Давид Каспер - Невиртуальная реальность (сборник)
– А?
Лейтенант непонимающе вертел головой.
– Я так и думал. Значит, будешь нам помогать осознанно?
– А?
– Мне нужен полностью заправленный и вооруженный двухместный истребитель. Есть такие?
– Нет. Это боевой, а не учебный полк. Может, бомбардировщик?
– Исключено. – Макс развернул стул и заложил ногу за ногу. – В одноместный истребитель двое поместятся?
– Если на коленях... Но характеристики машины сильно ухудшатся. – Ахмед перестал икать, понимая, что мучения и страшная смерть отодвинулись.
– Ладно. Готовые к вылету есть?
– Капитан Ширази через 20 минут вылетает. Наверное, его самолет уже готов. Миг–97. Получше вашего хваленого Фрустрэйтера, – не удержался он.
– Хорошо. Значит так. Идешь в ангар и пригоняешь самолет к взлетной полосе. Остановишься вот здесь. – Он показал на участок ВПП, метрах в двухстах от окна. – Запроси разрешение на взлет, по секретному приказу полковника Маджуба. Господин полковник, вы не возражаете?
Максим повернулся к голому. Тот отрицательно замотал головой.
– Вот видишь, не возражает. Потом выскочишь из кабины и приставишь к ней лестницу. Все понял? Лестницу я видел возле входа.
– Так точно! Я могу идти?
– Не торопись. Я тебе, конечно, доверяю, но перестраховаться не помешает. У вас в армии есть поговорка: «Лучше перебздеть, чем недобздеть»?
– Что-то в этом роде.
– Ну, значит, ты меня понял.
Макс зашел лейтенанту за спину, ножницами разрезал комбинезон, куском пластыря прилепил между лопаток прямоугольную, белую стирку. Отойдя на шаг, полюбовался плодами своей работы, затем вернулся и, проковыряв в резинке дырку, всунул туда стержень от авторучки.
– Антенну я правильно установил? – спросил Макс у негритянки, с изумлением наблюдавшей за его манипуляциями. Она кивнула. Максим стянул пластырем края разрезанного комбинезона и обнял пленного.
– Правила такие. У тебя на спине заряд взрывчатки. 20 грамм С-4. Убить не убьет, но позвоночник вырвет. Взрыватель установлен на 10 минут. – Он достал часы американца с многочисленными циферблатами и пискнул кнопкой секундомера. – Заряд взрывается при попытке его снять или при детонации. Будь осторожен, ты ведь не хочешь, чтобы твои позвонки ссыпались в трусы? – Максим ехидно улыбнулся. – Время пошло.
– Освободите! – взвыл лейтенант, и когда Жанна разрезала путы, офицер на полусогнутых побежал к выходу.
– Думаешь, пригонит самолет? – девушка ласково потрепала Макса по щеке.
– Думаю, да. Парень он хороший. Доверчивый. – Он потянулся. – Ну и приключения же у нас...
– Дай я тебя поцелую, фантазер. – Она поднялась на носки.
– Целуй, – разрешил Макс и наклонился.
* * *Жанна смотрела в окно на пустынную черную полоску асфальта, на серые хвосты самолетов позади нее, на невысокие зеленые деревья вдалеке и мечтательно улыбалась, что-то тихонько напевая.
– Ну что же... – Максим подошел к девушке. Он был неожиданно серьезен. Улыбка сошла и с ее лица. Макс, наверно, впервые, со времени бегства из тюрьмы, увидел ее без привычной озорной ухмылки. – Время этого мира подходит к концу. Хорошо это или плохо, но эту жизнь мы прожили. Рад был познакомиться с вами, моя чернокожая миледи...
Она взяла его руку и, раскрыв ладонь, прижала к своей щеке.
– Максимка... А мы встретимся... Там?
– Не знаю. – Макс задумался. – Зависит от нас. Как мы построим ТОТ мир...
– Что значит КАК мы его построим? Он уже построен.
– Подумай хорошенько. Согласна ли ты, что мы создали этот мир?
– Ну... – Жанна засомневалась. – В некотором роде – да...
– Не в некотором роде. Он существует согласно нашим представлениям о реальности. Мы его построили и мы несем за него ответственность.
– Ну, Макс, ты загнул. Какую ответственность? Перед кем?
– Ну-у-у... Перед собой, наверно. Перед ними, – он кивнул на погруженного в самосозерцание полковника, безучастно слушавшего разговор сумасшедших. – Ведь мы их породили.
Он подкатил стул на колесиках, сел и притянул девушку. Она стояла, прижав голову Макса к своему животу, и задумчиво ее гладила.
– Хорошо. Допустим. Мы создали этот мир, мы перед кем-то за него отвечаем, но причем здесь настоящая жизнь! Мы же не формируем действительность в реальном мире!
– Еще как формируем!
– Да нет! Я имею в виду объективные обстоятельства. Как мы влияем на поступки других людей? Незнакомых с нами?
– А какое тебе дело до других людей?! – Максим повысил голос. – Я говорю о личном, своем мире!
– Но это же связанно!
– Не совсем. Постараюсь объяснить.
– Уж постарайся. – Жанне надоело стоять, и она села на пол, между ног Максима. Теперь он гладил ее жесткие кудряшки.
– Например. Случилось что-то плохое. Скажем: цунами в Индонезии. Погибло 10 000 человек. Это объективно? Любой нормальный человек расстроится.
– Да.
– А я нормальный и не расстроюсь.
– Как так?
– А я просто не узнаю. У меня нет радио, и это объективное, глобальное событие никак не отразится на моем мире. Игнорирование масс-медиа вообще великая вещь! Скажем, через год наступает конец света. Все сходят с ума, а ты не знаешь и радуешься жизни целый год. А конец все равно у всех один...
– Ну, это ладно. Допустим. Но если произойдет что-то с тобой? Игнорировать это ты не сможешь. – Девушка обняла его ногу.
– Не смогу. Но я смогу отнестись к этому так, как выгодно мне.
– Это как же? Допустим, ты сломал ногу. Тебе больно. Как ты порадуешься – этому?
– Может, и не порадуюсь, но и переживать особенно не буду.
– Это как?
– Например, решу, что это Бог мне послал испытание, чтобы проверить мою реакцию...
– Не ври. Не настолько ты примитивен.
– Не настолько. Слишком просто все валить на Бога. «Это случилось, потому что Бог так захотел»... А почему он захотел? Начнем с начала. Я сломал ногу, потому что упал. Упал, потому что плохо завязал шнурок, потому что думал о своей беременной чернокожей подруге с другого конца света...
– Ты пошути мне, пошути! Хотя... Может я и не против родить от тебя ребенка... – Задумчиво сказала она, пытаясь встать. Макс не пускал, сжав ее плечо ногами. – Пусти! Сяду тебе на колени. – Пообещала она, и когда мужчина отпустил, вскочила и, показывая ему язык, засмеялась – Обманули, обманули!
– Так-то лучше, – сказал он, улыбаясь. – Мне больше нравится, когда ты веселая.
Жанна села ему на колени, лицом к Максиму, и, положив руки на его плечи, сказала:
– Будет красивый, как я, и умный, как ты...
– Или наоборот. – Макс вспомнил Бернарда Шоу и, запустив руку под рубашку, гладил черную, костлявую спину. Девушка прижала его голову к своей груди.
– Ты тоже симпатичный. И я не глупа. А знаешь, какие полукровки красивые...
– Вот видишь! Мы ведь формируем внешний мир! Приезжай в Израиль, принимай иудаизм, и вперед...
– Не-е-ет. Лучше ты к нам. Плантатором заделаешься. Я тебе плетку подарю.
– У вас и покрасивее, небось, есть...
Жанна ударила его кулаком в живот.
– Красивей нет! А ты хоть и рисковый, но не самоубийца! Хочешь познать ярость черной женщины? Не советую.
Жужжа турбиной напротив окна остановился истребитель. Из кабины выскочил летчик и, прыгнув на асфальт, побежал к коттеджу и вскоре вернулся с алюминиевой лестницей. Он истерично махал в окно, стуча пальцем по левому запястью.
– Этого кончать будем? – Жанна кивнула на безразлично смотревшего на нее полковника.
– Зачем? – меланхолично спросил Максим. – Так или иначе игра скоро закончится и он исчезнет. Ну ладно. Побежали, пока Ахмед не уписался.
Пригнувшись, они добежали до самолета.
– Отключай! – на пороге возможности человеческого голоса вопил летчик.
Максим пискнул секундомером.
– Спасибо, братан! Если чем обидел – извини.
– А как же я? Меня ведь расстреляют!
– Это не больно. – Успокоил его Максим.– Или угоняй самолет и лети в Израиль. Будешь в Тель-Авиве – заходи.
– Как?! Вы сионисты? – офицер недоверчиво посмотрел на не обладающую семитскими чертами Жанну.
– Ну... Типа того...
– Быстрее, Максим, уходим! – она стояла возле лестницы, пританцовывая от нетерпения.
Лейтенант Ахмед Ред, постигнув коварство евреев, решил, что если уж все равно умирать, то как герой! Он достал из-за спины пистолет и, передернув, дважды выстрелил в поднимающую АК-47 негритянку. Во вратарском броске, Макс пытался прикрыть своим телом девушку. Ахмед промазал оба раза. Но не Жанна. Первые две пули войдя в спину Максима, прошли насквозь. Остальная очередь снесла череп арабского летчика.
Лежа Макс смотрел на поверженного врага. Тот упал на живот, комбинезон разошелся и на спине виднелась прикрепленная пластырем резинка, из которой торчал синий стержень от авторучки.
«То-то народ удивится, – думал он, прислушиваясь к своим ощущениям. – Стирка... » Он сплюнул кровь, наполнившую его рот. Подбежавшая девушка опустилась на колени и, приподняв его голову, поливала ее слезами.
