Елена Нестерина - Это Фоме и мне
- Нельзя! Не хватайся за меня! - закричала Брыся и, вырвав руки из Рафиковой шевелюры, попыталась успокоить дикого ребёнка, который начал сдирать с себя марлю. Рафику, видно, даже леденцов не так хотелось, как свободы.
- А-а! - тоненько завизжала Лариска у двери. - Пусть он головой не машет, а то они разлетятся во все стороны, и что мне тогда делать?! Скажи ему!
- Да что говорить - сейчас горячую воду дадут - мы его с санитаркой мыть будем, а потом обреем налысо, - Брыся успешно дала Рафику подзатыльник, что, как оказалось, было ему очень привычно и привело к замечательному педагогическому результату: Рафик снова уселся спокойно.
- Вот видишь - лупить надо, будет шёлковый, да, Рафик? - сказала Вика, но Рафик быстро сообразил:
- Не нада лупить. - он знал, чего можно бояться.
- Не будем, не будем, сиди тихонечко, - сладенько заговорила Брыся, давай поищу вошек, а то они мальчика кусают, кусают, маленького... Чёрт, что ж это у тебя тут в волосах залипло, не пойму. Ларис, будь добра, принеси из процедурного кабинета ножницы любые и клеёнку. Или пакет, что найдёшь.
Лариска мигом испарилась из бокса, а в это время Брыся поймала первую вошь и тут же показала её Вике:
- Смотри какая, не бойся...
Вошь медленно, как тяжело гружёная галера, гребла всеми своими лапами, пытаясь передвигаться по резине Брысиной перчатки. На её почти бесцветном теле хорошо были видны красные веночки.
- Ишь какая, мясистая, крупненькая. - Брыся прямо любовалась Рафиковой вошкой.
- Это считается крупненькая? - спросила Вика. Так получилось, что никогда раньше она вшей не видела, и они представлялись ей совсем другими.
- Конечно. Отличный экземпляр. Уж я-то их насмотрелась.
- Гордись, Рафик, породистые у тебя вошки, - Вика даже пожала Рафику руку, но он никак не среагировал.
- Давай, вытаскивай у меня из кармана коробок, туда её положим, скомандовала Брыся, и Вика полезла в карман её халата.
Брыся соскребла вошь с пальца, закрыла коробок и протянула его Вике:
- Держи, не урони. Давай, на всякий случай, подстрахуемся, а то мало ли что. Я тебе ещё штучки три поймаю.
И снова стала копаться в Рафиковой голове, снова дёрнула слипшийся локон, и снова Рафик взвыл, отчаянно махнув головой. В дверь несмело заглянула Лариска, протянула огромные, почти овечьи ножницы и пакет с ручками.
- Не нашла я никакую клеёнку, вот, у меня с собой пакет был, пойдёт?
- Замечательно. А ножниц меньше не нашлось? - Брыся взяла ножницы и щёлкнула ими в воздухе. - Ладно, и эти пойдут, где ты их только взяла. Тоже, что ли, у тебя с собой были?
Но Лариска сострить в ответ ничего не успела, потому что Рафик ножниц испугался и взбрыкнул обеими ногами сразу. Лариска отскочила к двери.
- Резать тебя никто не будет, сиди, дурак. - и Брыся мгновенно отхватила целую пригоршню Рафиковых волос, затем ещё и ещё. - Не бойся, это были плохие волосы, они слиплись. Понял? А вот теперь аккуратно, Вика, держи пакет, я туда это дело выкину. Всё, на пол клади.
- А не расползутся? - Вика с сомнением посмотрела на пакет.
- Не успеют. - Брыся смотрелась как великий специалист по поиску вшей, она и сама это, кажется, чувствовала, поэтому говорить стала очень уверенно. - Вика, давай коробок.
И она положила туда вторую вошь, затем третью и четвёртую. Она резала Рафиковы волосы не рядами, а как попало, потому что гонялась за понравившимися ей вшами.
- Эх, упустила! - Брыся хлопнула ладонью по Рафиковой голове. - Такой крупный экземпляр убежал.
- Так давай ты его поймаем! - Вика взяла ножницы. - Рафик, отстрижём тебе твои заросли, будешь модный, лысенький, видел, сейчас ребята ходят, и голова чесаться не будет. Ведь чешется, чешется? - и Вика на всякий случай почесалась сама.
- Да... - сказал Рафик и тоже хотел почесаться.
- Ну что, стрижём? - обратилась она к Брысе. - Давай, что ребёнок мучается. Всё вам работы меньше.
- А, давай. Надо только голову ему намочить, - и Брыся подтащила не успевшего опомниться Рафика к раковине. - Всё равно у нас в корпусе машинки нет, сломалась. Пришлось бы в первый идти просить. Будем стричь: а остатки я безопасной бритвой подровняю. У нас есть новая.
- О-о-а! - заорал басом Рафик. - Холёдный!
- Смотрите, поплыли, поплыли! - закричала Лариска. И действительно, несколько вшей, завертелись на дне раковины и исчезли в дырке.
Брыся начала стричь. Рафик в это время ел леденцы, которые ему дали за страдания немножко раньше времени.
- Помнишь, как та вша выглядела? - спросила Вика, держа мешок, в который Брыся кидала мокрые отстриженные куски волос.
- Не помню теперь. Сейчас найдём получше...
Но в мокрых Рафиковых волосах было уже ничего не разобрать.
- Утонули все ваши вошки, - вздохнула, наконец, спокойно, Лариска, но изобразила сострадание.
- Ничего, нам хватит, - ответила Вика, поменявшись с Брысей, которая вышла проверить, как там её больные дети себя ведут, и сама теперь кромсала то, что осталось расти на Рафиковой голове. Вика хотела подправить его новую причёску, но короткие и жёсткие, как щетина, волосы не слушались, выскакивали из-под ножниц и торчали по всей голове пучками. Она надела Брысин белый халат, чтобы вши вместе с волосами на неё не нападали.
- Так, терпи, Рафик, чуть-чуть бритвочкой, и всё, - появилась тут Брыся с одноразовой безопасной бритвой.
Через три минуты Рафик сидел на стуле уже без марли и без волос. Совсем лысенький. Стало видно, что сизая голова его вся в красных точках и расчёсанных до крови и засохших пятнах. И в не засохших тоже, потому что Вика и Брыся ножницами несколько раз промахивались.
- Красавец. - уверенно сказала Вика. - Нет, вы посмотрите, какой он красавец. И блошки теперь тебя есть не будут, ты это понимаешь, Рафик? Всё, считай, можно из больницы уезжать, а уж из бокса точно.
- Ну это мы ещё посмотрим. - проговорила Брыся, унося вон всё, что имело отношение к стрижке Рафика.
Но тут Рафик повернулся к Брысе, Вике и Лариске каким-то другим боком, и оказалось, это было видно невооружённым глазом, - что голова-то у Рафика квадратная! Совершенно квадратная, только правый бок немножко приплюснут. Как он жил такой всё это время - непонятно.
- Что же, у него мозг тоже квадратной формы? - сразу пришло на ум Лариске.
- Не знаю. - а вот Брыся, кажется, не очень удивилась. Или только делала вид, что не удивилась, она же, фактически, врач...
- И теперь все это увидят? - в ужасе спросила Вика. - Что же мы наделали!
- У людей его национальности волосы растут очень быстро, так что через недельку он весь зарастёт, - спокойно сказала Брыся, - да, Рафик?
- И все углы сгладятся?
- Конечно. А пока поживёт с квадратной головой, немножко-то можно.
- А дети смеяться будут.
- Не будут, да, Рафик?
Рафик так больше ничего не сказал, сколько бы к нему ни приставали. Он сидел на стуле и ловил затылком своей квадратной головы ветер, который поддувал из приоткрытой форточки, гладил себя по черепу и всем его углам рукой, которая была почти без ногтей, трогал уши, не узнавая их, и досасывал последний леденец. Вскоре пришла санитарка, потому что дали горячую воду, и отвела маленького Рафика мыться.
... - Жить, болеть, умереть, жить. - посчитала Брыся всех отловленных вшей, которые всё так же медленно ползали по дну коробка. - Правильно мы четыре штучки поймали, ни больше, ни меньше. Ну, Вик, закрывай.
- Спасибо.
- Ты что, в спичечном коробке собираешься их нести?! - Лариска, как увидела, что Вика закрывает коробок и кладёт его в сумку, чуть до потолка не подпрыгнула. - Расползутся по нам, и не заметишь как, так на нас и переползут. А я не хочу быть блохастой.
Вика схватилась за коробок и сжала его между ладоней:
- А как же с ними?
- Эх, что бы ты без меня делала... Я специально прихватила. - Лариска вытащила баночку из-под крема. - Держи, ссыпай их туда. Из банки точно не выскочат.
Вика так и сделала - ссыпала вошек, которые даже упирались, так им в коробке понравилось, в банку. Лариска взяла у неё из рук эту банку и как можно плотнее завинтила крышку.
- Девчонки, приходите, я вас буду ждать, поболтаем... А то мне тут так скучно бывает, ужас. Детей хочется бить. Приходите. - прощаясь, лепетала Брыся и оставила Вике на бумажке расписание своих дежурств.
Дело оставалось за малым. Всю дорогу к Фоме Вика и Лариска составляли план того, как подсунуть Фоме лечебную вошь. Придумали, в палатке купили половинку черного хлеба и расположились в скверике возле больницы.
- Так, выбираем самую толстомясенькую вшу, делаем из хлеба шарик, закатываем её туда. А дальше всё просто - я отвлекаю твоего Фому, а ты заставляешь его этот шарик съесть. - Лариске очень понравилось то, что она придумала.
- Ага, а как я его заставлю?
- Ну, Вика, в игровой форме.
- Ой, хорошо...
Но всё оказалось неожиданно плохо. Когда хлебный шарик был уже готов, с большими предосторожностями открыли баночку из-под крема и - о, ужас! все вошки были там совершенно мёртвыми. Сколько ни ковыряла Вика их травинкой, они не подавали никаких признаков жизни. Она вытащила под брезгливое гримасничанье Лариски одну вошь себе на ладонь - но та была настоящим трупом.
