Николай Удальцов - Поэтесса
Первой реакцией владельца пивных заводов на мои слова было если не оцепенение, то по крайней мере удивление, и я понял, что с таким же успехом о собственной идеологии можно было спрашивать у пивной кружки.
Но нашелся он довольно быстро.
Хотя, как и многое сделанное быстро, вышло это у него невпопад:
– Ну, знаете, время «измов» прошло, – кандидат в депутаты произнес эту несвою фразу тоном старого учителя, разговаривающего с первоклассником-второгодником, и мне ничего не осталось, как осведомиться:
– А разве такое время когда-нибудь наступало?..…Кандидат явно не ожидал того, что у меня найдется вопрос, на не его, казавшиеся ему очевидными и много раз повторенными не им без всякого смысла слова, и перевел разговор на более понятную ему тему – тему обещаний.
А у меня появилась возможность узнать – о чем же они разговаривали с Ларисой во время моего отсутствия.
При этом я обратил внимание на то, что начальник охраны встал у меня за спиной.
Может, случайно, а может – на всякий случай…– …Мы вот тут с Ларисой Павловной обсуждали то, как мы сможем организовать несколько концертов с участием наших бардов, поэтов, ну и… – владелец пивных заводов замялся, очевидно, не зная, кого бы еще призвать для участия в концертах.
«Клоунов», – хотел подсказать ему я, но кандидат в депутаты нашел подходящее словосочетание сам:
– Ну и всех остальных.
– Это мы обязательно сделаем, – согласно кивнул головой я. – А вам нужно будет подумать о подключении пишущей прессы, а лучше телевидения.
Потому что на белом свете что-то происходит только тогда, когда об этом говорят журналисты.
– Это мы сделаем.
И если все пройдет хорошо, обещаю вам, что после избрания, при первой же возможности, я поговорю о вас в комитете по культуре.
Думаю, что я и сам захочу стать сторонником нашей культуры, – сказал кандидат, а потом многозначительно добавил:
– Если вы постараетесь.
Такая у меня будет работа.
– Думаю, – ответил я ему на это, – что мы постараемся сделать вас «сторонником нашей культуры», даже если вы этого не захотите.
Такое у нас будет хобби.– Н-да, – видимо, наш гость уже усомнился в мере моей адекватности, и, не совсем понимая, как вести себя со мной дальше, прибавил:
– Вы же умный человек.
– Не знаю, – сказал я, перед тем, как замолчать. – Во всяком случае, дураки меня не раз в дураки записывали.– Ой, художники, – вздохнул кандидат в депутаты. И сделал это как-то покровительственно. – Вот только не надо меня учить.
Собственно, мы с Ларисой и не собирались его ничему учить.
И вряд ли смогли бы это сделать.
Просто хотели поделиться тем, что считаем важным.
Но после слов, сказанных владельцем пивных заводов, мне вполне могло бы прийти в голову, что это – совершенно бессмысленно.
Люди, которым учиться уже не надо, это люди, которым учиться бесполезно…– …Ну а теперь давайте поговорим о самом главном, – дальнейшее молчание могло превратиться в пустую трату времени, и мне стало пора что-то говорить. А Лариса поднялась со стула и вернулась на табуреточку у рояля, оставляя меня с кандидатом в депутаты один на один.
– О чем?
– О том, зачем вы пришли к нам.– И что вы хотите мне сказать? – кандидату, наверное, показалось, что все главные вопросы он уже решил с Ларисой. Но мне пришлось его разочаровать: – Я хочу сказать, что помочь мы вам можем…
– …Только давайте сразу договоримся: никакой экстраваганщины! – по его выражению лица, можно было предположить, что от меня он ожидает как минимум предложения подложить бомбу под Кремль:
– Имейте в виду – я должен буду подчиняться партийной дисциплине.
– Я это знаю, – ответил я.
– Вот, скажем, наша партия, очевидно, будет поддерживать увеличение налогов и повышение пенсионного возраста.
Да и вы сами понимаете, что это правильно.
– Не понимаю.
– Государству придется повышать налоги, потому что ему нужны деньги на те дела, которые оно собирается делать.
Вы, по крайней мере, с этим согласны?
– Нет.
– Но ведь государству нужны деньги.
Значит, надо повышать налоги.
– Для того чтобы у государства были деньги, нужно не налоги повышать, а увеличивать налогообразующую базу.
– Это – как?
– Создавать условия для бизнеса.
Создавать условия для того, чтобы бизнесом в России было заниматься удобно, а главное, легко.
То есть для того, чтобы бизнесом занималось больше людей.
И большее число людей могло реализовывать свою инициативу.
А значит, большее число людей получало бы прибыль.
Налоги приносят пользу государству, если это налоги с прибыли, получаемой людьми, а не с зарплаты, которую платит само же государство.Если сейчас для того, чтобы организовать свой бизнес, а значит, платить государству налоги, человек должен платить государственным чиновникам взятки, государство останется без налогов. И без человека.
– Вы так думаете? – Так думаю не я, а весь цивилизованный мир…
…Впрочем, сейчас мне не хотелось говорить об экономике, хотя один наш разговор с моим другом Васей Никитиным, я вспомнил:
– Да он глупый, как футболист, – сказал я, сейчас не вспомню о ком и по какому поводу. И Василий усмехнулся ему в ответ:
– Тот, кто говорит о глупости футболистов, просто не знаком с нашими экономистами…– …Но сейчас я хотел бы поговорить с вами о другом, – сказал я.
– Ну, давайте, – ответил мне кандидат в депутаты, явно ожидая от меня какого-то подвоха.
И это было видно по напряженному выражению, появившемуся на его лице:
– Только помните, что я иду в политическую партию.
– Ну что ж.
Мы постараемся сделать так, чтобы в эту партию вам было с чем прийти……Я не собирался агитировать за партию.
Я хотел дать возможность его партии сказать что-то разумное.
И вразумительное.Впрочем, похоже, до всего этого было еще очень далеко…
– …Петр, а вы, похоже, не очень любите основу всякой власти – чиновников России? – спросил наш гость, хитро глядя мне в лицо. И по его лицу я понял, что он ожидает – каким образом я стану выкручиваться, в поисках ответа на его вопрос:
– А как же – патриотизм?
Я мог бы ничего не говорить в ответ, хотя бы потому, что второй день передо мной размахивали патриотизмом, как торбой, расписанной неумелой рукой.
Но я ответил, не утверждая, а предлагая подумать не над ответом, а над вопросом:
– Возможно, чиновники сами привели к тому, что люди, любящие Россию, вынуждены не любить чиновников.Так уж получилось, что мы жили в стране, в которой о любви к чиновничеству можно было и не говорить. Лично я вполне удовлетворился чиновниками, которых я бы не презирал.
– Да, и вообще, – добавил я, видя, что мой собеседник примолчал, и пробуя перевести разговор в шутку, – безразличная к народу власть сделала народ безразличным к себе. А любовь к власти – стала беспробудной.
– Похоже, что вы хотите, чтобы власть работала не на страну, а на вас? – наш гость решил, что его подозрение в моей личной заинтересованности будет серьезным аргументом.
И не ошибся, потому что я согласился с ним.
Хотя, боюсь, он этого не понял:
– Если власть мешает мне, законопослушному гражданину, быть законопослушным, то мне остается только одно – задуматься о том, на кого же она работает?– А вы думаете, что все так уж, поголовно, не любят чиновников?
– Честно говоря, я не думаю, что люди не любят чиновников.
Я думаю, что люди чиновников ненавидят.– Это почему это?
– Да не почему.
Просто мы живем при таких чиновниках, при которых порядочному человеку жить трудно.– Но чиновничество – основа руководства развитием страны! – в ответ на эти слова владельца пивных заводов я промолчал, потому что не понимал, как можно руководить развитием. Как не представлял – каким образом можно руководить ростом ребенка. Но видел чахоточный российский бизнес, задыхавшийся и кашлявший в объятиях чиновников.
– Всем-то вы недовольны, – усмехнулся кандидат в депутаты, и я рассказал ему о самом большом открытии, которое сделало человечество: – Люди имеют право быть недовольными.
– Вы, Петр, имеете в виду – коррупцию?
– Да. И ее – прежде всего.
– Ну, дорогой мой, коррупция существует везде.
Поверьте – это всемирное явление, – владелец пивных заводов повторял расхожие слова о коррупции.
Но я прекрасно понимал, что самый подлый разговор о коррупции в России это разговор о том, что коррупция есть везде.И все-таки нашему гостю удалось меня удивить.
– Коррупция – всеобща, и не имеет имени.
– Да? – искренне изумился я. – А мне почему-то казалось, что коррупция всегда имеет не только имя, но и фамилию…– …Ну, знаете, – кандидат в депутаты изобразил на своем лице неудовлетворение от моего очевидного непонимания ситуации.
Похоже, я неумышленно попал в сферу, в которой чиновники, даже потенциальные, научились защищаться, делая это так же, как и еще очень многое – сваливая свою вину на недостойное их человечество.
