебя в не зависящем от направления ветра смерче завертелись призрачные мотыльки. В результате Виталия, который находился в «воротах мертвых», вынесло тотчас из Идеального Мира, а Беатриче и Франсуа переместились с гибнущего фрегата на расположенный поблизости остров. Вероника и Асуэло выскользнули из лап Бартоломью Бри Шёрнера, но очутились в стремнине горного ручья. Вероника схватила Асуэло за капюшон балахона.
55. Меч Лана
Замок Северного Крыла оказался грудой развалин. В целости сохранилась всего одна башня, но над верхними ее зубцами курился дымок, означая, что в башне кто-то живет.
– Замок искала Гледис. Долго и безуспешно. Я тоже искала его. Возвращалась сюда бессчетное количество раз. Искала и Беатриче. Не так настойчиво. Озеро хранило тайну. Мы чувствовали это. Здесь нам снились одинаковые сны. Мы видели Лидию, она рассказывала нам что-то важное, но, просыпаясь, никто из нас не мог вспомнить ни слова, ощущая гнетущее воздействие неизвестной нам магии.
Однажды ночью (была поздняя осень) я не смогла уснуть. Сидя у костра, очень долго наблюдала за пляшущими язычками пламени. Потом подняла голову и увидела луну. Горячий воздух, поднимаясь от костра, смешивался с холодным, формируя вращающийся вихревой поток, и лунный диск показался мне колеблющимся, как будто я видела его сквозь толщу воду. Захотелось проверить, так ли он выглядит, если и в самом деле смотреть на него сквозь воду.
Я разделась донага. Босиком по первому снегу приблизилась к воде. Пару дней, как стояли морозы. У берегов появились закраины. Ступая на прибрежный лед, я не чувствовала холода. Снег, лед и вода искрились от лунного света.
Я довольно далеко удалилась от берега. Дно в том месте пологое. Легла на воду, лицом к звездам, зажала пальцами ноздри. Выдыхая из легких воздух, стала медленно погружаться на дно, и увидела, как воздух серебристыми пузырьками поднимается к поверхности и растворяется в луне.
Вскоре я коснулась спиной гальки. Один камешек выпирал над прочими, он оказался под левым плечом. Но я не придала этому значения, потому что на месте луны увидела кипящий котел. Маленький серебряный шар выкатился у меня изо рта и упал в котел, но не утонул, как другие, а оказался в лапках черной саламандры. Фигурка ящерицы стала расти, превращаясь в длинную, полупрозрачную тень. Я потянулась рукой к луне и коснулась чего-то твердого, что, казалось, отбрасывало тень на поверхность котла. Это был меч. Меч материализовался у меня в руке, едва я коснулась его, но он был полупрозрачен, и светился изнутри, как будто был соткан из лунного света. Клинок, как поплавок, потянул к поверхности. Я вынырнула из воды, подняла меч над головой и… увидела Замок. Замок возник на берегу, как мираж, весь, каким он был, когда в нем жили воины Северного Крыла. Внутри башен и стен полыхали радуги, мелькали разноцветные огни. Я не сразу заметила Всадника. Никогда не смогу себе этого простить. Всадник издали разглядывал меня какое-то время. А я любовалась замком. Я заметила его только, когда он повернул коня. Всего одно мгновение я видела профиль его лица. Всадник въехал под темные своды арки, и Замок исчез. Остались эти развалины. В бойнице северной башни, как сейчас, горел свет…
Сергей молча шагал рядом с девушкой. До входа в башню оставалось метров сто пятьдесят, не меньше, а ему уже приходилось задрать голову, чтобы взглянуть на лившийся из верхней бойницы свет.
– Озеро хранило меч Лана. – Вероника повела плечом, у которого был приторочен меч. – Меч является ключом к Замку. Мало пройти в Промежуточные Земли. Мало знать, где Замок находится. Чтобы попасть сюда, нужен Меч. Но и этого мало. Если кто-то другой возьмет у меня меч Лана, у него ничего не получится. Какое-то время меч сохраняет форму, затем он вытекает водой из рук и, не коснувшись земли, превращается в облако пара. Поэтому Гледис ненавидит меня. Ну, может быть… это не ненависть…
Сергею трудно было свыкнуться с именем Асуэло, но он начинал припоминать эпизоды иной жизни, в иных измерениях. Непросто было уяснить, каким образом Уральские Горы стали вдруг величиной с Тибет, но о существовании параллельных миров он читал когда-то, не только в художественной литературе. Не укладывался, правда, в голове непривычный способ перемещения в пространстве, которым они недавно воспользовались. Но женская ревность, предметом которой являлся образ давно исчезнувшего героя – это было выше всякого понимания.
– Это и есть Маяк? – указал он на башню. – Поворот в пространстве был осуществлен с его помощью?
– Так думают два умалишенных звездочета, с которыми нам предстоит вскоре встретиться. Но в этот раз опорной осью была не башня. Думаю, это был твой приятель. Из нижнего мира. Каким-то образом он оказался меж двух зеркал, между прошлым и будущим. А мы сумели этим воспользоваться.
56. 7 + 5 = 12
– Когда заканчиваете работу? – спросил Крикунов.
– Часа через три. В общем, в четыре будь здесь.
– Хорошо.
Мотор взревел на полных оборотах, избавившаяся от пассажиров лодка описала круг по воде, чиркнула днищем о поднятую при этом волну и понеслась вверх по течению.
Я перенес теодолит на пригорок, привинтил его на штатив треноги и установил над пнем. Железные наконечники раздвигающихся, как пеналы, ног вогнал в песчаную почву. Сориентировал острие отвеса на шляпку гвоздя, забитого в полочку репера. С помощью пузырькового уровня привел нимб в горизонтальное положение. Укрепил в разъеме буссоль и сориентировал нуль нимба строго на север.
– Откуда начнем? – крикнул Игорь.
Он лежал на траве в тени деревьев на другом берегу реки.
– Все равно. Решайте сами.
– Давай разыграем, – предложил Олег.
– Давай, – попался на его удочку Игорь.
Они разговаривали, лежа каждый на своем берегу, а река несла свои воды мимо, как несла их вчера и позавчера, как несла их месяц назад, когда здесь еще не ступала нога человека, как несла их давным-давно, когда и названия-то у нее не было. Но люди решили пустить по дну реки нефтепровод, и к гомону птиц над водой присоединился шум вертолета. И лодочный мотор вспорол ее водяное брюхо. И вот, лежит Олег Войтенко на одном ее берегу и кричит коллеге:
– Называем по цифре. Если сумма четная, идешь ты, нечетная – иду я.
– Ладно. На счет «три».
– Раз, два… три! – командует Олег.
– Семь! – кричит Игорь.
– Пять! – кричит Олег. – Итого, двенадцать! Четное! Идешь ты!
Они начинают ссориться, потому что Олег смухлевал: после того, как отдал команду, выдержал отнюдь не театральную паузу, но спорить с Олегом бессмысленно.
Прихватив рейку, Игорь направился по своему берегу налево, вверх по реке, а Олег, на законных уже основаниях, растянулся на песке и в блаженстве закрыл глаза. Но радость его оказалась преждевременной. Игорь установил рейку, и я увидел, что нужно убрать растущую у воды березу.
– Олег! – крикнул я. – Эй! Вставай, деревья мешают!
– Да ну.
– Что, ну? Вставай, тебе говорят. Мешает вон та береза.
Олег неохотно поднялся с песка. Его уже разморило от жары.
– Крайняя из трех.
Бормоча проклятия, Олег медленно взобрался на косогор и остановился рядом с деревьями.
– Эта?
– Да. Руби.
Береза с плеском упала в воду. Ее подхватило течением и пронесло мимо меня к следующему повороту реки. Жаль, конечно, да что поделаешь? Я навел сетку дальномера на градуировку рейки и записал первый отсчет.
– Порядок! Можешь ложиться спать.
Глава пятая. Ничто
57. Книга
Вошел Костя, снова босиком, за ним – рыжий, за ним – Кирьяныч Саня.
– Я извинился перед Олей, – сказал Костя. – Черти, увезли сумку! Там три, нет, шесть бутылок было! И кассеты! Ты опохмурился? – спросил он Саню.
– Выпил сто граммов. У Десятникова должна быть бутылка водки. Надо его поискать.
– Он стоит на улице, – сказал рыжий.
Кирьяныч вскочил, выбежал на улицу, но тотчас вернулся – ни с чем. Уныло сел на мою кровать и сказал рыжему:
– Завтра опять подымут. Срання. На работу. В пять часов подымут.
Вернулся Колька Доронин, с моей гитарой в руках:
– Вот, принес.
– Не намокла?
– Нет. Я ведь ее во как нес!
Открыл глаза друг Кости, Серега, спросил:
– Сколько времени?
– Одиннадцать.
– Утро?
– Вечер.
Он уронил голову на подушку и опять закрыл глаза.
– Твоя гитара? – спросил Костя.
– Ага.
– Сразу видно, экспедиционная.
Костя взял гитару и ушел в соседнюю комнату. Оттуда донеслись пьяные выкрики мужиков.
– Надо спать, – сказал рыжий.
– Так ложись, – сказал Саня.
Вошел Леха Воронцов. Он был изрядно пьян.
– Ну, что, расскажи что-нибудь, сказал он мне.
– Что тебе рассказать?
– Как съездил?
– Хорошо съездил, нормально съездил. А ты?
