Жан-Батист Мольер - Школа жен
Арнольф
Хорошо!
Жоржетта
(толкая его)
Не сметь!
Арнольф
Довольно! Хорошо!
Жоржетта
Вот так его огреть?
Ален
Вот так хотите вы, чтобы его встречали?
Арнольф
Все хорошо, но вы напрасно деньги брали.
Жоржетта
А нам и невдомек, что деньги брать не след.
Ален
Угодно приказать? Мы повторим.
Арнольф
Ну, нет,
Довольно; марш домой.
Ален
Мы живо; прикажите.
Арнольф
Нет, говорю я вам, достаточно! Идите.
Я деньги вам дарю. Ступайте; я сейчас,
А вы попомните: мне зоркий нужен глаз.
Ален и Жоржетта уходят.
ЯВЛЕНИЕ V
Арнольф
(один)
Давно я думаю о самом верном средстве
Нанять лазутчика; есть чеботарь в соседстве.
Попробую его в свой дом переселить
Для глаза верного; а пуще - удалить
Всех продавщиц платков, шиньонщиц, завивальщиц,
Торговок лентами, перчаточниц, вязальщиц,
Весь этот подлый сброд, готовый каждый миг
Служить любовникам для всяческих интриг.
Я тоже видел свет и эти знаю тайны.
Мой малый должен быть хитрец необычайный,
Когда записочка хотя одна дойдет.
ЯВЛЕНИЕ VI
Орас, Арнольф.
Орас
На встречи с вами здесь мне истинно везет.
Случиться новости на этот час успели;
Расставшись с вами здесь, я шел без всякой цели,
Но вновь с Агнесою судьба меня свела:
На воздух, на балкон как раз она пришла,
Вмиг подала мне знак, спустилась незаметно
И дверь из сада в дом открыла мне секретно.
Но только в комнате остались мы сам-друг,
Она услышала шагов ревнивца стук;
Осталось ей одно в подобном злоключенье:
Меня запрятать в шкаф на время посещенья.
Тотчас же входит он, не видный мне никак:
Я только слышать мог его тяжелый шаг,
Да вздохи громкие его тоски ревнивой,
Да кулаком о стол удар нетерпеливый;
Щенка с дороги прочь отбрасывал ногой,
Предметы разные швырял перед собой;
Две вазы (ими был камин ее украшен)
Он вдребезги разбил - так гнев его был страшен.
Итак, до этого рогатого козла
Уже история недавняя дошла!
Затем, набегавшись, едва не до упаду,
Кругом по комнате и разрядив досаду,
Ревнивец бедный мой, ни слова не сказав,
Покинул комнату, а я покинул шкаф.
Чтоб люди в комнату опять не заглянули,
Свиданье продолжать мы с нею не рискнули
Из осторожности; но должен в эту ночь
Я к ней тайком войти; она должна помочь;
Я трижды кашляну, и это все устроит:
Услышав мой сигнал, она окно откроет,
А дальше - лестница, Агнеса и любовь
Помогут подступить к твердыне этой вновь.
Как другу лучшему, я вам готов открыться.
Весельем сердца мы всегда хотим делиться,
И сколько б ни был кто из нас вполне счастлив,
Он счастию не рад, его не разделив.
Я знаю, вам близка моей души тревога;
Прощайте; мне теперь обдумать надо много.
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ VII
Арнольф
(один)
Итак, моей судьбы несчастная звезда
И дух перевести не даст мне никогда?
Как быть? За шагом шаг лукавцы то и дело
Мой бдительный надзор обманывают смело;
Глядишь - и разобьют мой опыт в пух и прах
Простушка юная и юный вертопрах.
Ведь целых двадцать лет философом угрюмым
Об участи мужей я предавался думам
И, видя, как в беду ввергал их мудрый рок,
Из этих случаев я извлекал урок,
Чужие бедствия себе на ус мотая,
И верных средств искал, жениться сам мечтая.
Чтоб не коснулась лба злосчастная судьба,
Чтоб отличаться мог он от любого лба.
И, мне казалось, цель преследуя такую,
Науку хитрости я превзошел людскую;
Но, словно для того, чтоб подтвердить закон,
Что каждый участи подобной обречен,
Я, многоопытный и многопросвещенный,
И даже в тонкостях, казалось, изощренный,
За двадцать с лишком лет постигнувший давно,
Как не попасть впросак, вести себя умно,
От остальных мужей стеной отгородился
Лишь для того, чтоб сам в их роли очутился.
Но нет, я не сдаюсь, ты лжешь, проклятый рок!
Еще в моих руках имеется залог;
Пусть сердце отдала красавчику злодею,
Всем остальным зато один лишь я владею;
Для новых нежностей назначили вы час,
Но эта ночь пройдет невесело для вас!
Одна отрада мне в моей судьбе несчастной,
Что я предупрежден о западне опасной,
Что этот сумасброд, мне ставший на пути,
Умел в сопернике наперсника найти.
ЯВЛЕНИЕ VIII
Кризальд, Арнольф.
Кризальд
Перед прогулкою поужинать не худо.
Арнольф
Нет, нынче я пощусь.
Кризальд
Забавная причуда!
Арнольф
Прошу простить меня: не оберусь хлопот.
Кризальд
Ну, как с женитьбою? Иль дело не пойдет?
Арнольф
В чужие-то дела мешаться вряд ли стоит.
Кризальд
Ого, как сердится! Но что вас беспокоит?
Признайтесь, куманек: наверно, вашу страсть
Постигла некая внезапная напасть?
По вашему лицу мне это стало ясно,
Арнольф
Что б ни было со мной, хвалюсь я не напрасно
Одним: никто меня с мужьями не сравнит,
Которые терпеть согласны волокит.
Кризальд
Мне удивительно, как можно в ваши лета
Тревогу создавать из этого предмета.
Как будто на земле одно лишь благо есть!
Как будто лишь в одном заключена вся честь!
Быть плутом, скрягою, бесчестным, злым и грубым
Вам кажется ничем, а тот позор - сугубым,
И как бы кто ни жил, хотя бы впал в разврат,
Он может быть в чести, лишь не был бы рогат.
Но если вдуматься, правдоподобно ль, право,
Что от случайности зависит наша слава?
Кто благороден сам, заслужит ли упрек
В несчастье, помешать которому не мог?
Зачем вы женщинам хотите предоставить
Возможность полную нас славить и бесславить?
Зачем чудовищем мы делаться должны,
Когда расстроены неверностью жены?
Могу заверить вас, что человек достойный
Способен и рога носить вполне спокойно:
Уверясь, что удар судьбы неотвратим,
Он с равнодушием относится и к ним.
Поймите же, что зло - как ни мудрят об этом
Есть отношение особое к предметам.
И, чтоб не оплошать, одно вы знать должны:
Здесь, как во всем другом, лишь крайности страшны.
Бывают простаки: когда беда случится,
Готовы тот же час едва ли не кичиться,
Любовников жены, где можно, назовут
И все таланты их по пальцам перечтут,
Окажут им при всех особое вниманье,
Всегда напросятся на ужин, на гулянье
И вызовут во всех естественный вопрос:
Что за охота им совать повсюду нос?
Мужья подобные несносны мне и многим;
Но к крайности другой я буду столь же строгим.
Я не мирюсь душой с друзьями волокит,
Но ревность бурная не меньше мне претит:
Их неразумный гнев, шумящий бестолково,
В свидетели созвать хоть целый свет готовый,
Как будто им ничуть огласка не в укор
И рады напоказ свой выставить убор.
Меж этих двух путей возможна середина;
Благоразумные пойдут по ней единой,
И этот средний путь избравший человек,
Женой обиженный, не покраснеет ввек.
Поймите, наконец, обдумав все бесстрастно,
Что и носить рога совсем не так ужасно;
Как я сказал уже, все дело только в том,
Чтоб в каждом случае вести себя с умом.
Арнольф
Отряды рогачей, прослушав речь такую,
Должны вам выразить признательность большую,
И лестно каждому, кто выслушал ее,
Что в славной армии он станет под ружье.
Кризальд
Я говорил не то, хвалить их не намерен;
Но если жребий наш в женитьбе нам неверен,
С игрою в кости я могу его сравнить,
Где может счастие всечасно изменить,
А ловкость - выручить; лишь надо со смиреньем
Случайность поправлять достойным поведением.
Арнольф
Итак, по-вашему, спокойно спать и есть?
А это пустяки, что пострадала честь?
Кризальд
Изволите шутить; но я готов сознаться,
Что нужно многого сильнее опасаться,
Что в жизни многое печальнее стократ,
Чем происшествия, какие вас страшат.
И если выбирать могли бы мы по воле,
Я примирился бы скорей с подобной долей,
Чем мужем быть жены, каких немало есть,
Готовых на стену из-за безделиц лезть;
Сих перлов честности, сих фурий безупречных,
Чья верность - лишь предлог для оправданий вечных,
Как будто им даны за верность их права
На мужа сверху вниз глядеть едва-едва,
И если верными слывут они для света,
Мы все обязаны переносить за это!
Хочу вам, милый кум, совет последний дать:
Мы можем из рогов и то и се создать;
Бывают случаи, когда желать их надо
И в них окажется немалая отрада.
Арнольф
Они вам по душе? Ну что же, я молчу,
Но сам их примерять нисколько не хочу,
Не допущу никак и тут же рад поклясться...
Кризальд
Клянетесь? Боже мой, вы можете попасться.
