Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Родился я в древние годы,
Еще не забылась война,
И вновь враждовали народы,
Везде скрежетала броня.

Крестили тихонько в церквушке,
Нет Бога, а есть коммунизм,
Шептали тихонько старушки
Молитвы из книги про жизнь.

Потом все как в пунктах анкеты:
Учился, служил, ни при чем,
И дали для счастья билетик
С таким молодым Ильичем.

Ему мы несли свои взносы
За штампик КП и СС,
И снова, и снова вопросы:
Чего за душой еще есть?

На новом учились Завете,
Что каждый Генсек дополнял,
Всё знали в центральной газете,
Про «Правду» ну кто же знал?

Собрались в империи братья,
Узбек, молдаванин, грузин,
И партия – вечная сватья,
Советский народ – он един.

Но кончилось партии время
И все разбрелись по домам,
Не вымерло ханское племя,
Баронов, епископов, лам.

Что было потом, всем известно,
За десять потерянных лет
Сказать, что нам жить интересно?
Быть может и да, а, может, и нет.

Назад не вернуть то, что было,
Запишем мы в книжках своих,
И будет немало ухмылок
У всех прочитавших стихи.

Нужны мы
Пока тянем лямку,
Без слов,
За сено,
За стойло,
За сбрую,
И нас,
Кто без силы,
С улыбкой
Пускают под нож,
Под водку
Кусочек красивый
Закусит любой
Местный вождь.
На мир мы глядим
Грустным взглядом,
Нам участь такая дана,
И если нам нож,
То уж в драке,
Иль жилы порвать
От бревна.

Что-то гены во мне неспокойны,
Будто снова шестнадцатый год,
И везде продолжаются войны,
И опять недоволен народ.

Из Европы к нам едут дворяне,
Всем пример – это их человек,
Если да – то подарят нам пряник,
Если нет – то проклянут навек.

Снова деньги качаем из нефти
И даем всем конфеты в кульках,
Но закончатся эти монеты,
Что останется в наших руках?

Что-то гены мои разбрюзжались,
Они помнят, что было тогда,
Все республики прочь разбежались,
Очень жаль, но такая судьба,

Что уходят все дети от мамы,
Что могла, она все им дала,
Но они все хазарские ханы,
Вот такие сложились дела.

Не сыграть мне на новой гитаре
То, что в детстве когда-то играл,
То ли воздух другой на бульваре,
И не моден мой старый вокал.

Не войду второй раз в одну реку,
И никак не вернусь я назад,
Мало шансов дано человеку
Поменять в своей жизни расклад.

Можно сделать привал посредине,
Отдохнуть, посидеть, подождать,
Может, что-то изменится в жизни,
Ну, а нет? Так и дальше шагать.

Не кручу своей жизни гитару,
Может лопнуть живая струна,
Я найду себе девушку-пару,
Будет только в меня влюблена.

под ладонью моей тихо спит от собаки спасенный котенок,
он во сне как ребенок сопит и как тигр на охоте спросонок.
под мужскою ладонью спокоен весь мир, спят ракеты,
даже танки в ангарах и песни не все еще спеты.
разноцветные свечи чадят от нагара в табачном дыму
кто-то тост предлагает за дам, встану сам и бокал подниму
я за женщин других, хоть не стар по годам, но всегда обернусь,
посмотреть то, что создано Богом и потом превратится в бабусь,
но до этого всем еще долго. На кровати своей спит тихонько она,
снится ей полноводная Волга, она в лодке плывет и смеется Луна.
под ладонью моей тихо спит от собаки спасенный котенок,
он во сне как ребенок сопит и как тигр на охоте спросонок.

Наши нервы давно на пределе,
От эмоций гудит голова,
Все находимся вроде при деле,
А на выходе только слова.

Мы летаем в чужих самолетах,
На дорогах чужие авто,
Мы крутились в таких переплетах,
Нам фуфайка привычней пальто.

Не нашли мы и русской идеи,
Что как знамя народ поведет,
Просто сели везде прохиндеи,
Добавляя себе в водку лед.

Опять кормим собой заграницу,
Продаем все, что можно продать,
И по пятницам ждем инвестиций,
И никто нам не хочет их дать.

Может, плюнуть совсем на Европу,
Сколько войн нам она принесла,
Пусть там НАТО всем роет окопы
Для защиты славян от славян.

Может, бабу в цари – Катерину
И Потемкиных пять человек,
Пусть друзья наши рты поразинут,
Не склонится Россия вовек.

Много в жизни нечистой силы
И вся лезет в открытый карман,
Отгоняет ее, друг мой милый,
Только с водкой граненый стакан.

Когда звякнешь стаканом разик,
Черти сразу к другому бегут,
Будто колокол грянул на праздник
И святые хвалу нам поют.

Будем праздники праздновать реже
И для водки возьмем мы хрусталь,
Ох, скривятся нечистые рожи,
Чистый звон – как булатная сталь.

Он ночью вставал и писал,
Бредя по путям не Млечным,
Чурался он жара и риска,
И значимым был и вечным.

Копил он копейку к копейке,
И к ним прибавлял сестерций,
Сидел на своей скамейке,
Держа много тонн на сердце.

Себе он сам был оплотом,
Сливался совсем с рельефом,
Без выдоха, вдох за вдохом
И это не было блефом.

Он мог бы и жить иначе,
Гулять на разбойных пирушках,
Но вреден был воздух горячий
И камни в холодных ватрушках.

Он был словно конь в попоне,
Не спорил во сне с дураками,
По сути он был японец,
Он сам – самурай Мураками.

Кудасов Богом не помазан
И не прожил своих ста лет,
Но обратился к богомазам
Создать парадный свой портрет,

Чтоб на доске из кипариса
И краски только на желтках,
А он стоит у поля риса
С огромным посохом в руках.

И все внимают с вожделеньем
Его рассказам и стихам,
Он угостит вас и вареньем,
Его он варит только сам

Из самых лучших абрикосов,
Еще кладет туда миндаль,
И на террасе с папиросой
Всегда глядит куда-то вдаль,

Откуда завтра иль сегодня
На крыльях слава прилетит,
И несмотря на вечер поздний
Ее он в доме приютит.

***
Однако, в песнях безмятежных
Всегда звучит один мотив,
Я полечу на вьюгах снежных
На берег моря, где прилив

Мне принесет бутыль большую,
А в ней живет огромный джинн,
Он принесет мне вещь любую,
Коньяк любой, и даже джин.

Вот захочу и сам Кудасов
Ко мне в пижаме прилетит,
И печень с кровью, без прикрасов
Ему испортит аппетит.

А, может, нет. Под рюмку джина
Любой развяжется язык,
И у костра, как у камина,
В бокале солнечной слезы

Нам вой пустыни песнь играет,
Там за барханом караван
И сразу сердце замирает,
А, может, то мираж, обман?

Куда ни кинь – кругом шестнадцать,
Квадрат четыре на четыре,
Не надо в гору подниматься
Или сидеть в своей квартире.

Квадраты катят на свиданья,
Стоят в углу, свернувшись в трубку,
Или блестят алмазной гранью
Хотя на деле очень хрупки.

А вот квадрат-любитель шахмат
Не признает игрою шашки,
Такой вот он аристократ
И кофе пьет из черной чашки.

Стоят квадраты на ребре,
Вот акробаты, встав на угол,
Хотят создать себе портрет,
Смотря на плоских близоруко.

А здесь ломают себе грани,
Чтоб породниться с колесом,
Сильны умишком они задним,
Квадрат не станет подлецом.

Бежит раскрашенный квадратик
Сынишка будущих мозаик,
Он для других частичек братик
И часть космических Галактик.

В квадратной жизни есть порядок,
Квадрат останется квадратом,
Живи спокойно, без оглядок,
И жизнь считай хорошим фактом.

***

В квадратном доме был квадратный
Ковер персидский на полу,
На нем сидел и чай пил ароматный
Султан турецкий, а в углу

Стоял сундук большой, квадратный
И в нем алмазов счета нет,
А сверху в рамке аккуратной
Красивой девушки портрет.

В толпе большой спешащий путник
Остаться может навсегда,
Собьет с дороги новый спутник
Или направит не туда.

А, может, скажет он народу:
Смотрите, пишет как Шекспир,
Эй вы, барана режьте, ставьте воду
Мы в честь него устроим пир.

И что не скажет бедный путник,
На «бис» встречается толпой,
Не жизнь, а радостный «капустник»,
И стал гордиться он собой.

Когда в котле похлебка – лесть,
То весь котел ты можешь съесть.