Сергей Тюленев - Улыбка Пеликена
На выезде из города они остановились и в машину, здороваясь, сел Николай.
– Слава Богу ты хоть, – обратился к нему Глеб, – нормально одет, а то Андрюха сегодня сессию вашу прогуливает, из дома в костюме удрал.
– Я тоже прогуливаю! Еще в пятницу у председателя отпросился, сказал – некому с ребенком сидеть. А вообще, если честно, посиделки эти надоели ужас как! Я в районе за спорт отвечаю, и что мне эти заседания и сессии?! Так и хочется сказать словами Маяковского «Пусть будет только одно заседание относительно искоренения всех заседаний».
– Не бубни, – сказал, улыбаясь, Глеб, – мы для себя этот вопрос на сегодня решили, будем заседать на природе, под закуску.
Выехав на косу совхоза имени «XXII съезда КПСС» они, в старом деревянном балке рыбозавода, купили лицензию, взяли сеть, шест и пошли берегом к табличке под номером девять, небольшому кусочку береговой линии, выделенному им для ловли рыбы.
Обязанности распределились и сложились сами собой. Глеб полез в воду ставить сеть, Николай стал разводить костер, а Андрей раскладывать еду на походный стол и разливать водку по рюмкам.
Ветер пах солью, облака придавили сопки к самой земле, белые поплавки покачивались на волнах, когда они подняли по первой и с удовольствием, глядя друг другу в глаза, выпили.
– Вот это да, вот это я понимаю – выходной день! – произнес Андрей, снова наполняя рюмки.
– Представляете, мужики, перед нами Тихий океан, мы сидим на берегу и ловим кету. И вот эта вся красота, мощь Севера, останется в нас навсегда! Вернусь в Москву, и всю жизнь буду вспоминать годы, проведенные тут.
– Опа-опа, Андрюха, чего так грустно! – Глеб поднял рюмку. – Я так понимаю, ты тост хотел сказать. За Север выпить хочешь – так мы только за, правда, Коль?
Они снова выпили, крепко поставили рюмки на стол и с шумом потянули ноздрями воздух, настоянный на запахах цветущей тундры и сырости океана.
Несколько часов прошли в разговорах о работе, семьях, тостах за женщин, когда наконец-то поплавки дернулись и, следуя принципу домино, стали по очереди тонуть.
Азарт, алкоголь, адреналин руководил их руками, когда они все втроем кинулись тянуть веревку и вытаскивать сеть на берег. Красноватая горбуша, серебристая кета и даже маленькие нерочки прыгали на камнях, отдавая солнечным лучам блеск своей чешуи. Распутывая сеть и освобождая рыбу, они убирали самцов в рюкзаки, а пузатых самочек отбрасывали в сторону.
– Чур, я делаю пятиминутку! – выкрикнул Глеб и побежал к машине за ракеткой для игры в бадминтон. Когда-то, – а именно себе он приписывал это открытие, Глеб впервые взял мешочек с икрой и стал натирать его через поле ракетки, красные зернышки падали в кастрюлю с тузлуком не лопаясь, где и просаливались на всю долгую зиму. Потом, поделившись изобретением с друзьями, позже он узнал, что Северосмешторг продал все запасы этой игры, искренне удивляясь возросшей тяге северян к данному виду спорта.
Вернувшись, он проворно размешал в ковшике соль, выбрал две небольших нерки и, вспоров им брюхо, достал икру. Несколько приятных минут ожидания, ушедшие на разливание водки, смачное причмокивание и потирание ладоней, прошли быстро.
Большие, деревянные ложки, наполненные ярко-красной, святящейся в лучах холодного чукотского солнца икрой застыли в воздухе, когда Глеб стал говорить тост:
– Братцы, я не знаю, что мы будем вспоминать потом, в старости, сидя на кухне! Но сейчас, сегодня, в эту секунду холодный ветер, летающие вокруг нас бакланы, тундра, пахнущая созревающей морошкой, белые барашки океана – все это первозданная природа, и мне так хочется, чтобы это могли увидеть наши дети и внуки. Давайте, парни, за это и выпьем!
Закусывая икрой они, закрыв глаза от удовольствия, тут же дружно почувствовали, что состояние души и тела требует продолжения банкета.
План созрел мгновенно, мысль, облегченная алкоголем и подпитанная протеином свежей икры, взлетела высоко вверх вместе с настроением и подсказала, что ресторан «Чукотка» будет отличным местом и жирной, финальной точкой их удачно складывающегося выходного дня.
Быстро собравшись, они поехали к Глебу, оставили рыбу, привели себя в порядок, подобрали свитер Николаю и пешочком отправились в ресторан.
Солнце садилось, разрывая красным заревом облака на горизонте, ветер приятно обдувал их лица, они шли по тротуару, выстроившись в линию словно солдаты, идущие в атаку.
Зайдя в ресторан, друзья немного огорчились – в зале было пусто, музыка еле слышна, а деревянные колонки сипели дешевыми динамиками.
– Так, – сказал Андрей, проходя вглубь зала, – не Монте-Карло, но поесть-то нам нужно!
– Нужно! – ответили ему друзья, рассматривая интерьер заведения.
Выбрав место в правом углу, они открыли меню, лежащее на столе и, не тратя время на изучение двадцати позиций прейскуранта, подозвали официанта.
– Так, – продолжил верховодить Андрей, на лацкане его пиджака красовался значок областного депутата, – нам по три порции салата оливье, заливного из языка, пельмени и, если есть, стейки из оленины.
– Все? – уточнил официант.
– Нет, – ответили ему хором.
– Сок клюквенный и томатный, бутылка водки… – Андрей посмотрел на Глеба, тот показывал ему два пальца. – Две бутылки.
– Да, – подтвердил заказ Николай, одобрительно кивая головой.
– Много! – сказал Андрей, едва официант с заказом отошел от стола.
– Мы на рыбалке почти две повалили, теперь тут еще две, я до дома живой не дойду.
– А ты значок с пиджака сними и сойдешь за нормального, пьющего, советского человека, – сказал Николай, не отрывая взгляда от меню.
Заливное и салаты, приготовленные заранее, тут же оказались на столе, кувшины с соком и две бутылки водки красивой батареей встали в центре. Музыка зазвучала громче и веселее, а когда, после второй рюмочки, порог ресторана переступили три молодые женщины приятной наружности и веселого настроения, перестали раздражать и скрипы в динамиках.
Наверное, так случайно получилось, но они не ушли в другой конец зала, а сели рядом с ними за соседний столик. Обменявшись взглядами приветствия, а местами даже и оценивания, гостьи заказали тот же набор закусок и основных блюд с той разницей, что у них в середине стола оказались две бутылки шампанского.
Вечер начал становиться интересным. Ресторан потихонечку заполнялся посетителями, появились музыканты и, когда зазвучали первые аккорды Битлз, девушки пошли танцевать.
– Ребята, уже одиннадцатый час, – с нотками мольбы в голосе произнес Андрей, – мне домой пора.
– Иди, – сказал Николай, не отрывая взгляда от танцующей в метре от него изящной брюнетки с недостаточно глубоким вырезом на груди, что сильно будоражило его воображение.
– Андрюх, через полтора часа ресторан закроется, и мы все вместе пойдем, – добавил Глеб, тоже не отводя взгляда от худенькой блондинки, игриво поглядывающей на него всякий раз, когда их глаза встречались.
– Братцы, меня жена убьет! Что мне ей рассказывать, если я приду в первом часу ночи?
– Иди, иди! – гнул свою линию Николай.
Но диалогу и возникающему спору не суждено было закончиться. Зазвучали медленные аккорды, и смелые девушки, не возвращаясь к столу, пригласили друзей танцевать.
– Меня Наташей зовут, – сказала блондинка, прижимаясь к Глебу достаточно смело и откровенно для первого танца и знакомства.
– Глеб, – суховато и без энтузиазма произнес он, обнимая ее за талию.
– Весь вечер мучаюсь, и не могу вспомнить, где мы виделись?
– О, мне кажется это вряд ли! – Глеб посмотрел на ребят, те нежно держали своих партнерш и тоже тихо разговаривали.
– А чем вы занимаетесь, если не секрет? – продолжала говорить блондинка, вступив на путь удовлетворения своего любопытства.
– Я… – он немного задумался и, понимая что пауза молчания не в его пользу, выпалил: – Военный, служу в Гудыме, вот, решил выходной день с друзьями провести.
Она подняла на него глаза, кокетство и игра скользнули в ее улыбке.
– А вы где работаете? – спросил Глеб, перебивая вопросом ее длинный и очень откровенный взгляд.
– В доме быта, тут, в Анадыре, мастером в мужском зале. – Она, положила ему голову на плечо и прижалась еще больше. Теперь он всем своим телом почувствовал ее упругий живот и очевидно немаленькую грудь.
Музыка замолчала вовремя, а ушедшие на перерыв музыканты просто спасли ситуацию, объявив перерыв на десять минут.
Вернувшись на свое место, Глеб только было собрался обменяться впечатлениями с друзьями, как весело настроенный язык Николая и его убегающие вдаль мысли выплеснулись в приглашение сдвинуть столы и сесть всем вместе.
Когда они перемешались и стали пить водку с шампанским, их реальность забыла обо всем, что обычно помнят семейные мужчины. Теперь их танцы стали только медленными, движения мягкими, а руки изучающими.
