Владимир Карагодин - Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта
Выдувая чёрный дым из выхлопной трубы, подошёл «БТР». На носу корпуса виднелась надпись «Питбуль». На его корме, закрепленный на полутораметровой антенне, развивался Георгиевский флаг. Когда «БТР» остановился, из бокового люка вылезли два журналиста. Молодой парень держал в руках камеру, вторым был Андрей Стенин, впоследствии погибший при исполнении журналистского долга.
Увидев их, старший операции, подойдя к ним и поздоровавшись, обрисовал план действий.
– Андрей, вы сейчас остаётесь здесь, ребят поснимайте, затем, когда колонна выдвинется на позицию, ждите вон там, – указал он рукой в сторону частных домов, находившихся возле дороги. – Как только высоту возьмём, за вами приедут.
Молодой журналист включил камеру и направился к середине колонны. Увидав человека с камерой, бойцы из начала и хвоста колонны, подтянувшись к месту съемки, образовали большой полукруг.
Мы, находившись за журналистом, наблюдали, как на узкой и пыльной дороге, небольшого посёлка, затерянного в бескрайних степях Донбасса, вновь прозвучали от чистого сердца приветы тех, чьи деды много лет назад очистили эту землю от фашизма.
– Сибирь, привет!
– Урал, воюет!
– Красноярск, за Донбасс!
– Калуга родная, жди, мы вернёмся!
Проходя перед камерой, бойцы поднимали вверх своё оружие.
Боец с «ПК» на спине, остановившись возле камеры, передавал привет другу который находился в госпитале. Затем подбежали два бойца один из них громко крикнул:
– Мы из подразделения Моторолы! Бойцы Матрос и Водяной!
С ними был наш Помор. Они развернули красное знамя, на котором золотыми буквами было вышито: «40-ая Гвардейская стрелковая дивизия». Увидев развивающееся знамя, под которым их деды и прадеды ходили в бой, проходившие в строю бойцы, закричали: «Ур-а-а!!!»
– Шершень, я пойду за водой схожу, наша кончилась. Я видел, как парни в колодце, недалеко отсюда, воду набирали, – вырвал меня из всеобщей радости Король.
– Нет, терпи, сейчас двинемся, а если не успеешь? Что тогда, дезертиром тебя объявлять?
– Шершень, у нас и вправду вода закончилась, там идти пять минут, туда и обратно, – поддержал его Лёва.
– Ладно, иди, только бегом, и чтобы нигде не останавливался!
– Понял, я быстро!
Мимо колонны, поднимая за собой пыль, проехала «БМП-2», на броне которой сидел десант. Затем послышалось негромкое рычание – это показались два танка «Т-72», на одном из них даже в некоторых местах осталась динамическая защита. Две белые полосы, которые свидетельствовали о том, что это техника была украинской, были наспех закрашены зелёной краской. Появление танков воодушевило всех, и теперь помимо радости на лицах бойцов читалась уверенность. Привыкшие сидеть в окопах под обстрелами вражеских «градов» и «гаубиц», сражаясь старенькими карабинами, теперь бывшие трактористы и заводчане, прикрываемые захваченной в боях техникой, из ополченцев, шаг за шагом превращались в полноценную армию.
Колонна была уже в полном составе, ожидая последнего приказа, а Короля всё не было.
– Ну, где же ваш друг? Сейчас мы все двинемся, а если он не успеет?
Но парни молчали, опустив головы.
– Я пойду его искать, если он вернётся раньше меня, пусть ждёт здесь.
Пройдя несколько домов, я увидал колодец, возле которого никого не было.
«Где же он? Может быть пошёл к Уральцу и Митяю?»
Вторая часть нашего подразделения находилась в начале строя, и Короля там не было. Уралец, очень удивившись моему появлению, спросил:
– А ты зачем здесь? Где твои орлы?
– Сигарет пришёл спросить, пока время есть.
Вернувшись в строй, я поймал на себе вопросительный взгляд Пуха, он смотрел на меня своими большими чёрными глазами:
– Ты, что, потерял что-то?
«Конечно потерял – бойца!!» – хотелось мне ответить ему.
– Да нет, Пух, к ребятам за сигаретами ходил.
– А, ну, с этим помочь не могу, я не курю.
Подошёл Шарнир, окинув нас взглядом, и покачав головой, он сказал:
– Ну, куда вас брать без касок и «бронников», нет, остаётесь здесь. Вон, видите «Уралы» стоят, охраняйте. Если что, старший Сосед, ну, всё, идите.
Сосед, вытирая указатель уровня масла, увидав нас, широко улыбнулся.
– Ну, что передумали? Наконец-то смена! Теперь и я в бой схожу.
– Нет-нет, Сосед, не мечтай, нас только в качестве охраны направили.
– Ладно, только возле «Уралов» не стойте, идите к остановке, если что, я крикну.
На лавочке уже сидел Король и ел большую садовую грушу. Приблизившись, я ударил ему по руке так, что тот от неожиданности выронил её.
– Ты что творишь? – резко вскочив, он почти упирался своей головой мне в лицо.
– Ты где был? – прошипел я.
– Возле колодца, там очередь большая была, пришлось ждать! – играя желваками, ответил он.
– Мало того, что ты, гнида, своё обещание не выполнил, так у тебя ещё не хватает смелости в этом признаться! Я был у колодца, тебя там не было. В общем, я больше не хочу тебя слушать, после наступления подойдёшь к Шарниру и расскажешь, как всё было.
– Никуда я не пойду, а ты иди – можешь стучать.
– Не пойдёшь? Тогда забирай свои манатки и вали отсюда! Ты понял меня?
– Я хотел как лучше, ребятам поесть принести…
– Какие ребята, нам в наступление идти, а он о желудке думает, ты бы лучше подумал, что ты богу скажешь. Ты понимаешь, если бы ты не успел? Что тогда было бы. Где бы ты нас потом искал, на поле боя?
– Ну, ладно тебе, Шершень, – вмешался в разговор Лёва. – Всё же обошлось.
– С богом бойцы! Выходим… – послышалась в начале строя.
Колонна неспешно начала движение, где-то растягиваясь, а где-то бойцы шли слишком плотными рядами. За ними, дымя и ревя двигателями, двинулась техника. Всё это действие напоминало парад, как если бы кто-то огромной и невидимой рукой направлял вперёд свою игрушечную армию.
Проходившие мимо нас бойцы отличались от тех ополченцев, которых мы видели в комендатуре. Почти все они были в разгрузках, на некоторых были бронежилеты и даже наколенники.
В нашем подразделении почти все были в штурмовых бронежилетах и касках. Замыкало строй подразделение Скифа. Все бойцы были одеты в однообразный камуфляж «Горка», следуя ровной коробкой, на общем фоне, только они были похожи на бойцов из регулярной армии. В отличие от других подразделений, в их строю была тишина, и только Скиф, который шагал впереди, время от времени подавал им команды:
– Подтянулись!.. Последняя шеренга, не отставать! После боя будете строевой у меня заниматься!
После того как люди и техника скрылись в овраге, наступила тишина. Подступал обычный деревенский вечер: где-то мычала корова, лаяли собаки, постепенно оседала пыль, поднятая техникой.
На бревне возле одного из домов сидели журналисты, а перед ними стоял Сосед, жестикулируя руками, он что-то рассказывал. Король молча сунул груши Лёве и Сосне, причём последний, даже не протерев плод от пыли, смачно откусил от него большой кусок.
– Хотя бы помыл. Сосна, а если они опрысканы от вредителей? Сляжешь ты с отравлением на неделю, будешь потом знать. Как ребенок, неужели ты груш никогда не видел?
Сосна, доев плод почти до самой косточки, нехотя ответил:
– У нас в Сатке груши не растут. Привозные стоят дорого, да и те на вкус как пластмасса, китайские. А эти – душистые и сладкие. Так что за мой желудок не переживай.
«Ах, какой боец, всё ему нипочём. Вот пронесёт тебя, будешь ты потом меня вспоминать», – пожелав ему скорой расплаты, подумал я.
Пронзая небо, послышался свист. Неприятный, он резко бил в уши и вызывал животное чувство тревоги, от которого очень хотелось избавиться, укрывшись под толстой бетонной плитой.
– Мины!!! В укрытие все! – крикнул Сосед, подбегая к углу частного дома.
Мы в рассыпную кинулись за остановку. Сосна успел нырнуть под лавку первым, опередив Короля, а тот, ударившись головой о его ботинок, с бранью откатился в кусты.
Первая мина легла в огороде, метрах в двадцати от жилого дома, возле фруктового дерева. От взрыва осколками мины посекло часть ствола, в воронку попадали ещё не успевшие созреть яблоки. Вторая легла уже ближе к оврагу, к нам подбежал Сосед и быстро выпалил:
– Это пристрелка была, «восмидесятками» били, ребята, кто-нибудь грузовые водить умеет?
Мы, оглядываясь друг на друга, отрицательно махали головами.
– Эх, на второй «Урал» человек нужен…
Спустя минуту или две, послышались взрывы в том месте, откуда должны были наступать наши бойцы. Одиночные разрывы стали сменяться серией гулких раскатов, затем в трагическую симфонию добавились глухие ноты. Сосед, зажмурив один глаз, достал сигарету из кармана, печально сказал:
– А теперь «стодвадцатки» заработали, под п… рез парни попали…
Где-то вдалеке заработал крупнокалиберный пулемёт, глухим эхом пронзая воздух, а от поля, отскакивая в небо, устремлялись белые огоньки. Мы отошли от остановки к дому и, присев на лавочке, стали ждать. Все молчали, включая и журналистов находившихся рядом, наверное, каждый из нас думал о том, что мог бы сейчас оказаться там, вместе с теми, кто в эти минуты бежал в слепой атаке.
