Сулейман Велиев - Триглав, Триглав
Аслан улыбнулся:
- Спасибо, дядюшка Даглы Асад. Однако без соли мы еще сколько-нибудь потерпим, а вот без боеприпасов нам не прожить. Если ты можешь прорваться сквозь вражеские заслоны, мы попросим тебя доставить нам ручные гранаты... А как ты на это смотришь? - Аслан подмигнул товарищам. - Завтра вам с Мезлумом придется заняться этим. Понимаете задачу?
- Да, - сразу посерьезнев, сказал Даглы Асад.
- Есть, товарищ командир, - ответил Мезлум. Он понял, что ему доверяют. А доверие было для него всего дороже.
Войдя в соприкосновение с противником, бригада Августа Эгона вынуждена была вести затяжные бои в невыгодных для себя условиях. Некоторые базы снабжения остались в тылу, до других, наоборот, бригада не успела добраться, и они либо оказались на территории противника, либо были отрезаны им от главных сил бригады.
Даглы Асад и Мезлум отсутствовали почти двое суток. Им удалось пройти в глухое горное село и взять спрятанные там боеприпасы.
Возвращались они под раскаты орудий. В тяжелых чувалах, навьюченных на мулов, везли ручные гранаты кустарного изготовления, напоминавшие другие гранат - сочные, воспетые поэтами плоды юга. Все же эти железные шарики, начиненные взрывчаткой, ценились дороже - их было мало, а нужда в них была особенная.
Даглы Асад и Мезлум вели мулов по еле заметной тропе. У них была, надежда прорваться к своим беспрепятственно.
И вдруг послышались шаги. Пришлось остановиться. Но навстречу вышла молоденькая, худощавая девушка, партизанская связная.
- Не ходите дальше! - сказала она. - Впереди фашисты!
- Как это они сюда забрались? - удивился Мезлум.
- Разведка у них хорошо работает. Пройдут, мерзавцы, и ударят неожиданно.
- Что же делать?
- Не знаю.
Девушка, видя их колебания, посоветовала:
- Спрячьтесь, подождите до ночи.
- Это невозможно.
- Лучше все-таки переждать.
- Переждать, конечно, было бы разумнее всего. Но ждать - значит не выполнить в срок задание.
- А другого пути в лагерь нет? - спросил Мезлум.
- В том-то и беда, что нет. Все тропы перехвачены.
На тропе появился парень с мулом на поводу. Девушка смело направилась навстречу парню, о чем-то переговорила с ним, а затем вернулась.
- Сам бог послал нам его. У него мешки с мукой. Возьмите их тоже; мешки с гранатами затолкайте в мешки с мукой. И если вас задержат, скажите, что купили муку в ближайшем селе и везете в соседнее.
- Но как же...
- Да бог с ней, с мукой, - ответил парень. - Возьмите ее, пусть она вам сослужит двойную службу. Мы как-нибудь перебьемся. Проводить вас?
- Спасибо. А провожать не надо, дойдем сами.
- Ладно, - сказала девушка, помогая им перегружать муку и маскировать опасный груз. - Что вас провожать? Вы похожи на итальянцев, никто и не заподозрит, что вы чужие...
Все же она проводила их довольно далеко... Простившись с ней, бойцы пошли дальше. Тяжело нагруженные мулы тащились медленно.
Вопреки предупреждению девушки, Даглы Асад и Мезлум миновали небольшое горное село, не встретив ни одного фашиста, и снова вошли в лес.
- Впереди цветник, что ли? - спросил Мезлум. Когда они уходили на задание, он почему-то не чувствовал такого густого аромата роз, который наплывал на них из лесу. Пройдя лесом метров сто, они остановились пораженные: большая поляна была сплошь покрыта сиренью и розами. Кусты стояли аккуратными рядами, словно высаженные опытной рукой садовника.
- А-а, именно про это место и рассказывал мне один словен, - заговорил Асад. - Знаешь, здесь, если верить ему, никто и не трудился. Это одно из чудес природы, - продолжал он, гордясь своей осведомленностью. - Существует предание, в которое многие верят. Говорят, здесь когда-то шумели кровавые битвы. Много патриотов пало, защищая родной край. И на месте, где они похоронены, выросли кусты роз, образовался настоящий цветник. Люди считают это место священным. Если бы мы возвращались по той же тропинке, по которой ушли, мы бы этого так и не увидели...
Оба, как зачарованные, смотрели на поляну, залитую морем цветов. Воздух, словно благоухающий мед, наполнял легкие.
- Вот уж поистине: дыши - не надышишься!
Никогда за последние годы Мезлуму так не хотелось жить, никогда жизнь не казалась ему такой прекрасной, как в эти минуты. И впервые после прихода в партизанский отряд он подумал о том, придется ли ему еще когда-нибудь взять в руки любимую скрипку и сыграть на ней. Сможет ли он тронуть своей игрой партизан? Но о скрипке рано еще думать: он дал обещание не брать ее в руки, пока не проявит себя в бою. Лишь бы только избежать увечья. Ведь без пальцев, скажем, он уже не музыкант...
- Настоящий рай, - продолжал восхищаться Даглы Асад.
Эти слова Асада вывели Мезлума из задумчивости.
- Верно. Только бы нам поскорее миновать этот рай.
- И доставить гранаты... - добавил Асад. Неожиданно послышалась немецкая речь. Бойцы переглянулись, постояли, прислушиваясь.
- Лучше самому увидеть, чем ждать, пока тебя увидят, - сказал Даглы Асад. Он полез на ближайшее дерево. И что же он увидел? По другую сторону поляны, за цветником, окапывались фашисты. Всюду, куда ни глянь, мелькали лопаты и кирки.
Положение казалось безвыходным. Теперь уже нельзя обмануть фашистов, сказать: везем муку. Куда, спросят, и откуда? Впереди нет сел, нет даже одинокого домишка... А если ощупают чувалы? Тут и говорить будет не о чем.
Выдал их мул. Он так звонко, утробно заорал, что эхо его рева разнеслось далеко по окрестностям.
- Тьфу, будь ты проклят! - Асад огрел мула кнутом вдоль спины. - Ах ты, паршивый ишак! Куда мы теперь?
И действительно, надо было немедленно принимать решение.
- Мезлум, гони в лес! Сначала назад, потом прими в сторону... А я задержу немцев.
- Мулов поведешь ты. Я...
- Нет, ты!
- Нет, ты!
- Что, отличиться решил?
- Нет... Просто мне с этими животными не справиться одному... сознался Мезлум.
- Вот интеллигент несчастный! - Асад даже выругался с досады.
- Ругаться потом будем, а сейчас торопись, Даглы!
Асад понял, что спорить бесполезно, да и некогда, и погнал мулов по краю цветника в лес.
А фашисты уже бежали на крик.
Мезлум залег под кустом сирени, выстрелил по переднему. Фашисты на минуту остановились; голоса их стихли. Не сразу Мезлум понял, что они пошли в обход.
Вскоре Мезлум был окружен.
- Хенде хох!*
______________
* Хенде хох! - Руки вверх! (нем.)
Однажды Мезлум подчинился этой команде. С тех пор он многое видел; он был пленником и узнал, что фашисты представляют собой. Во всяком случае, ни тени страха перед ними не было у него на душе.
- Нет, гады, больше вы не увидите нас с поднятыми руками!
Он подождал, пока враги подойдут поближе, и спокойно швырнул гранату. Взрывом их разметало в разные стороны. Еще троих он уложил выстрелами из пистолета. Он целился в четвертого, когда что-то сильно, горячо толкнуло его в грудь. Он попытался подняться, но голова закружилась, лес как будто взлетел в небо, а небо опрокинулось на землю. Нечем стало дышать, и он потерял сознание.
Позиционная война противна самому духу партизанской борьбы. Партизаны стремились взять инициативу в свои руки и перейти к активным маневренным действиям.
Наконец им удалось нащупать слабое звено в системе немецкой обороны.
Ненастной дождливой ночью повел Анатолий Мирко весь свой батальон лесом, на Цркно.
Перед поселком он разделил бойцов на две группы: одна должна была окружить и уничтожить вражеский батальон, другая - разоружить штаб. Руководство первой операцией поручили Аслану, захват и разоружение штаба взял на себя Анатолий.
Группы продвигались медленно, осторожно. На опушке леса Аслан остановился.
Комбат пошел со своей группой через парк.
Его бойцы имели при себе только пистолеты и гранаты; автоматы и винтовки были переданы в группу Аслана.
После полуночи снова припустил дождь.
Аслан ждал, когда истечет условленное время.
Высокие сосны защищали партизан от дождя. Было сыро, холодно и тревожно. А когда проходила тревога, властно клонило ко сну. Ожидание было томительно.
Под началом Аслана были почти все его друзья. В предстоящем бою не мог участвовать один Мезлум. Вчера Даглы Асад, прорвавшись к своим, с помощью товарищей отбил его у немцев. В бессознательном состоянии Мезлума доставили в партизанский госпиталь, где врач определил, что рана в грудь не опасна, а ногу Мезлуму придется ампутировать.
Это мнение поддержали другие врачи - одним словом, Мезлума Даглы Асад оставил на операционном столе...
Немцы безмятежно спали - партизаны, по их представлениям, были еще далеко.
Около половины третьего кочегар санатория выбежал из подвала и помчался на второй этаж. Задыхаясь, он завопил:
- Господа, в котельной пожар!
Начальник штаба кинулся к телефону, чтобы вызвать, пожарников. Но еще мгновение - и на пороге показался Анатолий, а за ним группа партизан, заполнивших весь коридор.
