Уильям Сароян - Время твоей жизни
Джо: (по секрету) Ник, через пару столетий, ты будешь парень хоть куда.
Ник: Прости, но до меня твои перлы не доходят.
(Джо поднимает свой бокал.)
(Китти медленно поднимает свой, она не понимает, что происходит.)
Джо: (от души) За душу, Китти Дюваль.
Китти: (начинает понимать, смотрит на него с огромной благодарностью) Спасибо.
(Они пьют.)
Джо: (зовет) Ник.
Ник: Ну?
Джо: Тебе не трудно бросить в грамоффон пятицентовик? Номер...
Ник: Седьмой. Я знаю. Нет, мне совсем не трудно, ваше высочество, хотя я далеко не меломан. (Идет к грамоффону.) И вообще, Чайковский был кретин.
Джо: Чайковский? А откуда ты знаешь Чайковского?
Ник: Он был кретин.
Джо: Да ну? Это почему?
Ник: Про него один раз в воскресенье утром по радио передавали. Тряпка. Позволил бабе себя заездить.
Джо: Вот оно что.
Ник: Я стоял за стойкой, слушал эту дребедень и плакал, как младенец. "Только Одинокое Сердце"! Тряпка.
Джо: А отчего ты заплакал?
Ник: Что?
Джо: (строго) Отчего ты заплакал, Ник?
Ник: (злится на себя) Не знаю.
Джо: Я тебя недооценивал, Ник. Поставь седьмой номер.
Ник: Душу всем бередят. Стоишь и думаешь о том, о чем вообще не надо думать.
(Ник кидает в грамоффон пятицентовик и снова звучит Вальс. Он слушает мелодию. Потом принимается изучать расписание скачек.)
Китти (про себя, мечтательно) Я люблю шампанское и вообще...роскошь. Большие дома с длинными терассами и просторные комнаты с высокими окнами, и широкие лужайки, и высокие деревья, и повсюду цветы, и огромных немецких авчарок, которые спят в тени.
Ник: Я сгоняю к Фрэнки, поставлю на лошадку. Скоро вернусь.
Джо: За меня тоже поставь.
Ник: (подходит к Джо) На кого?
Джо: (дает ему деньги) На Драгоценного.
Ник: Десятку? Все на него поставить?
Джо: Так точно.
Ник: Окей. (Выходит).
(В бар врывается Дадли Р. Бостуик, так он себя называет, и сразу бросается к телефону.)
(Дадли - молодой человек, лет 24-25, ничем не примечательный и в то же время неординарный. Маленький и худенький, в дешевой, но опрятной одежде. Это заработавшийся человечек, которого раздражает рутина, серость и монотонность его жизни. Кажется, что он никто и ничто, но на самом деле - он выдающаяся личность. Это обманутый молодой человек. Образованный, но без малейшей крупицы настоящих знаний. Он смел, глуп, целеустремлен. Его уставшая, онемевшая плоть упорно цепляется за жизнь и яростно борется с неоригинальным умом, которого раздражает все, чему его успели научить. И все же он - выдающаяся личность, ведь невзирая на все его недостатки, цель его проста и естественна: ему нужна женщина. Эта настойчивая и неистовая потребность, распространенная, но чудодейственная, принимая во внимание неблагородную среду, в которой живет это существо, и есть та сила, которая превращает его из ничтожества в личность. И пусть это нелепая личность, но ею нельзя не любоваться. Все, чему его научили и все, во что он верит фальшиво, но сам он - подлинный, даже слишком подлинный, благодаря своей нерушимой живучести. Черты его лица нелепы. Его ритм напряжен и пуглив. Его голос звучит резко и вспыльчиво. У него дикие жесты. Его иго вывихнуто и содержит элементы эпилепсии. Но в душе у него та же цельность и целеустремленность, которая отличает всех животных. И несмотря на некоторую врожденную или развитую душевность, он ни в коей мере не обделен здоровым животным инстинктом. Этому молодому человеку внушили, что он обладает всеми шансами пробиться - и он поверил. На самом деле у него нет ни малейшего шанса и кому-то следовало давным-давно раскрыть ему глаза. Или не надо было вообще калечить его ценное, природное неведение образованием и портить это, во всех отношениях, славное, обаятельное человеческое существо.)
(Он сразу яростно принимается набирать какой-то номер. Потом начинает колебаться, передумывает, перестает набирать номер, со злостью вешает трубку, и вдруг снова срывает ее и опять начинает набирать.)
(Через тридцать секунд после столь эффектного появления Дадли Р. Бостуика, в бар, пританцовывая, впархивает Харри.)
(Харри - это нечто.)
(Впархивает он застенчиво, неуверенно оглядываясь по сторонам, неуклюже, словно он везде и всюду чувствует себя не в своей тарелке. Современный костюм сковывет его движения. Он выглядит смущенным почти до слез. Однако он твердо настроен найти свое место в мире. Его появление - это настоящий танец.)
(Одежда ему не по размеру. Брюки черезчур велики. Пиджак, не в тон брюкам, тоже слишком велик и свободен.)
(Это глуповатый молодой человек, но с идеями. У него даже есть целая философия. Она проста и прекрасна. Мир полон скорби. Миру нужен смех. Харри умеет смешить. Миру нужен Харри. Харри рассмешит мир.)
(Наверное он год или два проучился в обычной школе. Плюс наслушался речей в разных биллиардных.)
(Он ищет Ника. Он подходит к Арабу и спрашивает: "Вы Ник?" Араб отрицательно качает головой. Харри стоит у бара и ждет. Ждет он очень активно.)
Харри: (как только видит входящего Ника) Вы Ник?
Ник: (очень громко) Ага, я - Ник.
Харри: (драматично) Вам нужен хороший комик?
Ник: (заходит за стойку) Как кто, например?
Харри: (почти сердито) Как я.
Ник: Ты? А что в тебе смешного?
(Дадли у телефона опять набирает номер. В аппарате есть какой-то дефект, поэтому каждый раз, когда он закручивает циферблат, раздается оглушительный треск.)
Дадли: Алле. Сансет 73-49? Могу я поговорить с Мисс Элси Мандельшпигель?
(Пауза.)
Харри: (громко, пританцовывая, с воодушевлением) Я танцую и выкидываю трюки, и так далее.
Ник: В специальном костюме? Или это ты сейчас в нем?
Дадли: Все, что мне нужно - это сигара.
Китти: (продолжает мечтать вслух) Я бы вышла из дома, постояла на терассе. Посмотрела на деревья, и почувствовала запах цветов. Побежала бы через лужайку и легла под дерево, почитать. (Пауза). Почитать стихи.
Дадли: (очень, очень внятно) Элси Мандельшпигель. (Нетерпеливо). У нее комната на четвертом этаже. Она работает медсестрой в Южном Тихоокеанском Госпитале. Элси Мандельшпигель. Она работает по ночам. Элси. Да. (Он снова принимается ждать.)
(В бар заходит Уэсли, черный паренек, подходит к Харри и ждет.)
Ник: Пиво?
Уэсли: Нет, сэр. Я бы хотел поговорить с вами.
Ник: (обращаясь к Харри). Ладно, валяй, смеши.
Харри: (принимается смешить. В мгновение ока - это совсем другой человек, это актер, с огромной энергией в голосе и с сильными и быстрыми движениями.) Итак, я стою на углу Третьей авеню и Рыночной. Я оглядываюсь по сторонам. Я пытаюсь осмыслить все это. Вот же он. Прямо передо мной. Весь город. Весь мир. Прохожие. Они куда-то идут. Я не знаю куда, но они идут. А мне идти некуда. Куда, черт побери, мне можно пойти? Я пытаюсь понять. Хорошо, я гражданин. Вот этот толстяк задевает пузом лицо какой-то старушки. Они оба торопились. Толстяк и старуха. Они столкнулись. Бац. Я не знаю. Может это война. Война. Германия. Англия. Россия. Я не уверен. (Громко, драмматично, отдает честь, поднимает воображаемое ружье, прицеливается и стреляет.) ВОЙНААААААА. (Он издает призывной клич. Нику все это уже надоело, он жестом просит его остановиться и подходит к Уэсли.)
Ник: А у тебя что на уме?
Уэсли: (смущенно) Ну...
Ник: Валяй. Говори. Ты что, есть хочешь?
Уэсли: Клянусь богом, я не голодный. Я ищу работу. Мне не нужно милостыни.
Ник: А что ты можешь делать, ты хороший работник?
Уэсли: Могу бегать по поручениям, убирать, мыть посуду, все, что понадобится.
Дадли: (в телефон) Элси? Элси, это Дадли. Элси, я брошусь в залив, если вы не выйдете за меня замуж. Зачем мне жить без вас? Я не сплю. Я ни о чем не думаю, кроме вас. Все время. Днем и ночью, и ночью и днем. Элси, я люблю вас. Я люблю вас. Что? (весь кипит) Это Сансет 7-3-4-9? (Пауза). 79-43? (Спокойно. Уилли очень шумит со своим автоматом.) А как вас зовут? Лорейн? Лорейн Смит? А я думал вы Элси Мандельшпигель. Что? Дадли. Ага, Дадли Р. Ботсуик. Ага. Р - это вместо Рауля, но я просто ставлю Р. Мне тоже очень приятно. Что? Здесь так шумно. (Уилли перестает бить по автомату.) Где я? В Баре Ника, на Тихоокеанской. Я работаю в Южном Тихоокеанском. Да, натрепался им на работе, что заболел и они меня отпустили. Погодите минутку. Я спрошу. Я бы тоже хотел с вами встретиться. Конечно. (Поворачивается к Нику.) Какой у вас адрес?
Ник: Тихоокеанская-3, трепач.
Дадли: Трепач? Вы понятия не имеете, сколько я выстрадал из-за Элси. Порой я такой чопорный. Мне необходимо быть более жеманным. (В телефон.) Алле, Элеонора? То есть Лорейн? Тихоокеанская-3. Ага. Конечно. Буду ждать. Как вы меня узнаете? Вы меня узнаете. Я узнаю вас. Всего хорошего. (Он вешает трубку.)
Харри: (продолжает свой монолог, подкрепляя его жестами, движениями и так далее.) Я стою там. Я никому ничего не сделал. Почему я должен быть солдатом? (От всей души, как сумасшедший) БААААААААААААААЦ. ВОЙНА! Окей. Я ненавижу войны. Я их избегаю. Я переезжаю в Сакраменто.
