Коллектив авторов - Сцены частной и общественной жизни животных
556
Ужины – непринужденные трапезы, предшествовавшие любовным свиданиям, уже в начале XIX века считались принадлежностью дореволюционной эпохи, безвозвратно ушедшей в прошлое. О том, как они проходили, дает представление пассаж из «Альманаха Гурманов» Гримо де Ла Реньера: «Cтаринные ужины начинались в десять вечера и кончались не позже полуночи. Те, кто вставали из-за стола, не отправлялись прямиком в постель, как сейчас. Они переходили в гостиную, где беседа продолжалась с тем большей приятностью и большей свободой, что не была стеснена присутствием слуг. Тут-то собеседники принимались перемывать косточки придворным и министрам, тут-то начинали рассказывать вполголоса скандальные анекдоты, повторять свежие эпиграммы, напевать последние куплеты. Наконец, тут-то наступала пора задушевных признаний» (Гримо де Ла Реньер А. Альманах Гурманов. С. 307).
557
В издании 1867 года пассаж о легитимистских лилиях сильно сокращен (поскольку при Второй империи легитимисты полностью утратили свое политическое значение), выброшены обсуждение ужинов и неологизм, переведенный нами как Энтомолодец (в оригинале Gentil-Entome, то есть переиначенное gentilhomme – дворянин).
558
Имеется в виду повестка на дежурство в Национальной гвардии (см. примеч. 406).
559
Красные воротники были деталью мундира национальных гвардейцев.
560
Автор рассказа «Топаз-портретист» Луи Виардо (1800–1883) известен в России прежде всего как муж Полины Виардо (урожд. Гарсиа), которая, в свою очередь, известна в России не только, а возможно, и не столько как превосходная певица, сколько как предмет многолетнего обожания И. С. Тургенева. Между тем Виардо был известный литератор, автор путеводителей по музеям многих европейских стран, переводчик, переводивший с испанского и с русского; в его переводах вышли по-французски «Дон-Кихот» Сервантеса, «Записки охотника», «Рудин», «Первая любовь» и другие произведения Тургенева, «Пиковая дама», «Капитанская дочка», «Выстрел» Пушкина, «Записки сумасшедшего», «Вий», «Старосветские помещики», «Тарас Бульба» Гоголя, причем нужно отметить, что многие из этих переводов переиздавались во Франции вплоть до конца ХХ века (о том, как именно были созданы эти переводы, Виардо докладывал в письме Этцелю в августе 1859 года: «мой друг, Иван Тургенев, переводит мне русский текст дословно, а я просто записываю по-французски»; цит. по: Parménie A., Bonnier de La Chapelle C. Histoire d’un éditeur et de ses auteurs. P. 397). Как и почти все авторы «Сцен», Виардо оставался в контакте и переписке с Этцелем и много лет спустя после выхода сборника. Он, в частности, с помощью жены давал издателю консультации по музыкальным вопросам.
561
От лица какого именно зверя ведется повествование, выясняется из последнего абзаца рассказа; абзац этот потерялся при наборе, и Виардо, отсылая Этцелю прочтенную и исправленную верстку, напоминал, что при наборе «пропал маленький хвостик, прибавленный позже и призванный, открыв имя рассказчика, соединить конец с началом. Вам ведь угодно, чтобы рассказ велся от лица животного, а я, конечно, и сам порядочная скотина, но у Бюффона не описан. Постарайтесь отыскать этот хвост, без которого рассказ будет неполон» (цит. по: Lyon-Caen B., Thérenty M. – È. Balzac et la littérature zoologique. P. 8).
562
Имеется в виду философская повесть Вольтера «Белое и черное» (1764); впрочем, Топаз, один из двух слуг главного героя, описан там как человек «красивый, хорошо сложенный и бледнолицый», так что капитан выказал немало иронии.
563
Попугай Вер-Вер из одноименной поэмы Ж. – Б. Грессе (1734), воспитанный в одном женском монастыре и отправленный в другой, выучил нехорошие слова от лодочника на Луаре.
564
Названы заглавные герои двух авантюрно-плутовских романов. В 1846 году в Париже вышел однотомник, куда вошли роман Алена-Рене Лесажа «Жиль Блас» (1715–1735) и анонимный испанский роман «Жизнь Ласарильо с Тормеса» (1554) в переводе самого Виардо.
565
Эта прелестная особа – содержанка и живет в том недавно выстроенном квартале (см. примеч. 317), где в 1830–1840-е годы эти дамы легкого поведения селились во множестве. В том, что она завела обезьяну, не было ничего исключительного. Для парижан в конце 1830-х годов дрессированные обезьяны были едва ли повседневной реальностью. Их можно было увидеть и в дамских будуарах, и в Олимпийском цирке; на его арене в 1838 году демонстрировали представление, главными героями которого были дрессированные обезьяны, превзошедшие, по мнению рецензента Теофиля Готье, самых лучших парижских комиков; см.: Berthier P. Animal de théâtre ou bête de scène? // L'animal au XIXe siècle (http://www.equipe19.univ-paris-diderot.fr/Colloque%20animal/Berthier.pdf; Bordas E. L’arbitraire du singe // Bestiaire balzacien (http://balzac.cerilac.univ-paris-diderot.fr/wa_files/Bestiaire-Bordas.pdf). Об обилии обезьян в Париже см. также цитату из Дельфины де Жирарден во вступительной статье, с. 6–7.
566
Хуан Парейя – мулат, раб Веласкеса, изображенный на портрете 1650 года; в 1652 году Веласкес даровал ему свободу, о чем ниже упоминает Виардо.
567
«И я тоже художник» (ит.) – легендарное восклицание Корреджо перед картиной Рафаэля. Тема обезьяны-живописца была чрезвычайно популярна в живописи: в XVII веке обезьяну перед холстом и с кистью в лапе рисовал Давид Тенирс, в XVIII веке картины под названием «Обезьяна-художник» создали Жан-Симеон Шарден (ок. 1699–1799) и Жан-Батист Деэ (1729–1765). В XIX веке эту традицию продолжил Александр-Габриэль Декан (сам себя называвший «живописцем обезьян»), выставивший в Салоне 1833 года свой вариант «Обезьяны-живописца». Гранвиль также отдал дань этой традиции еще в сборнике «Метаморфозы» (1828–1829), где на литографии «Академия рисунка» изобразил сразу нескольких обезьян, занятых рисованием с натуры (см.: Renonciat A. La vie et l'œuvre de J. – J. Grandville. P. 48).
568
Cозий – Двойник.
569
Длинные волосы и короткая бородка, «как у серны» или «как у козы», считались в 1830-е годы главным атрибутом молодых творцов: художников или поэтов, которые уже этими особенностями внешнего облика противопоставляли себя всему остальному непоэтическому миру. В утрированной и пародийной форме это превращение обычного человека в художника описано в очерке Ф. Пиа «Артист»: «У него с замечательной быстротой начинает расти борода: чаще всего на подбородке, а в тяжелых случаях повсюду» (Pyat F. L’Artiste // Nouveau tableau de Paris. Paris, 1834. T. 4. P. 19).
570
Буало. Поэтическое искусство. IV, 26.
571
Первооткрывателем фотографии был не Луи Дагер, а Жозеф-Нисефор Ньепс (1765–1833). Однако у Ньепса не было возможностей для пропаганды своего изобретения (которое он назвал «гелиографией»), и в 1829 году начинается его сотрудничество с Дагером, который к этому времени уже был известным художником, декоратором, создателем диорамы. Kогда в июле 1839 года Франсуа Араго представил палате депутатов отчет о новом открытии, оно именовалось «дагерротипом» в честь Дагера (впрочем, в этом отчете Ньепсу отдается должное, а его сын оставался компаньоном Дагера и вместе с ним получил за открытие пенсию от государства).
572
Поскольку у Виардо обезьяна вместо «традиционных» занятий живописью стала изготовлять дагерротипы, рассказ о Топазе занял свое место в литературе о фотографии; так, он включен (правда, неверно датированный 1867 годом, когда вышло уже третье издание «Сцен») в антологию текстов, направленных против фотографии (Edwards P. Je hais les photographes. Textes clés d’une polémique de l’image. Paris, 2006).
573
Французский композитор и педагог Вильхем (наст. имя и фам. Гийом-Луи Бокийон, 1781–1842) изобрел метод обучения пению и сольфеджио, основанный на модных в конце 1810-х – начале 1820-х годов принципах взаимного обучения (при котором ученик передает знания, полученные от учителя, другим ученикам); музыкант Жан-Батист Пасту (1784–1851) предложил свой метод обучения музыке; его курс, состоявший из 52 уроков, преподносился как настоящий философический метод, основанный на «порождении идей» и демонстрации полезности тех или иных музыкальных знаков в противовес их механическому заучиванию; наконец, педагог Жозеф Жакото (1770–1840) был также убежденным сторонником метода взаимного обучения, который он распространял на все науки и который называл методом «всеобщего обучения».
574
Cлово «артист» в 1830-е годы вошло в моду и стало «деспотом сегодняшнего дня»; им обозначали во Франции профессии, порой не имевшие ничего общего ни с живописью, ни с театром, например артистами называли чистильщиков сапог, стекольщиков, парикмахеров (в том числе и собачьих) и даже ученых собак и дрессированных слонов (см.: Pyat F. L’Artiste. P. 3).
