Величко Нешков - Наступление
— Ты что, не узнал меня? — первым спросил Гороломский.
— Да что ты, Городом, как же тебя не узнать-то? — Глаза Пени засветились. — Далеко собрался?
— Выписали меня. Еду в полк.
— Подойди поближе, — подозвал его Пени, попытался шевельнуться, но снова заохал и уперся в подушку. — Слушай, — он посмотрел в глаза Гороломскому, стоявшему рядом, — как только прибудешь в полк, найди нашего ротного или сразу же иди к Чавдару.
— Так, а что ему сказать?
— Скажи, что тот тип из нашего села, который украл форму полкового врача капитана Гуджева, здесь и выдает себя за помощника командира.
— Где здесь? У нас в госпитале, что ли? — удивленно смотрел на него Гороломский.
— Да, здесь он, понял? Пусть сразу же пришлют за ним людей, а то он может куда-нибудь драпануть…
Гороломский, петляя между кроватями, выбрался на лестницу и стал спускаться по ступенькам вниз.
* * *Эта неожиданная и совсем нежелательная встреча спутала все расчеты Траяна. Его настроение упало, хотя внешне он все еще сохранял спокойствие. Но от опытного глаза фельдфебеля-завхоза не ускользнуло его смущение. Теперь в свою очередь завхоз почувствовал, что попал в неловкое положение. Позавчера вечером он отдал капитану взаймы всю свою зарплату. «А что теперь? Потребовать ее назад? А вдруг окажется, что это всего лишь досадное недоразумение? Если капитан действительно начальник, тогда я окажусь в дураках. А если капитан действительно мошенник, тогда плакали мои денежки». Но он немного успокоился, вспомнив, что Траян два раза брал взаймы у врачей, а может, и из сестер кто-нибудь давал ему деньги.
Траян даже забыл, что фельдфебель предложил ему осмотреть имущество лазарета, чтобы составить заявку на новые материалы. Завхоз напомнил ему об этом, спросив:
— Господин капитан, вы намерены принимать какие-нибудь меры?
Траян вздрогнул, как будто внезапно пробудился от глубокой дремоты. Он решил, что завхоз имеет в виду происшедшее, и чуть было не ляпнул в ответ: «Не брату Денчо Чолаку меня пугать. Уж такого лопуха, как этот Пени, я вокруг пальца сумею обвести». Но он сразу же сообразил, что выдаст себя, и сказал:
— Да. Буду говорить с главным врачом. Наверное, у и того типа нервное расстройство. Необходимо отправить его назад. Он может вскочить и избить кого-нибудь. Был у нас такой случай в Югославии с одним партизаном, раненным в поясницу. Убил троих ни за что ни про что…
Но Траяну не хватило времени, чтобы осуществить свое намерение.
Незадолго до захода солнца перед воротами госпиталя остановился грузовик. С него ловко соскочили Луканче и фельдфебель Станков.
Станков надел пилотку набекрень и отряхнул одежду. Проходя мимо Луканче, он сказал что-то часовому, и они направились по дорожке через двор, как будто каждый день раз по десять проходили здесь.
Траян заметил их из окна канцелярии. Он сразу же узнал и Луканче, и фельдфебеля Станкова. Ноги его сразу подкосились. Он огляделся, открыл шкаф с инструментами, но там невозможно было спрятаться. Тогда он отодвинул раму зеркала в углу, но там можно было спрятать разве что только голову. И пока он метался по палате, дверь широко отворилась и на пороге появилась смущенная и очень испуганная полная пожилая сестра.
— Господин капитан, тут вас спрашивают…
Не успел Траян сказать, что его нет или что он очень занят, потому что он уже знал, кто его спрашивает, как через плечо сестры выглянул фельдфебель Станков и по старой привычке при виде офицерской формы и погон чуть было не поднял руку, чтобы отдать честь.
— А-а, Траян, иди-ка сюда, бродяга, я тебя научу, как красть одежду у господ офицеров и красоваться в ней.
Траян отступил назад, к стене. Он прижался к ней и продолжал давить на нее, как будто хотел пройти сквозь нее.
Луканче стоял между сестрой и фельдфебелем и, ухмылялся, глядя на побледневшего Траяна. Он и не заметил, как вошел фельдфебель-завхоз и взял Луканче за плечи, прося посторониться.
— Господин фельдфебель, кого вам надо? — спросил он у Станкова, но, заметив Траяна, стоящего у стены, сразу все понял. «Пропал, теперь все будут смеяться надо мной! Я больше всех увивался около него, — подумал он. — Зарплаты не жалко, бог с ней, война сейчас, никому нет дела до моих комбинаций, но как это могло получиться?
Не таких прибирал к рукам, а этот облапошил меня как мальчишку».
— А вы кто? — спросил его с чувством превосходства Станков, считавший всех тыловиков людьми второго сорта. — Где начальник?
— Я завхоз.
— Позовите главного врача! — Станков посмотрел на, него еще более пренебрежительно и подумал про себя: «Ну и жулье! Наверно, сами крадут, что могут, вот потому их и обвел вокруг пальца этот авантюрист».
Сестра только теперь подала голос:
— Господин главный врач на операции.
Фельдфебель-завхоз наконец пришел в себя. Он подумал, что было бы лучше, если бы Станков обыскал Траяна сейчас, пока не собрался весь персонал, и с мольбой в голосе обратился к Станкову:
— Прошу вас, обыщите его, я вчера дал ему взаймы всю свою зарплату.
— Вот как! — злорадно засмеялся Станков и подумал: «Так тебе и надо. Было бы лучше, если бы ты отдал ему не одну зарплату, а целых пять. Знаю я, как такие вот, как ты, увиваются вокруг разных начальников». Он хотел ударить Траяна, но его что-то остановило, и он только сорвал у Траяна погоны, считая такой шаг обычным при задержании делом. — Да у тебя и пистолет есть! — Он достал из кобуры пистолет и подал его Луканче.
Фельдфебель-завхоз переступил с ноги на ногу и обратился уже к Луканче:
— Пистолет числится за мной, я ему его дал.
— Не бойся, не потеряется, — ответил ему Станков.
За каких-нибудь две-три минуты старшая сестра собрала больше половины персонала госпиталя. Для уставших от каждодневной больничной работы людей это событие послужило поводом для разговоров, догадок и предположений.
Широколицая санитарка злорадно засмеялась, глядя на завхоза, которому втайне завидовала, потому что ему первому удалось подмазаться к «помощнику командира».
— Дайте-ка на вас полюбоваться! — ехидно прошипела она, сжимая свои тонкие обветренные губы. — Вы, кажется, если бы могли, то и ноги бы ему мыли…
— Занимайся своим делом, — огрызнулся на нее завхоз, смущенно озираясь то на дверь, то на Станкова, который снял с Траяна ремень и подал его Луканче, а сорванные погоны положил к себе в карман, предварительно аккуратно завернув их в носовой платок. Произведя эту операцию, он приказал Траяну:
— Доставай все из карманов!
Траян покорно начал выкладывать самые разнообразные вещи: пуговицы, несколько расчесок, записные книжки, румяна, губную помаду, резинки для чулок, а из пакета вытряхнул несколько фотографий.
Женщины у дверей приподнимались на носки, сгорая от любопытства. Им хотелось увидеть, нет ли здесь фотографии кого-нибудь из их подруг. Станков взял одну фотографию и стал внимательно ее разглядывать. На ней запечатлен был фельдфебель-завхоз, сфотографированный в парадной форме. На обороте была пространная надпись на память.
— Если он дал вам свою фотографию, берегите ее. Вставьте в рамку и храните, — подмигнул Станков завхозу.
— Господин фельдфебель, порвите ее! — умоляюще смотрел на него завхоз.
Женщины в дверях прыснули со смеху, и завхоз повернулся к ним:
— Вы бы помолчали, я про вас тоже кое-что знаю!
Станков поднял руку:
— Господа, спокойно, вы все успеете высказаться! — Он не спускал глаз с Траяна, который выкладывал на стол деньги.
Фельдфебель-завхоз потянулся к пачке денег, но Станков взял его за локоть.
— Не трогать! — властно приказал он.
— Я хочу взять только свое, отсчитайте мою зарплату.
Женщины опять захихикали. Станков почувствовал себя особенно счастливым оттого, что ему представилась возможность показать себя в присутствии стольких женщин.
— Ничего я вам не дам, — заупрямился он. — Все будет запротоколировано и приложено к делу. Ну, — обратился он к Луканче, — если можешь считать деньги, считай, у меня другие дела есть.
Луканче начал слюнявить пальцы и неловко пересчитывать грязные банкноты.
Потом Станков сам проверил сумму и, победоносно посмотрев на всех, сказал:
— Под протоколом подпишитесь как свидетели, а начальство скажет, кому и что вернуть. Ох, — нарочито вздохнул он, — ну скажи, что с тобой делать? — Он поднял руку. Испуганный Траян загородился от удара, но у Станкова не было намерения таким способом проявлять свою власть. При других обстоятельствах, какой-нибудь месяц назад, Станков избил бы Траяна, да так, чтобы негодяй целую неделю не смог вставать.
Поздно ночью Траяна доставили в штаб полка. Еще долгое время он был предметом внимания писарей, связных и порученцев…
