KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Русская современная проза » Михаил Ландбург - Coi Bono? Повесть о трагедии Гуш Катиф

Михаил Ландбург - Coi Bono? Повесть о трагедии Гуш Катиф

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Михаил Ландбург, "Coi Bono? Повесть о трагедии Гуш Катиф" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Полковник ощутил щемящее чувство горечи; ему вдруг показалось, что никогда прежде такой гнетущей тоски и усталости он не испытывал. Он поспешил сменить тему разговора.

– Как протекало следствие? – спросил он.

– Приятно! – сказал Виктор.

– Что?

– Приятно вспомнить…Следователь оказался человеком трогательно-ласковым; он то и дело называл меня то сладеньким, то родненьким, то как-то ещё в этом роде и, кроме того, он страстно интересовался моим мнением по самому широкому спектру вопросов.

– А суд? Как прошёл суд?

– О, суд!.. Это было великолепное зрелище с удивительно забавными участниками. Особенно удачно потешил всех своей заключительной речью господин судья, который выразил своё глубокое сожаление, заметив, что предварительное следствие и суд потратили на меня слишком много времени, а в конце он пришёл к выводу, что меня следует гнать из зала суда в шею и немедленно. Я же, выслушав оскорбительный по своей форме вердикт, не стал выражать какого-либо неудовольствия, а, наоборот, принял его вполне мужественно.

– Выходит, ты теперь у Анны?

– Мы расстались. То есть, я понял, что к ней у меня чувств больше не осталось. Кроме жалости…

– Разве жалость не чувство?

– Разумеется, чувство, но только если оно касается Отечества…

Полковник помолчал. Потом спросил:

– Пребываешь в одиночестве?

Виктор возразил:

– Никак нет, полковник! У меня есть и ты, и твой колхоз!.. К тому же мы с тобой завтра увидимся…

– Не приезжай…

– Не хочешь меня видеть?

– Не говори глупостей! Просто, я думаю, что всё Это – временно, что Это какое-то недоразумение и бессмыслица…

– Недоразумение?

– И бессмыслица!

– Выходит, ты не веришь в решение правительства лишить вас сути жизни?

– Это недоразумение… И потом, что значит «суть жизни»? Кто мне скажет, в чём она?

– Я!

– Ну, да, кто же ещё, если не ты?..

– А ведь так просто, – заметил Виктор. – Суть жизни в том, что делаем мы, и в том, что делают с нами…

– Вот как?

– Только так!

– Что же собираешься делать ты?

– Я буду не один… Полстраны…

– Полстраны?

– Возможно, что и две трети…

Полковник немного помолчал.

– Конечно: безумие заразительно… – сказал он.

– Ты считаешь, что попытки людей сопротивляться тому, что их, словно баранов, собираются перегонять с одного пастбища на другое – это безумие? «Так, возможно, НАДО…», – ответишь ты. Что ж, допустим, что сегодня Это действительно так надо…Допустим…Только признайся, что ты ощущаешь необходимость спросить у себя: «Кому Это надо? Зачем Это надо? Cui bono?»

Полковник усмехнулся:

– А ты? Ты спрашиваешь себя?

– А как же иначе?

– Зачем, Виктор? Зачем тебе?

– Мои «зачем» могу перечислить…

– Ну-ка, ну-ка…

Виктор перечислил:

«Из чувства порядочности.

Из чувства товарищества.

Из чувства стыда за тех, у кого чувства нет.

Из чувства не быть обманутым.

Из чувства собственного достоинства.

Из чувства…»

– И что окажется в результате? – перебил полковник.

– «Крах всего, кроме чести», – сказал французский король после поражения своей армии.

– Всё-таки крах? Не делай этого, Виктор! Искать себе боль – ни к чему…

– Боль не ищут, а ощущают или испытывают, – сказал Виктор, – и, кроме того, нас ничто так не приближает к Истине, как испытание болью…

– Приближает к Истине? – переспросил полковник. – Но ведь Истина – она разная…

– Боль тоже. Однажды малышу разбили на улице нос, а потом, дома, дедушка объяснял ему: «Если толкаешь ты, то тогда не толкают тебя». Мудро, да? А другой мудрец заметил, что ««боль, которую воображаешь себе, непереносима, а та, которую действительно чувствуешь, почти всегда терпима».

– Которая из них твоя? – спросил полковник. – Воображаемая или терпимая?

Виктор не ответил.

– Виктор? – пытаясь убедиться, что племянник ещё на связи, полковник плотнее приложил к телефонной трубке ухо. – Меня учили, что мудрость – в золотой середине…

– Кто учил?

– Жизнь…

– Нет, дядя, если бы середина была золотой, люди давно бы её растащили… Пора изменить мир…

– Ты знаешь как?..

– Идею вынашиваю…

– Ну, да, ведь ты философ, мыслитель…

– Мир изменится, если в нём изменить людей; отсюда вытекает следующая мысль: людей сможет изменить лишь качественно новая, добротная людская сперма. Лучше бы учёные тратили время не на поиски заменителей нефти, а на открытие новых залежей спермы… Да, человечество спасётся, когда удастся обнаружить в этом продукте совершенно иной состав, понимаешь?

Полковник молчал.

– Что скажешь? – спросил Виктор.

Полковник осторожно сказал:

– Это всё, о чём ты мечтаешь?

– Нет! Ещё я хотел бы встретиться с Христофором Колумбом. «Тебе это надо было?» – спросил бы я у Колумба об его открытии.

– Отлично! – весело проговорил полковник. – Представляю себе, чтобы тебе Колумб ответил…

– Не то, что думаешь ты!..

– Не то?

– Не то!

– Что же?

– Этот парень сказал бы: «Сожалеть о случившемся тогда несчастье – уже поздно…»

– А ты бы что?

– Чтобы утешить путешественника, я сказал бы: «Ну, да ладно уж, чего теперь горевать!..»

Совсем развеселившись, полковник спросил:

– А он бы что?

– Растроганный словами утешения, Колумб обнял бы меня.

– А ты бы что?

– А я, растроганный его объятием, спросил бы, не может ли моя страна сделать что-либо для страны, вобравшей в себя образцы одновременно и великих ценностей, и густой смеси холодного лицемерия?

– А он бы что?

– О, ну что ты! – ответил бы Христофор Колумб. – Твоё государство и так уж достаточно из кожи вон лезет, чтобы прислужить…

– А ты бы что?

– Стараемся, а как же нам иначе!.. – сказал бы я, и тогда бы мы зашли в бар выпить по кружке пива.

В баре мы бы выпили по две кружки пива, и я рассказал бы моему другу Христофору историю с евреем, которому никак не удавалось выдать замуж свою некрасивую дочь.

– Знаешь, – посоветовал кто-то убитому горем человеку, – сообщи-ка о своём горе раввину.

Бедняга так и поступил.

– Насколько твоя дочь некрасива? – спросил раввин.

– Если мою дочь положить на блюдо рядом с селёдкой, – вздохнул несчастный отец, – то отличить одну от другой будет невозможно…

– А что за селёдка? – полюбопытствовал раввин.

– Из Средиземноморских вод, – ответил отец девушки.

– Коль эта селёдка из вод Средиземноморских, то плохо дело! – отрезал раввин. – Вот если бы она была из вод Атлантических, тогда некоторые шансы были бы…

«Отлично, – решил отец девушки, – возьму и подброшу дочку в чужие воды…».

Виктор замолчал.

– И что же? – спросил полковник. – Чем история бедного еврея и его дочки окончилась?

– Девушка воспротивилась… – ответил Виктор.

– Ну-ну… – сказал после паузы полковник и потом добавил:

– А я бы хотел повстречать завтра моего давнего приятеля, Ариэля Шарона, и спросить у него: «Арик, тебе это надо было?»

– Что бы ответил тебе Арик, я знаю, – рассмеялся Виктор.

– Откуда ты можешь знать?

– Достаточно послушать выступления президента страны звёздно-полосатого флага…

– Загибаешь… – сказал полковник.

– Совсем чуть-чуть… – прошептал Виктор. – Знаешь, полковник, иногда мне кажется, что в нашей стране попахивает средневековьем, и что в следственную камеру меня загнали люди инквизиции.

– Совсем уж загибаешь…

– Ежи Ленц писал: «У каждого века своё средневековье…»

– У нас нет инквизиции! Этого – нет!

– Зато есть запахи средневековья…

– Может, ты и ведьм встречал?

– И ведьм, и колдунов…

– Правда?

– Правду завтра узнаем…

– И что потом?

– Потом – как всегда… Помнишь у Шекспира: «Так мне в надежде жить? Так люди все живут…»

– То у Шекспира…А ты? На кого надеешься ты?

– На Судьбу!

– Ты доверяешь этой кокетке?

– А ты – нет?

– Над ней я смеюсь…Я смеюсь над всем, что смеётся надо мной…

– Разве Судьба смеётся?

– Судьба? Она не смеётся, а надсмехается… Начхать!.. Если властям начхать на то, на что мне не начхать, то чихал я на…Знаешь, полковник: есть «время молчать, и время говорить».

– Знаю: Екклезиаст, 3-ья глава. А ты знаешь, что пчела, ужалив, сама же и погибает!

– Я не пчела!

– И всё же…Значимость человека определяется судьбой, а не природой.

– Кажется, так сказал Наполеон?

Полковник с грустью заметил:

– Случалось, что и Наполеон не ошибался!..

– Завтра, полковник… Об ошибках поговорим завтра, после того, как я, возможно, пойму, кому и зачем понадобилось Это?.. И если еврей станет прогонять еврея, то…

– Ты не должен ввязываться в Это…

Виктор засмеялся.

– Знаешь, – спросил он, – как Ницше объяснял завет «Возлюби ближнего своего!»?

– Я не читаю Ницше, – сказал полковник.

– Напрасно… Завет «возлюби ближнего своего» Ницше трактует, как «оставь ближнего своего в покое!»

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*