Величко Нешков - Наступление
Тот, что остался около камней, о чем-то спросил первого, затем наклонился над окопом. Кутула и Луканче потянули его к себе, и он успел громко крикнуть. Кутула ударил его по зубам. Удар ошеломил немца. Луканче навалился на него, как будто собирался задушить.
— Быстро связывайте! — распорядился Слановский. Кутула стал выкручивать руки второму, но тот, увернувшись, сильно пнул Луканче в пах.
— Ох, искалечил меня! — Луканче сильно ударил немца в грудь.
Кутула затолкал в рот немцу целую портянку. Ударил его еще несколько раз и, задыхаясь, спросил:
— А их оружие куда?
— Возьмите, что можете, и поскорее уходить! — по-деловому распорядился Игнат. Он достал финку и приставил ее к темени одного из фашистов.
Луканче левой рукой держал немца за связанные сзади руки, а правой показывал, чтобы он вылез из окопа.
Наступал тот мутный, пепельный рассвет, когда предметы приобретают ясные очертания. Только миновали кучу камней, как слева, в двухстах — трехстах шагах от них, раздался грозный окрик:
— Хальт!
И тут же последовала пулеметная очередь. Пули с глухим свистом вгрызались в землю рядом с ними.
— Не останавливаться! — воскликнул Игнат.
Слановский, присев, прицелился и выстрелил в пулеметчика. Остальные вскочили и бросились вперед. Пули ложились у их ног.
— Гоните их вниз! — крикнул Слановский Луканче и Кутуле. — Мы вас прикроем…
Где-то далеко за лесом заговорили орудия. Снаряды разорвались рядом с пулеметным гнездом.
— Это наши думают о нас, — облегченно вздохнул Игнат и приподнялся со своего места.
Слановский выпустил в направлении пулемета полдиска и бросился за ними. Кутула и Луканче бежали вниз с пленными. Пулемет снова стал стрелять по ним. Сверху, с хребта холма, ударило несколько минометов. Мины с треском разорвались почти рядом со Слановским и Игнатом. Со свистом и острым, угрожающим воем над их головами пролетели осколки мин.
— Давайте сейчас быстро преодолеем простреливаемое пространство! — Слановский приподнялся и бросился вперед.
Неподалеку разорвалось сразу несколько снарядов. Луканче и Кутула спустились на дно долины.
— Еще совсем немного осталось, — облегченно сказал Игнат, лежа рядом со Слановским. — Как еще не подавили пулемет, столько снарядов выпустили, — сказал он и прижался лицом к земле. По ним снова ударил очередями пулемет. — О-ох, попали-таки… — застонал Игнат. — Пропала нога.
Слановский повернулся назад.
— Спускайся вниз, я прикрою! — громко крикнул он Игнату, который, преодолевая боль, волочил левую ногу по траве. Только сейчас Слановский заметил, что у Игната над голенищем через вспоротую штанину ключом бьет кровь. — Давай, как можешь, только бы выбраться отсюда! — Он снял пустой диск и снова зарядил автомат.
Орудия сосредоточили огонь на хребте холма, на пулеметном гнезде. Слановский воспользовался затишьем и догнал Игната. Подхватил его под мышки, поддержал. Игнат, прыгая на одной ноге, стискивал зубы и повторял почти одно и то же:
— Попали-таки! Только бы ребята их не упустили!..
Они спустились на дно долины. Упали ничком на землю. Дышали тяжело и часто.
Луканче и Кутула привязали пленных друг к другу. Слановский приказал:
— Будем по очереди помогать Игнату, надо скорее выходить к лесу, а там уже легче…
Испуганные пленные покорно шли впереди Луканче. Время от времени Кутула покрикивал, идя сзади него:
— Держи штык у самой шеи! Если попытаются бежать, Сразу коли…
Только к половине девятого группа вошла в лес. На то место, откуда они выбрались, артиллерия с двух сторон обрушила шквал огня.
— Эх, братец, — рычал Кутула, почти неся на спине раненого, — из-за кого ты теряешь свое здоровье…
— Я не жалею, — сжимал зубы Игнат, — да и хватит об этом Матее…
— Нет, ему следовало побыть здесь, я бы посмотрел, как он повел бы себя тут.
Когда они вышли на опушку леса, на шоссе их уже ожидала машина. Они сели в нее и поехали в штаб.
* * *В тот же вечер полк был поднят по тревоге. Всю ночь колонна двигалась не останавливаясь. Только на рассвете был объявлен привал. Где-то поблизости находилось село. Пробовали голос ранние петухи. Солдаты валились прямо на мокрую землю и почти сразу же засыпали.
Слановский и остальные командиры рот вместе с командиром батальона и помощником командира Тодоровым вышли вперед. Они долго шли по неубранному кукурузному полю, пока их глазам не открылись оголенные лозы, поросшая травой дамба, канал и немного в стороне — линия железной дороги. Оглядев в бинокль окрестности, Слановский заметил упавшие в воду балки разрушенного железнодорожного моста, какой-то канал, как рукав, впадавший в реку.
Задача была поставлена. Полк находился недалеко от берега Дравы. В их распоряжении было два дня для того, чтобы окопаться и подготовить ротные районы обороны по линии берега и дамбы…
Первые дни марта, казалось, уже несли легкое, почти неуловимое дуновение весны. На южных склонах из-под засохшей травы пробивались молодая крапива и ревень. Под корой деревьев бежал живительный сок, который давал жизнь и силы набухшим почкам.
Драва несла свои воды в Дунай, все такая же мутная и полноводная, как и во время ледохода, но уже более спокойная.
Рота Слановского окопалась на самой дамбе, как будто собиралась провести здесь не один год. В ясную солнечную погоду сквозь марево проглядывались башни костелов, превращенных гитлеровцами в наблюдательные пункты. Город, оказавшийся между двух огней, жил и дышал неспокойно. Днем и ночью с вокзала доносились свистки локомотивов, шум телег и грузовиков, а в тихие вечерние часы — и неразборчивый говор. Иногда с одной и другой стороны начинали строчить тяжелые и легкие пулеметы, и это служило напоминанием неосторожным, что здесь уже фронт.
Около дамбы было относительно сухо. Это дало возможность солдатам 2-й роты вырыть удобные землянки, застелить их сухими кукурузными стеблями и начать сравнительно спокойную жизнь.
Слановский только что вернулся с обхода постов. Сава, выбивая перед входом в землянку его одеяло, громко ответил кому-то:
— Он здесь, уже вернулся…
— Кто меня спрашивает? — спросил Слановский, не выходя из землянки.
— Фельдфебель Лило и какой-то гражданский, господин подпоручик, сюда идут, — ответил Сава, входя в землянку, и стал приводить в порядок походную кровать.
Скоро в дверях появились Лило и Ангелчо, одетый наполовину в городскую, наполовину в деревенскую одежду.
— Да это же Ангелчо, надо же! — заулыбался Сава. — А я и не узнал его.
— Это чтобы фрицы тоже не узнали, — добавил, улыбаясь, Слановский.
Сияющий Лило сказал:
— Не менее десяти человек меряли эту одежду, ему лучше всех подошла.
Слановский улыбнулся и, продолжая с любопытством оглядывать Ангелчо, спросил:
— Задача тебе ясна, место для перехода уже выбрали…
— Да вот он придумал совсем другое, — прервал его Лило.
— Что же?
— Настаивает на том, чтобы идти днем…
— Они как раз в это время получают пищу и меньше всего будут ожидать, что кто-то решится на такое, — поспешно доложил Ангелчо.
— А если они тебя заметят, ты будешь для них отличной целью, — в свою очередь задумчиво сказал Слановский.
— Будь что будет, господин подпоручик, раз я так решил, не надо меня удерживать.
— Ты что, фаталист? — шутливо заметил Лило.
— А-а, была не была! — небрежно махнул рукой Ангелчо. — Чему быть, того не миновать…
Слановский посмотрел на часы и все так же задумчиво сказал:
— Хорошо, раз ты так решил…
Ровно в десять минут первого Ангелчо сел в маленькую лодку. В этом месте несколько стволов верб, растущих на берегу и склонившихся к реке, образовали удобное естественное укрытие. Кутула отвязал веревку и, осторожно выглядывая из-за деревьев, сказал:
— Ни одной живой души не видно на той стороне.
— Земляк, найди там какую-нибудь девчонку для Луканче, — попросил Пени. Он сидел прямо на земле около верб.
— Найду, — улыбнулся непринужденно Ангелчо, оттолкнулся ногой от вербы, и лодка отчалила. Он взялся за весла. Мутное течение подхватило лодку и понесло ее как щепку. Ангелчо, умело управляя ею, подплыл к поросшему кустами островку. Там немного постоял, осмотрел сквозь кусты берег и, убедившись, что за ним никто не следит, поплыл вдоль острова, а затем пустил лодку по течению к повороту реки.
Солдаты первого взвода, лежа на дамбе, затаив дыхание следили за каждым его движением. Кутула вытер рукавом лицо и облегченно вздохнул.
— Смотри, смотри, — толкнул он в бок Пени, — уже середину реки переплыл.
— Ты держи на прицеле берег, — даже не повернулся к нему Пени. Глаза его были устремлены на лодку.
