Иван Диго - Бумеранг желаний
Маленькая Диана победоносно смотрела на папу снизу вверх, разведя руки в стороны, как бы показывая, какого размера глупость он только что произнес.
В дверях появилась Катя. Она всегда появлялась, смотрела на всех выжидательно, будто проверяя, не хотят ли ее выгнать. Потом обычно она сразу озвучивала вывод, который получался у нее в результате размышлений и наблюдений. Не всегда было понятно, почему она решает именно так. Не всегда было понятно, что именно означает этот вывод. Иногда проходило много времени, прежде чем кто-то вспоминал, что Катя сказала так-то. Но если это вспоминалось, то всем становилось понятно наконец, что именно она имела в виду и что она в очередной раз была права. Права и не понята. Леонид и Лера пытались поначалу добиться расшифровки Катиных выводов от самой Кати. Но это еще ни разу не удавалось. Катя всегда высказывалась и удалялась в свою комнату, где снова принималась молча рисовать или лепить. И если родители пытались ее расспросить, что она имела в виду, когда сказала так и так, Катя прекращала рисовать, смотрела на родителей своими огромными зелеными глазами и молчала. Один раз Леонид попробовал надавить сильнее, чуть повысив голос. В ответ Катины глаза наполнились слезами, и весь остаток вечера Леонид мысленно ругал себя за то, что обидел ребенка. Вот если бы про Катю Леониду сказали бы в детсаде, что у ребенка аутизм, Леонид бы действительно задумался. Но про Катю никогда ничего подобного не говорили. Для нянечек и воспитателей она была идеальным ребенком. Не бегала как угорелая, не била мальчишек, много тихо рисовала и лепила, внимательно или невнимательно слушала, но в любом случае никто не ставил ей это в вину, потому что она не мешала процессу. Она, так же как младшая, поздно начала говорить, плохо выговаривала буквы, но и это никого никогда не смущало. Все говорили, что она умная, потому что она не говорила глупостей, ничего не придумывала и много молчала. И еще говорили, что она талантливая. А это было самой настоящей правдой.
Дочери было около трех лет, когда Леонид в первый раз отметил про себя, что она использует пять-семь цветов для того, чтобы разукрасить какой-нибудь самый простой предмет. Обычно дети рисуют очень просто – желтый круг в правом верхнем углу – это солнце, полстраницы синим – это небо, еще одно коричневое пятно – это земля. Катя обязательно нарисовала бы землю, используя штук десять разных цветов. Земля была бы неровной, с какими-нибудь буграми и камнями, на земле обязательно росла бы трава, а в зеленых кустах были бы нарисованы две яркие красные точки. На вопрос, что это за точки, был бы неминуемый ответ – это, например, кошка прячется в кустах и наблюдает за всеми. Однажды Катя нарисовала дом, обычный дом с четырьмя окнами. Естественно, он был многоцветным, каждое окошко было с разными занавесками. И что-то еще непонятное там было в этих окнах. Леонид и Лера начали расспрашивать, что там, и Катя рассказала целую историю о том, какая жизнь происходит за каждым из окон. Да, вот такой была Катя.
– Она будет говорить, – четко произнесла Катя, глядя Леониду в лицо немигающими изумрудными глазами, развернулась и удалилась в свою комнату.
«Ну вот, и что это значит?» – подумал про себя Леонид.
– Папа, папа, ты возовый! – произнесла Диана.
«Да уж, пожалуй, хватит на сегодня. Дети начинают и выигрывают».
3
3.1
Утро. Солнце заглядывает в окно сквозь нарисованную на окнах морозом канитель. Лера щурится на солнце заспанными глазами. До будильника еще пять минут. Вот что значит солнышко – и вставать сразу легче. Лера смотрит на мужа, как тот мирно сопит, лежа на боку, и ложится обратно. Грудью прижимается к его теплой спине, легонько обнимает одной рукой, зарывается носом в его волосы чуть ниже затылка и замирает. Проходит минута, другая. Ничего не происходит. Кажется, время остановилось. И только солнечный зайчик прыгает по стене.
Будильник звонит. «Ну, вот и все. Снова побежали-побежали, наши ноженьки устали».
– Котятки, подъем, – привычным приветствием Лера начинает утренний моцион.
– Мама, мама, я уве, а Катя ефе фпит.
Все привычно, все как всегда, только солнечно сегодня. Как же легко и весело, когда солнце вот так смотрит в окно и расщепляет свои лучи на тысячи маленьких зайчиков, разбегающихся по квартире.
– Котятки, подъем, всем в ванную. Чистим зубки…
Все своим чередом. Через полчаса все лезут в дедушкину машину.
3.2
Леонид приехал в офис, как обычно. Попросил Леночку принести чашку кофе и шоколадных конфет. Неспешно начал просматривать электронную почту. Леночка появилась в дверях, грациозно неся перед собой небольшое блюдо. Склонилась перед его столом, чтобы поставить все на стол. В этот короткий момент в декольте ее платья была явно видна грудь и даже частично темно-красный ободок. Грудь девушки по последней московской моде была сильно выпячена и приподнята лифчиком. Леночка поставила кофе, конфеты, посмотрела внимательно своими карими глазами на Леонида, как бы спрашивая, не нужно ли ему что-нибудь еще. Леонид попробовал кофе, аромат которого он услышал, наверное, раньше, чем открылась дверь в кабинет. Кофе был как всегда нереально вкусный.
– Леночка, скажите, как вам удается готовить такой вкусный кофе?
– Спасибо, Леонид Андреевич, вы всегда такой внимательный. Просто я очень стараюсь, – произнесла нараспев Леночка. – Хотите чего-нибудь еще?
– Нет, нет, спасибо.
Девушка развернулась и сделала шаг в сторону двери. Грациозная, точеная фигура, высокие каблуки, край чулок мелькает в разрезе юбки, бедра слегка покачиваются при движениях.
– Леночка!
– Да, Леонид Андреевич!
Леночка приостановилась, повернулась к Леониду.
– Леночка, пригласите, пожалуйста, Маргариту Ивановну.
– Конечно, Леонид Андреевич.
Леонид вернулся к кофе, конфетам и почте. Маргарита Ивановна появилась через несколько минут.
– Леонид Андреевич, вызывали?
– Да, Маргарита Ивановна, расскажите, как там наши друзья из «Айкома» и удалось ли вам связаться с Анатолием?
– Да, да, да. Анатолий запросил документы, «Айком» более нам никаких писем не присылал. Встреча с Анатолием назначена как раз на сегодня.
– Ну, хорошо-хорошо. Если понадобится моя помощь, дайте знать. Я на месте.
Маргарита Ивановна рассказала еще о своих текущих задачах. В целом все выглядело неплохо, люди работают, процесс идет. Маргарита Ивановна откланялась, Леонид пожелал ей удачи.
3.3
Лера отпросилась с работы пораньше, чтобы самой забрать из садика Диану и поговорить с воспитательницей. Поднимаясь по лестнице, остановилась, чтобы перевести дух и подумать, что сказать. Внутри семьи все давно привыкли, что дети у них не совсем обычные. Воспитательница Надежда Ивановна, та самая, которая сейчас оказалась в больнице, тоже была привычной к таким странностям Дианы. Проще сказать, она была влюблена в эти странности. Надежда Ивановна и сама-то была не от мира сего. Лере она как-то раз рассказала, что в юности очень неплохо гадала на картах, и ее предсказания и сны часто становились явью. Поэтому к иллюзиям Дианы она относилась с пониманием и с жалостью, зная не понаслышке, как тяжело быть человеком, который отличается от остальных окружающих.
Лере было легко общаться с Надеждой Ивановной, потому что не надо было что-то придумывать или скрывать. Теперь перед Лерой стояла новая задача – не сказать ни одного лишнего слова новой воспитательнице, чтобы та не подумала, что маленькая Ди отличается чем-то от остальных детей. А для этого надо было собраться с духом и настроиться на разговор. Лера три раза глубоко вдохнула и выдохнула и решительно отправилась вверх. Вошла в гардеробную, где дети обычно переодевались, и остановилась, неожиданно увидев аномальный ажиотаж внутри игрового помещения. Помимо детей, нянечки и воспитательницы, Лера увидела еще пять-шесть взрослых, оживленно беседующих между собой. «Что здесь происходит?» – подумала про себя Лера, вглядываясь и вслушиваясь в происходящее. Находиться внутри игрового детского помещения взрослым строго воспрещалось. Родителей туда не пускали. Тем временем из помещения выскочила испуганная нянечка, еще издали начав махать руками Лере, то ли в знак приветствия, то ли прогоняя ее прочь.
– Леронька, что происходит-то, что происходит! – зашептала нянечка. – Вон, вишь, какое дело. Милиция понаехала, начальство городское.
Лера с непониманием смотрела на нянечку, а та все продолжала шептать:
– Вон, вишь, вон тот с пузом, из милиции, то есть, тьфу, из полиции тепереча. А рядом с ним, мелкий и щуплый, это вот Борькин папа. Он повсюду жалобы написал, и в центр дошкольного образования, и в милицию, что, дескать, детей в нашем детсаду убивают. Боюсь я, Леронька, как бы и меня не упекли, – закончила нянечка и всхлипнула. – Ну ты же знаешь, Леронька, как мы все к деткам-то, как к родным, холим их, ходим за ними…
