Анне-Катрине Вестли - Щепкин и красный велосипед
Обзор книги Анне-Катрине Вестли - Щепкин и красный велосипед
Анне-Катрине Вестли
Щепкин и красный велосипед
Anne-Cath.Vestly
TROFASTE KNERTEN
Copyright © Gyldendal Norsk Forlag AS 2009 [All rights reserved.]
© Дробот О. Д., перевод на русский язык, 2015
© Челак В. Г., иллюстрации, 2015
© Оформление. Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2015
Machaon®
* * *Капитан Щепкин
В понедельник спозаранку на дороге тихо и пусто. Изредка протарахтит по ней машина и скроется вдали, а дорога дальше скучает одна. Домов на ней всего ничего, всё больше поля, леса да каменные тумбы на поворотах.
Правда, вон стоит на взгорке серый дом. Живёт в нём старый столяр, да, видно, хозяин спит пока: печка не топится. Зато в небольшом домике чуть поодаль кто-то проснулся. На лестницу вышел мужчина. Он сел на средней ступеньке, потянулся, устроился поудобнее и раскурил трубку.
Следом из дома вышел маленький мальчик и сел рядом. И знаете, что он держал в руке? Угадали – мальчик прижимал к груди маленький обломок сосновой ветки или корешка, очень похожий на человечка. У него были руки, ноги и голова, а мальчик держал его крепко и бережно, как верного, закадычного друга.
Мужчина обернулся и скользнул взглядом по дому: новый, ладный, из светлого дерева – любо-дорого посмотреть.
– Пора нам красить наш дом, Малыш, – сказал мужчина. – Тебе какой цвет нравится: красный, белый или жёлтый?
– Красный, – сказал Малыш. – Щепкин, а тебе какой? – спросил он своего деревянного друга.
– Зелёный сосновый, – прошептал Щепкин.
Конечно, сосновому человечку сосновый цвет больше всего и нравится.
– Время подумать есть, – сказал папа. – Денег на покраску мы ещё не скопили.
– А от нашей с мамой работы в магазине деньги тоже в копилку идут? – спросил Малыш.
– Ещё как идут, – ответил папа. – Мы почти оплатили все самые большие счета, дальше будет легче. Хорошо посидеть вот так на крылечке, да, Малыш? Как же уезжать не хочется! Ты бы знал, как я не люблю понедельники!
– И я их не люблю, – вздохнул Малыш. – Вот бы ты всегда был дома и никуда не уезжал. И мы бы с тобой каждый день сидели вот так вместе.
– Ты себе представить не можешь, как мне надоело скитаться по гостиницам, – сказал папа. – Но ничего не попишешь, Малыш. Сейчас каждому из нас приходится нелегко, но надо стараться изо всех сил. Я уеду надолго, но надеюсь вернуться к празднику, к семнадцатому мая[1].
– А ты не можешь продавать свои пальто и платья прямо здесь? – спросил Малыш. – Поставил бы машину на дороге, и всё.
– Не могу, к сожалению, – ответил папа. – Ты ведь знаешь, я продаю пальто и платья магазинам, а у нас тут ни одного нет.
– Есть наш магазин в Гампетрефе, – сказал Малыш.
– Да нет, – вздохнул папа, – хозяин вашего магазина одеждой не торгует. Видно, ничего тут не придумаешь, придётся ехать.
Папа спустился к своему грузовичку и открыл дверцы. Внутри были развешаны пальто и платья, но Малыш с ними не очень-то дружил, он сердился на них: зачем они заставляют папу всё время себя возить?
На крыльцо вышла мама.
– Вот тебе завтрак с собой. Ты уже уезжаешь? – спросила она папу.
– Да, мне пора ехать, чтобы успеть ещё сегодня поработать. Ведите себя хорошо. Мама, будь умницей, пиши мне. Так приятно получить от вас весточку! Когда я читаю письмо в гостинице за много километров отсюда, я как будто сижу и разговариваю с вами.
– А я пошлю тебе рисунок, – сказал Малыш.
– Где Филипп? Я хочу попрощаться с ним тоже.
Малыш быстро-быстро взбежал на второй этаж, в небольшую комнату, где он жил вместе со старшим братом.
– Филипп, просыпайся скорей! Папа уезжает.
– Хм, – хмыкнул Филипп, не открывая глаз.
– Филипп, вставай! Помаши папе в окно! Он уезжает.
– У-у, – сказал Филипп.
Он вылез из кровати и, полусонный, побрёл к окну.
– Стой у окна и маши! – крикнул Малыш, выбегая из комнаты.
Папа уже садился в машину.
– Филипп стоит у окна, – доложил Малыш.
– Отлично, – сказал папа, а потом крикнул: – Филипп, доброе утро! Хорошей тебе недели и присматривай за мамой и Малышом.
– Угу, – сказал Филипп. – И тебе удачной поездки.
Малыш с Щепкиным спустились к дороге. Когда папина машина проезжала мимо, Малыш замахал изо всех сил и поднял Щепкина повыше, чтобы тот тоже махал. И они махали, пока машина не скрылась из виду.
– Ну вот, папа уехал, – вздохнул Малыш.
– Да уж, – сказал Щепкин. – Скажи, хорошо, что я у тебя есть, а то бы ты загрустил.
– Филипп, – крикнула мама, – до автобуса полчаса, поспеши!
– Уже собираюсь, – откликнулся Филипп.
Мама прибралась, Филипп оделся и позавтракал, Малыш надел непромокаемые штаны и сапоги, и они все вместе вышли из дома.
– Вон идёт красный автобус, – сказал Щепкин.
Он был совершенно очарован этим автобусом и всегда замечал его первым.
– Давай сядем у окна, – сказал Малыш.
Мама села рядом с ним. А Филипп сзади, подальше от них.
Автобус остановился у магазина в Гампетрефе, маме с Малышом пора было выходить, а Филипп ехал дальше, в школу.
– Бывай, Малыш, – попрощался Филипп и вскинул указательный палец ко лбу, как будто отдавая честь.
– Сам бывай, – ответил Малыш и вскинул палец точно как Филипп.
Он теперь научился отлично это делать и каждый раз, выходя из автобуса, прощался с братом таким манером.
– Я пошла работать, – сказала мама. – Увидимся за завтраком.
– Вас понял, – кивнул Малыш. – Мы будем ждать сигнала.
А сигнал у них был такой: когда наступало время завтрака, мама выходила на крыльцо магазина и подмигивала Малышу с Щепкиным.
– Хорошо, – сказала мама, – ждите, – и скрылась за дверью.
Около магазина сегодня красовались прекрасные лужи. Раньше, зимой, в холода, их тут не было, но теперь потеплело, и всё вокруг таяло и текло.
Малышу с Щепкиным эти лужи обещали море удовольствия. Друзья сходили в дровяной сарай и принесли деревянные чурочки и щепки, чтобы строить кораблики.
Самая большая лужа, почти пруд, разлилась позади магазина. Малыш ещё раз сходил в сарай и нашёл там отличную дощечку. Его она не выдержит, но вот Щепкина – легко.
– Щепкин, повезло тебе, – сказал Малыш, – сейчас поплывёшь.
– Я не хочу, – отказался тот. – Я не хочу один плавать по такому огромному озеру.
– Я буду стоять на берегу, – пообещал Малыш, – и смотреть на тебя. Мы будем махать друг дружке.
– Нет, так я всё равно не хочу, – ответил Щепкин. – Лучше я постою на берегу, а ты плавай.
– Я слишком большой, – сказал Малыш.
– Я тоже большой, – заупрямился Щепкин, – я почти огромный.
– Но до меня пока не дорос, – возразил Малыш. – Капитан, когда отходите?
Услышав, что Малыш назвал его капитаном, Щепкин подобрел и промямлил:
– Думаю, я выйду совсем скоро.
Малыш сбегал к маме в магазин и получил кусок белой обёрточной бумаги.
– Зачем она тебе? – спросила мама.
– Щепкину махать, – сказал Малыш и убежал.
Щепкин стоял рядом со своим кораблём и смотрел на воду.
– Поднимайся на борт, – сказал Малыш. – Похоже, лучше тебе лежать, а не стоять, чтоб не свалиться. Ага, вот так. Ну, вперёд!
Он замахал белой бумагой, и корабль с Щепкиным на борту отчалил от берега.
– Так далеко не договаривались! – завопил Щепкин.
– Не бойся. Вон уже другой берег, видишь? – отозвался Малыш.
Щепкин отплыл почти на середину, как вдруг корабль остановился. Посреди пруда.
– Жалко, сегодня ветра нет, – сказал Малыш, – а то бы он тебя погнал.
Малыш нашёл палку и стал бить по воде, нагоняя волну. Получилось почти как маленький шторм.
– Ты думаешь, это приятно? – спросил Щепкин.
– Зато смотрится здорово! – признался Малыш. – Видно, что ты очень смелый и лихо скачешь по волнам на своём корабле.
– Ну хорошо, – согласился Щепкин.
Тут прошла очень высокая волна… и утащила его в воду.
– Ничего страшного, – крикнул Малыш, – ты плавучий! Я тебя сейчас подберу, пока просто лежи на воде.
Он попробовал палкой подцепить Щепкина, но палка не доставала.
– Придётся мне дойти до тебя, – сказал Малыш. – Это не беда, я в сапогах.
Он вошёл в лужу. Но об одном он не подумал: на дне лужи был лёд, очень скользкий. В общем, Малыш поскользнулся и растянулся в воде во весь рост.
– Тоже решил поплавать? – спросил Щепкин.
– Я не поплавать решил, я решил тебя спасти. Смотри, как я умею!
Малыш бил по воде руками и ногами очень потешно, Щепкина разбирал смех, но он ещё не перестал дуться, поэтому сказал ворчливо:
– Не брызгайся!
– У меня в штанах текут ручьи, – задумчиво заметил Малыш, – хотя штаны непромокаемые. Ой, вода ужасно холодная!
