Алексей Смирнов - Под крестом и полумесяцем
- Пьян, что ли, был?
- Да не так, чтоб очень... Вдарили с ней по коньячку, она захотела поближе к телевизору. Я принял на руки, стал переносить... говорю же, чуть не уронил маманю!
* * *
- ... Где этот ебаный академик?!! - в ярости вопила гарпия.
* * *
Однажды у хирурга-уролога К. спросили какую-то мелочь - рубль там, или что-то еще. Он начал рыться в карманах, и вскоре выложил на стол кучку презервативов.
- Нет, не подумайте плохо! - К. прижал руки к сердцу. (Плохо никто и не думал, думали хорошо, однако в сознании К. категории плохого и хорошего поменялись местами). - Мне их покупает жена! Для пальцевого обследования. Перчатки-то дорогие! А тут - чем толще и дешевле, тем лучше.
Увлекшись, К. продолжил:
- Как-то раз массировал простату, вынул палец - а гондона нет! Я полез обратно, но он уже вверх ушел.
* * *
Врач скорой помощи П. привез больного.
Смеркалось, и П. уже находился в приподнятом настроении. Темные очки, изо рта - здоровьем пахнет, а одет в короткий джинсовый комбинезон на голое тело и халат.
Пристали: покажи джинсу!
Вокруг больные, сидят и ждут, кто чего.
П. скинул халат, взобрался на журнальный столик, спустил бретельки. Начал танцевать. Потом встал на руки.
- Пошел отсюда!.. Пошел на... ! - засвистела вбежавшая Н., заведующая приемным.
* * *
Доставили автомобилиста.
Он что-то выделывал с камерой, и та рванула ему в лицо.
Между тем в приемном отделении только что посмотрели кино про леди Гамильтон.
Дежурная сестра злобно огрызнулась:
- Надо наложить повязку на глаза, и пусть ходит, как Нельсон Мандела!..
Пауза. Презрительная реплика:
- Дура! Адмирал Нельсон!..
* * *
Лифт - школа жизни.
Лифтер (пассажиру, кивая на ларек):
- Кефир возьми!
Пассажир:
- Не, от него понос.
- Хорошо - пронесет!..
И далее (лифтер же):
- Кто не курит и не пьет - результата не дает.
Помолчал.
- А иначе - зачем наркология?
* * *
- Я знаю, что с больной, - сказал психотерапевт Р. - Но не скажу.
* * *
Лирическое отступление из истории медицины.
На курсах, где усовершенствовались физиотерапевты, рассказали об одном из мучеников науки, современном самородке.
Этот человек изучал механизм воздействия на органы различного рода ванн - с бромом, йодом, разными металлами и т. д. Он наполнял ванну, забирался в нее и там лежал не менее полутора часов, а после делал на коже насечки различной глубины и проверял, насколько глубоко проникли в ткани микроэлементы. Он весь был в насечках, этот натуралист. Он влился в славные ряды самоотверженных людей, прививавших себе оспу, глотавших воду, зараженную кишечными микробами...
Одна беда: глубина проникновения в ткань молибдена, скажем, или цинка представляет практический интерес лишь для кафедры неизбежных кожных болезней...
* * *
Доставлен пьяный с задержкой мочи.
Решили поставить катетер.
С., стоя в сторонке и сам с собой рассуждая:
- Сколько ж ему лет? Ну, пятьдесят, пятьдесят пять...
Сестра, приподнимая член:
- Да нет! Пенис у него еще не старый!
... Не было, должно быть, веселых лучиков морщин.
* * *
Так умирает эпоха. Да! Она все-таки уходит первой. Заведующая. Ночной приезд на работу оказался последней каплей.
... Собрались сливки общества, обсудили, вынесли вердикт: на заслуженный отдых.
Несносный А. В., разумеется, вылез с вопросом:
- А что это так вдруг, сразу?
* * *
Если вдуматься, вопрос А. В. не такой уж праздный.
Мудрое руководство - вот оно! Оплатить учебу, подтвердить высшую врачебную категорию, выдать сертификат - чтобы уволить полгода спустя.
* * *
К заведующей приступили: что Вам подарить на прощание?
- Не надо мне ваших чайников. У меня "тефаль".
- Чего же изволите?
- Деньги.
Ну, собрали тыщу, положили в новый кошелек.
* * *
Автора попросили: напишите прощальные стихи! Последовал отказ. Сложные отношения с поэзией. Но тут же написал. И не прочел. Вот они:
Без грима, чопорно, в наряде карнавальном,
Без тени понимания в очах
Того, что происходит в день последний
Вокруг - куда пойдешь, пути не разобрав,
Давя устойчивой стопою пол намытый?
Кем править станешь? Где возьмешь Муму,
Чтоб утопить? Герасиму какому
Рукою твердой будешь ноздри рвать?
Вообще - ты отвечать еще способна?
Коль слышишь - так кивни, утешь: поймем,
Что в тайной гавани, тебе одной известной,
Покойно будешь ты качаться на волнах,
Подобно бую, что предупреждает
Не приплывать к нему. Дай Бог тебе в веках
С цепи якорной, прочной не сорваться.
Не то, неровен час, прибьет тебя
Куда-нибудь негаданно-нежданно...
Господь, не допусти! И сохрани.
И ежели такое
Получится, спасти попробуй тоже,
Как и всех нас.
А эпиграф просится из раннего Вознесенского: "И памяти нашей, ушедшей, как мамонт - вечная память".
Можно и не так: "Я говорю вам - до свиданья". Если помнить о визитах заведующей на работу во внеурочное - ночное в том числе - время, то вскорости она забудет, что уволена, и придет.
* * *
Думаете, у главной героини возникли какие-то переживания, легкая грусть, неуловимая печаль? Как бы не так! Производственное собрание коллектива. Отчет об успехах и планы на будущее. В кабинете - человек семь, кворум есть. Склока возникла минут через десять. Сестра-хозяйка и старшая сестра хотели купить одеяла. Перевязочная сестра присмотрела зеркало. В сестринскую, в туалет. В сестринской зеркало есть, но не в туалете. Ясное же дело - ночью позовут к больному, вскочишь, забежишь в туалет - надо же подправиться маленько! (объяснение). Старшая сестра и сестра-хозяйка встали и ушли. Кворума не стало. Заведующая отделением с каменным лицом вышла следом - вернуть. Тем временем противная сторона затеяла каверзу: поручить взбунтовавшейся сестре-хозяйке выступить на следующем собрании с лекцией о деонтологии. Деонтология, если кто не знает, - наука о нормах общения медицинских работников с больными. Проще говоря, распоясавшейся хамке поручили подготовить сообщение о вежливости.
* * *
Вообще, заведующая не вполне четко понимает причину своего изгнания. Она, в частности, с уверенностью заявила, что М., которая временно заступит на царский трон, имела ради этого счастья интимные отношения с начмедом-академиком. В этом все дело.
* * *
Пожалуй, М. - достойная кандидатура. Автор взял, да и прочел ей вышеприведенные стихи. Крамолы в них не усмотрели и всерьез предложили красиво переписать и выступить за столом.
* * *
Наступил печальный день.
Если помните, первая часть хроник начиналась с того, что первым (два раза "первый" - что поделать!) на день рождения заведующей явился диетолог. Но он уже, увы, давно переместился в высшие пределы. Поэтому прощаться первым (третий раз "первый"!) явился, озираясь по сторонам, С., заведующий физкультурой.
- Чего ты приперся? - спросил у С. автор.
- Как чего? Стопаря ебнуть.
- А нет стопарей. Один только лимонад.
- Что, серьезно? На хера ж я пришел? Пойду искать, пока время есть.
И ушел - к заведующему травмой, другу закадычному, где есть всегда. Последний, кстати, прежде всегда заменял начмеда-академика, когда тот уходил в отпуск, однако за дружбу с С. и беспробудное пьянство был тайно унижен, подвергнут закрытой гражданской казни и отлучен от кормушки.
* * *
За столом звучали речи. В частности, было сказано, что "для больницы потерять такого ценного специалиста, спасшего жизни тысячам (???!!! - когда? каким?) людей - это очень много".
Внутренне автор согласен.
* * *
И вот все посыпалось.
На отделение, наконец, накатали жалобу, приехала комиссия из горздрава. Одну из больных чем-то не устроили платные услуги.
Реакция:
Старшая сестра: - Ну, скотина!..
Сестра-казначей: - Ну, стерва!..
М. (подводя черту): - Суконка! Нет, недаром ведь говорят: баба дура!..
* * *
Итак, обязанности заведующей временно исполняет М. В общем, произошла бархатная революция. Тихое помешательство сменилось буйным.
* * *
Л., перевязочная сестра - она же яростный казначей - влипла крепко. Жалобу не оставили без внимания, явились главная врачиха и сестра в компании с начмедом-академиком, который стаканами пил корвалол и чудесно менялся в лице: цветом, пока оно не остановилось на кирпично-красном. Прибыли! Всадники Апокалипсиса с мерой в руках. Оказалось, что Л. брала с пациентов деньги - для общего, естественно, блага, но: минуя бухгалтерию. Улик, кроме убогой, бездоказательной жалобы, не было никаких, но Л. сдуру раскололась.
Незавидно положение автора! Ощущаешь себя, будто грамотей на зоне. Все-то к нему подъезжают, гундосят, просят написать прошение какое, или маляву.
Вот и здесь. Глазоньки пуча:
- Вы же занимаетесь литературой - помогите!
Эхе-хе. Ладно, напишем малявы, разошлем. Дескать, в глухой несознанке.
* * *
Начмед-академик осунулся, его даже жалко. Перетрусил до того, что донес на самого себя главному врачу.
